Тихая Жизнь (СИ) - Горбонос Сергей "Toter"

На всей доступной скорости Тэкеру просто "уронили" на пол арены, присовокупив к этому еще и падение на нее Акиры.

Жалостливый всхлип. Словно изломанная кукла, Тэкера пробует подняться. Нет следа былой легкости. Незаметны остатки грации. Изломанные рваные движения. Она шатается из стороны в стороны, пытаясь сориентироваться.

Опережая судью, будто красная комета, на, итак, с трудом поднявшегося противника, бросается Акира.

Тэкера снова падает на пол. В этот раз она даже не успевает оказать сопротивление. Лишь слегка отклоняет голову. Слышится хруст. Удар кулака, больше похожий на выстрел орудия, лишь краем задевает лицо, оставляя кровоточащую ссадину и значительную вмятину в полу.

Следующий удар приближается к цели…

— Сдаюсь!

… и останавливается в считанных сантиметрах от лица Тэкеры.

— Признаю Акира, была не права. Виновата. Сдаюсь. Слышишь, с-да-юсь!

Занесенная рука дрожит в нерешительности.

— Бой окончен — нависшая над девушкой судья произносит это скорее для Акиры, чем для зрителей — Окончен, я сказала.

Последнее произнесено куда тише, почти на ухо девушке.

Резкий толчок и Акира уже стоит на ногах, не отводя взгляда от по прежнему лежащей на полу Тэкеры.

— Да успокойся уже, говорят же тебе, победила ты.

Резкий вдох-выдох и девушка молча начинает двигаться к выходу из арены. Переваривший все произошедшее, зал взрывает приветственными криками. В унисон с ними звучат подбадривающие крики для Тэкеры. Та, кстати, уже пришла в себя, и не только поднялась на ноги, но и радостно машет самым рьяным ее болельщикам.

Акира не реагировала ни на слова поздравления, ни на вопросы судьи. Проигнорировала она и упорно суетящихся вокруг нее медиков. Она просто шла. Медленно, но уверенно к выходу из зала. Не замечая никого, не реагируя ни на кого. Лишь Ясуо шел в небольшом отдалении, мягко, а порою и не очень оттесняя наиболее рьяных.

***

Выход из зала. Ничто для многих, вожделенная граница для некоторых. Обычные люди не всегда понимают, как много он означает для спортсмена. Но здесь ходят только участники соревнований и администрация. Небольшие двери сейчас похожи скорее на средневековый оплот, отрезавший смертельно уставшую девушку от остального донельзя назойливого мира.

Разве они могли понять, насколько ей сейчас плохо? Как же невыносима вся эта тяжесть, внезапно навалившаяся на плечи. Усталость каждой клеточки раскаленной иглой ввинчивается в мозг. Идти, стоять… дышать и то тяжело. Хотя нет. Не тяжело. Тошно. На душе. И тяжело — на сердце.

Какой бы не была мелкая прилипала, она, пожалуй, вторая после Кин, кого можно было назвать подругой. Она этого никогда не услышит, но себе то признаться можно.

Бой с ней — он был прекрасен. Он заставлял думать, выкладываться, планировать и рисковать. Рисковать. Дышать и жить. Вновь вернулось это ощущение. Такое же, как тогда, в бою с Кин. Первом бою, после которого она едва могла ходить.

Воспоминания о бое пробуждали чувство. Чувство ли? Желание! И это желание наполняло энергией, давало силы. Желание каждого движения, каждого удара… Смять! Разбить до хруста костей! Дааа… пока ее противник не закричит. Крик! Дань ее умениям, показатель ее силы. И их слабости. Бессилия.

Вот она, переполняющая ее сила!

Эта радость, что нарастает в груди, при одних лишь воспоминаниях.

Резкий удар лбом о ближайшую стенку. Искры в глазах. Все вокруг потемнело, но вернулось чувство реальности. Благо, в пустом коридоре никто не увидит и не надумает себе всякого.

— Как может человек желать такое? Я стала чудовищем.

Очередной шаркающий шаг. Вернувшаяся усталость, что теперь давит с утроенной силой. И все тот же камень на душе, кажется, он тоже стал давить сильнее.

— Как тяжело…

Еще шаг. Нога подкашивается. Уставшее тело и не думает реагировать. Все сжимается в комок от ожидания удара.

Мягкие руки, подхватывают, так и не дав упасть. Приходит понимание, но сознание уже не удержать. Разум заполняет забвение, переходящее в сон.

Невысокий темноволосый парень, тихонько поправив покоившуюся на руках драгоценную рыжую ношу, аккуратно пошел в один из медкабинетов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Помощь нужна?

Одна из медсестер. Временный помощник на соревнованиях. И так же, как и все — шапочно знавшая Ясуо, потому не особо беспокоящаяся за лежащую явно без сознания, у него на руках, девушку.

— Я займу одну койку в свободной комнате. Переутомление. Серьезных ран нет, остальные обработаю, когда немного отдохнет.

— Зачем ждать, останутся синяки. Лучше сейчас обработать, потом поспит.

— Нет. Для нее сон сейчас важнее. Даю слово, гематом не будет.

— Под твою ответственность.

— Благодарю за доверие.

Парень изобразил коротенький поклон, что с его ношей было вполне необязательно и продолжил путь.

— Эй!

Голос медсестры донесся вдогонку.

— Да.

— Я сейчас вторую героиню осмотрю, подсказать ей, где тебя искать, а?

И проказливое, почти детское, подмигивание.

— Если потребуются мои навыки — и еще раз глянув на хитрое, расплывшееся в широкой улыбке лицо медсестры, уточнил — медицинские навыки.

— Конечно, конечно. Позаботься о них.

Девичий смех разнесся по коридору.

— Боже, взрослый же человек… — покачал головой, хотя прищуренные глаза вполне выдавали парня. Ситуация так же казалась ему забавной.

Глава 28

Глава 28

Приятные ощущения. Что-то мягкое подпирает голову. Тепло. Теплота, стоило на ней сосредоточится, разливается по всему телу. Нет боли. Немножко, совсем чуть-чуть, где-то на границах сознания. Но разве это боль?

Акира попробовала потихоньку пошевелить рукой. Потом другой. Немного кистью. В душе затаилась опаска, но боль так и не вернулась. Пришло понимание — она в кровати, лежит накрытая одеялом. Наверно медблок, судя по запахам. Нахлынули воспоминания. Как приятные, так и грустные.

— Чего такую кислую рожу сделала? А, прЫнцесса.

Этот голос. Слышать его было радостно и стыдно одновременно. Тэкера.

— Где я? — банально, но ведь надо же с чего-то начинать.

— В одной из комнат, выделенных для медиков. Мы здесь изволим восстанавливать свое драгоценное здоровье.

Пока Тэкера говорила, появилась возможность осмотреться. Впрочем, ничего нового увидеть не удалось. Одна из школьных комнат. Даже и не скажешь какая точно. Вся мебель извлечена, а ее место заняли чистые, белые раскладные медицинские кровати. Временно. Здесь любой участник, спросив разрешения вполне мог немного отдохнуть, восстановится. Или найти помощь врача. На такой вот койке сейчас лежала Тэкера, прижимая к лицу широкий отрезок марли, явно чем-то пропитанный.

— Чего огрызаешься?

— Чего это я?! Это ты чего?! Накинулась на меня, с маньячными глазами. У меня может душевная травма теперь.

— Шутишь? Значит не обиделась?

— Обидеться то я обиделась. Но уж больно настойчиво Ясуо просил меня тебя особо не грузить. А если друг просит, то тут без вариантов. Но это не значит, что я забыла, будешь должна.

— Обязательно буду — глупый, по сути, разговор, ни о чем, еще никогда не приносил столько спокойствия в душу. Даже покоя.

— Прав был, Ясуо. То-то вон как лыбу тянешь.

Не удержала лицо, бывает.

— Ясуо. Он заходил?

— А кто, по-твоему, аки принцессу тебя на ручках нес. Эх, хотела бы я… ладно еще не вечер!

— Не отвлекайся.

— Да что ты за тиран. Уже и помечтать нельзя. Ну ты у нас после боя ослабла вся такая. Ты, кстати, этот момент запомни — с каждым словом голос Тэкеры становился все серьезней, властней — мне чуть не хватило, совсем немного. Помни это. Так вот — и вот опять он вернулся к своим былым веселым ноткам — вот Ясуо и пришлось тебя тащить, как раненного камрада.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Тем временем воспоминания в голове становились на свое место, а подстегиваемая рассказчицей фантазия дорисовывала недостающие паззлы. И с каждой последующей минутой такого "сеанса" к лицу Акиры все сильнее приливала кровь.