Бюро добрых дел - Михаил Еланов

class="p">Глава LI

Знак дружбы. Орден для Диктатора

Весь полет от Наварры до Барлока проходил в полной тишине. Поняв, что разговорить компанию не получится, Жак разложил спинку кресла и заснул.

Его, как всегда, разбудил зуммер.

— Прилетели, — прокомментировал он.

Генерал в ответ кивнул. Зажегся красный индикатор. Жак вызвал Барлок:

— Диспетичер, я — «Пегас». Прошу орбиту и посадку на грунт.

— Я диспетчер, орбита 5G. Координаты посадки высланы.

Жак убедился в отделении контейнеров с пилотами и подал команду на посадку кабины.

Модули сели на площадку, на которой размещались спускаемые блоки продаваемых кораблей.

Жак вышел первым. На залитой солнцем поляне выстроился полицейский оркестр. Справа от него топтался десяток журналистов. Слева техники. Перед модулем стояли Макс Риенталь и Фриц Браун. Немного в стороне Фриц Грауман.

Ремю поздоровался с министрами и представителем оппозиции. Представил их военным с Наварры. Погладил новенький орден на груди.

— Я хотел бы перед началом церемонии передать Орден Дружбы от нашего Президента для Диктатора, — начал разговор Артега.

— А зачем передавать? — спросил Браун. — Сейчас проведем официальную часть. Ваши пилоты начнут осматривать корабли. А мы слетаем к Диктатору, и Вы вручите орден.

— А к Диктатору можно вот так, без приглашения и предварительного доклада? — удивился генерал.

— Конечно, — подтвердил Грауман. — У нас здесь демократия. Не каждого к нему пустят, но если нужно, то, никаких проблем.

— Давайте начинать церемонию, — вмешался в разговор Риенталь.

Он махнул рукой, и оркестр заиграл марш. Вперед вышли журналисты. Принимающие руководители, Жак и военные Наварры взошли на импровизированную трибуну. Пилоты построились справа от нее, техники Барлока — слева. Лицом к трибуне.

Министр торговли сказал краткую речь о важности укрепления торговых связей между Наваррой и Барлоком и значении этой первой сделки.

Потом выступил министр полиции. В целом обо всем и не о чем. Но зажигательно.

Третьим высказал свои мысли Артега.

И наконец, Грауман.

После этого опять заиграл оркестр. Ромартис возглавил коробку пилотов. У коробки техников был свой командир. Передающие и принимающие прошли торжественным маршем.

«По строевой подготовке всем можно поставить отлично, — подумал Жак. — Есть, конечно, разница в технике, между немецким и испанскими строевыми уставами. Но в целом очень неплохо».

Полковник и старший техник распределили людей для приема кораблей.

— Теперь к Диктатору, — Браун жестом пригласил Артегу в вертолет.

Кроме генерала к правителю Барлока отправились министры, Грауман и Ремю.

Вертолет плавно набрал высоту и взял курс на президентский дворец.

— Скажите, генерал, — обратился Риеталь к Артеге. — А почему Наварра не покупает у нас вертолеты? Это так удобно и достаточно безопасно.

— Это государственная политика, — ответил представитель басков. — Мы строим отличные дороги, а автомобильную технику выпускаем с таким расчетом, что каждый может себе позволить приобрести машину, не зависимо от уровня дохода. Это уравнивает граждан.

— Но ведь ваши граждане не покупают одинаковые машины, — возразил Браун. — Все равно кто-то ездит на бюджетном двухместном трицикле, а кто-то на роскошном лимузине.

— Да, — согласился генерал, — есть разница в типе транспорта, но все ездят по одним и тем же дорогам. А уровень комфорта отражает способность гражданина заработать деньги.

— Интересный подход, — подключился к разговору Жак. — А если выделить категорию, которая может позволить себе перемещаться по воздуху. Здесь, на Барлоке тоже отличные дороги и население имеет возможность выбирать уровень комфорта при езде по ним. Но для тех, кто желает, открыто и третье измерение.

— Скорее не для тех, кто желает, а для тех, кто может себе это позволить, — уточнил Атрега и поднял указательный палец правой руки вверх.

— Я бы не стал обобщать, — ответил на это Браун. — Здесь не все, кто может летать покупают вертолеты. В основе своей эти машины принадлежат тем, кому необходимо перемещаться в пространстве чуть быстрее, чем это может делать автомобиль. Кроме того, у нас не принято покупать вертолеты с роскошной отделкой, что не скажешь о машинах. Как, в прочем, и на Наварре.

— Про роскошь отделки — да, — согласился баск. — Вот этот вертолет кому принадлежит?

— Этот вертолет принадлежит государству, — ответил Риенталь. — Он входит в авиаотряд Диктатора и используется по его личному указанию. И, кстати, в его парке все шесть машин именно такого типа. Без VIP отделки.

— Вот видите, — парировал Артега. — Все эти агрегаты закуплены на государственные деньги.

— Но по настоянию населения, — ответил на выпад Браун.

— Как это? — удивился генерал.

— А очень просто, — пояснил Риенталь. — Здесь все крупные затраты на те или иные государственные нужды обсуждаются с народом. Мы задаем вопрос населению о том, на сколько, необходима та или иная трата. Нам в форме референдума народ отвечает. Если квалифицированное большинство — за, больше половины дееспособного населения планеты, в этом случае мы принимаем решение о затратных покупках. В противном случае закупка не производится.

— И так везде? — еще больше удивился Артега.

— Да, — подтвердил, молчавший до этого Грауман. — Так во всех элементах жизни. Любое сколь-нибудь серьезное преобразование проводится через референдум. И мы, я имею в виду оппозиция, следим за этим. Я, кстати, как лидер оппозиционной партии могу в любой момент прийти к Диктатору и выразить несогласие с его решением.

— А в чем тогда смысл диктатуры? — баск все сильнее терял нить логики. Диктатор и не имеет абсолютной власти.

— В том, что он сам установил данный порядок, — кратко и емко ответил Ремю. — Ради этого и производилась насильственная смена власти, по сути, путч.

— Удивительно, — Артега был поражен до глубины души. Он не мог представить такой порядок дел на Наварре. На планете, где президент избран на демократических выборах. Там его власть практически абсолютная. А здесь, где лидер государства, по сути, узурпировал власть все отдано на народное решение.

Вертолет сел на площадку перед Дворцом Диктатора. Пассажиры вышли из машины.

— Вот, пожалуйста, господин Артега, — Браун указал на здание: — Апартаменты Диктатора.

— Но здесь тоже, как я понимаю, что-то не так, — уточнил генерал.

— Все так, — ответил Риенталь. — Только, если учитывать, что Диктатор и его администрация занимают третий этаж.

— А остальные? — баску становилось здесь все интереснее. Президент Наварры занимал все пять этажей резиденции.

— Первый этаж оппозиция, второй — правительство с аппаратом, — Браун показал рукой на вход во дворец.

Артега был окончательно запутан. Он не мог себе представить, что такое может быть в принципе. Ну ладно правительство, может и удобно, когда оно под рукой. Но такие же, по площади, как и апартаменты лидера государства, помещения принадлежат оппозиции и располагаются в одном здании с ним. Это не укладывалось ни в какую логику.

В парке дежурили полицейские, которые вытягивались по стойке