Тихая Жизнь (СИ) - Горбонос Сергей "Toter"

— Дальше я сама — и он тут же вернулся обратно в машину.

Стоило лишь зайти на территорию, чтобы понять, что здесь кто-то есть. Ворота были открыты. Рядом валялся разломанный на две части замок. Хотя, все же, звуков слышно по-прежнему не было. Стояла полная тишина.

Хотя нет.

Едва различимый шум. Сперва не поймёшь и вовсе, что это такое.

Вроде стон. Хотя нет, всхлипы. Теперь бормотание.

Поиск источника не занял много времени.

Мужчина. Еще совсем молодой. Опрятный строгий костюм. Телохранитель?

Поразмышлять долго не получилось. Всему виной открывшаяся полностью картина.

Изначально создавалось ощущение, что мужчина просто присел. Сидит, возится с чем-то у себя в руке, попутно тихонько рассуждая об этом. Все оказалось не так.

Как только Кин зашла за стену, к которой присел встреченный мужчина, она увидела картину полностью.

Он бормотал. Говорил сквозь слезы. Они текли по его лицу, щекам. А он все раз за разом повторял одно и тоже. "Извините". "Не нужно". "Извините".

Раз за разом. Раз за разом.

Повторял, пытаясь вернуть на место свою руку.

Похоже открытый перелом.

Кисть. Она бесполезным куском мяса свисала с руки. Острая кость торчала чуть ниже. И эти попытки вернуть все на место.

Раз за разом. Раз за разом.

Кин наклонилась, в попытка поднять его на ноги. Разорвать это стрессовое бесконечное кольцо.

Вот только эту мысль пришлось откинуть сразу же.

Рука лишь следствия. Агония состояла в другом.

Он сидел не потому, что не хотел вставать. Он не мог.

Судьбу руки разделили обе ноги.

Сейчас ступни покоились, гладя совершенно в противоположные телу стороны.

— Извините нас. ИЗВИНИТЕ! НЕТ!

Все же организм достиг своего пика. Несчастный потерял сознание.

Открывшаяся картина не вызвала никакой бурной реакции. Девушка по-прежнему оставалась спокойной. Внимательно осмотрела лежащего мужчину. Первым делом руки скользнули к шее и проверили пульс. Жив. Это хорошо.

Не то, чтобы Кин переживала сильно о правовом аспекте этого события. Нет. Ее семья владела огромной компанией. И многие вопросы, порою, приходилось решать в ускоренном темпе, минуя некоторые процессуальные аспекты или проверки. Никакого откровенного криминала, просто небольшая "услуга" одному другу, в обмен на ответную. И поэтому на данный момент, даже Кин, лишь частично вхожая в высшие слои управления, легко могла припомнить парочку таких "друзей", способных замять даже такие "неудобные" вопросы. Ну и конечно же адвокаты родной компании. Эти пираньи могут загрызть кого угодно, дай лишь команду.

Поэтому жизнь мужчины, безусловно, освобождала от некоторых неудобств, но не была приоритетной.

Девушка себя одернула.

— После всех этих поездок и проверок в компании начинаю думать, как наш директорат. И меня еще называют бессердечной, они их не видели. Стоп. Отвлекаюсь на глупости.

Кин продолжила осмотр.

Дорогая одежда. Представительская. Телефон не отстает. Странно, кобура для оружия одета, но самого пистолета нет. Рядом тоже нет. Забрали? Не похоже, кобура закрыта полностью, чтобы лямки не мешали движению. Значит не брал, специально оставил. Цель должна была выжить…

Но времени вести с собой диспуты нет. Еще один беглый осмотр, который ничего не принес и Кин двинулась дальше.

Боевые искусства требуют от человека большой концентрации. И умения думать и делать выводы быстро. Поэтому весь осмотр, хоть мог и показаться долгим и основательным не занял так уж и много времени, всего пару минут.

Впереди была еще вся территория завода. Серое, запыленное окружение, покрытое следами ветхости, ржавчины и грибка. И на удивление тихое. Не криков, не стонов, не возни.

А значит следовало быть очень аккуратной. Или спешить уже не куда, или спешка могла не довести до добра.

Одно хорошо в таком помещении, следы активности людей заметны сразу. Вот и здесь, по широкому коридору вполне себе четко просматривались следы. И было их не меньше трех. Грязные следы подошвы хорошо отпечатались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Девушка сжала кулаки.

Среди мужских отпечатков были заметны иные. Едва различимые. Маленькие. Детские.

— Сестрички… Не знаю кто это затеял, но, если Ясуо проявит мягкость, я не буду столь милостива.

Новая информация похлеще любой мотивации погнала девушку вперед. Аккуратность, осторожность. Все эти уроки тут же были забыты. Глаза застилал гнев, а сердце заполняла тревога.

Буквально влетев в широкое помещение, что-то вроде зала для собраний, Кин чуть не споткнулась о гору мусора. Но нет, не мусора.

Переломанный массивный шкаф образовал кучу щепы в местах изломов. Причем разломан он был основательно и со знанием дела. Словно им долго долбили о что-то… Рука, выглядывающая из завала переломанной мебели, несколько прояснила ситуацию.

— Видимо не проявит…

Проверять жив ли бедолага, о которого изломали столько старого дерева не было ни времени, ни желания. Коридор оканчивался лишь одной дверью, а значит вариантов не было.

Дверь не была закрыта. Но и открываться она не хотела. Что-то мешало, пусть и поддавалось слегка. А при сильном толчке и вовсе стал слышен стон.

Кин аккуратно еще немного приоткрыла дверь и проскочила в появившуюся щель.

Так и есть, двери спиной подпирал мужчина. В общем почти точная копия встреченного ранее телохранителя. И было ему так же очень и очень плохо. Закономерно, если учесть тот факт, что весь перед одежды был то ли выдрал полностью, то ли разорван в клочья. Белая рубашка давно стала красной. Небольшая лужица крови уже натекла и под самим мужчиной. Травмы. Примерно в центре груди его плоть была разорвала, оголяя куски мяса и белый скол. Перелом ребра. Опять же открытый. Но если судить по слабому, но стабильному дыханию, легкие пережили это испытание.

— Выжил? — Кин сделала пару шагов вдоль по-прежнему не пришедшего в сознание человека. Но с каждым шагом пыл угасал. Как и ярость.

— Ничтожество — теперь во взгляде было лишь презрение.

Громкий треск древесины. Первый отчетливый показатель активности. Заглушенный перекрытием, но коридор один, а значит вопрос выбора пути по-прежнему не стоял.

Лежащий рядом "телохранитель" снова застонал. Изо рта тонкой струйкой полилась кровь.

Девушка скривилась. Выдохнула. Успокоилась окончательно, зашагав дальше.

Повторный треск и тихое бормотание. Приглушенный голос. Очень и очень знакомый голос.

Высаженная одним резким ударом ноги дверь слетает с одной петли. Кин, совершенно не обращая на это внимания, сразу же влетает в образовавшийся проход.

Рефлексы. Приобретенные в долгих поединках, и любовно взлелеянные изматывающими тренировками, взрываются сигналом опасности.

Не понимая в чем дело, не осматриваясь и не разбираясь, Кин тут же падает на пол. Едва успевает.

Над головой, размытой тенью, проносится предмет. Застревает в стене, всего на пару сантиметров выше головы. Ножка стула. Глубоко застревает в ветхой стене не хуже копья.

— Ясуо, это я, успокойся!

Ответом было лишь молчание, но поскольку в девушку больше ничего не летело, то, видимо, ее все же услышали.

— Это ты, Кин? Извини, не узнал сразу. Я сегодня немного на нервах.

— Что тут… — девушка поднялась и начала подходить к парню, и тут увидела, что тот оказывается к комнате не один — …случилось?

Огромный. Массивный. С бугрящимися под одеждой мышцами. Вселяющий страх мужчина. Высокий, тренированный. Последний из четверки "телохранителей".

Он молчал. Глаза были открыты. Сложно определить был ли он в сознании, поскольку мутный взгляд был направлен в никуда. Он вроде бы стоял. Но лишь внешне, на самом деле все было несколько не так. Из левой ноги торчал обломок все той же ножки стула. Прошел насквозь мышку, слабенько кровоточа. Закупорил рану. Две оставшиеся ножки торчали в плечах человека. Именно подвиснув на них, он "стоял" у стены. Под его весом раны расширялись, все сильнее и сильнее начиная кровоточить. Две такие вот алые дорожки уже протянулись до пола, попутно окрасив всю рубашку. Пока еще слабенькие. Пока.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})