Волк с Уолл-стрит 2. Охота на Волка - Джордан Белфорт

– Ну вот, – уверенно сказал я, – если мы любим друг друга, все остальное можно уладить, правда?

– Да, со временем, – медленно кивнула она. – Но сначала мы должны стать друзьями. Ведь мы с тобой никогда не были настоящими друзьями, Джордан. Поначалу мы только и делали, что занимались сексом. Я хочу сказать, других совместных дел у нас не было, понимаешь?

– Да, – серьезно ответил я.

И что в том плохого? Это было лучшее время моей жизни, бог тому свидетель! Чудесные дни, когда мы занимались любовью в любое время суток – при свете дня в спальне, ночью на пляже, по-собачьи на заднем сиденье лимузина, в кинотеатре во время фильма «Интервью с вампиром», когда сидевшая в следующем ряду семейная пожилая пара смотрела на нас, выпучив глаза. Что может быть лучше?

– Вот именно, – продолжала Герцогиня, – мы были словно два сексуальных маньяка!

Неожиданно она остановилась и повернулась ко мне. Она стояла спиной к океану, ее светлые волосы сияли в лучах заходящего солнца. Она была, словно ангел, мой ангел!

– Ну так как, милый? Ты купишь мне дом? – она неотразимо надула губки.

– Я не против, – быстро ответил я, размышляя о том, можно ее сейчас поцеловать или нет, – но, учитывая все, что сейчас с нами происходит, может, тебе будет лучше переехать сюда? – я махнул рукой в сторону дюн. – Давай снова попробуем жить вместе, Надин! Если не получится, я тут же куплю тебе дом.

– Я пока не могу этого сделать, – печально покачала она головой. – Я еще не готова. – И встревоженно добавила: – У тебя проблемы с деньгами? Правительство запрещает тебе тратить деньги?

– Нет, я могу тратить сколько захочу, но в разумных пределах.

– А что говорит Грег?

– Какой Грег? – улыбнулся я. – Адвокат или другой Грег?

– Адвокат!

– Он мало что говорит, Надин, – снова улыбнулся я. – Он пытается добиться максимально выгодной для меня сделки, вот и все. Но хорошая новость состоит в том, что, по его мнению (подумать только, у него есть мнение!), мы сможем на какое-то время сохранить право собственности на наши дома; по крайней мере до того, как мне вынесут приговор, а до этого еще года четыре или что-то около того. Так что у нас есть время.

– А что будет со мной? – не перестала волноваться Герцогиня. – Ты купишь мне дом или нет? Он стоит всего миллион долларов, Джордан. Это гораздо меньше, чем дом в Олд-Бруквилле, это совершенно точно в разумных пределах, и я уверена, что власти останутся довольны. Разве нет?

– Думаю, да, – пожал я плечами. – Но мне все равно придется получить на это разрешение. – И тут меня словно током ударило. – Ты уже нашла дом, Надин?

Она невинно повела плечами.

– Нет… не совсем. Я хотела сказать, я видела кое-что достойное твоих детей и меня… – и через паузу: – И тебя… когда-нибудь… тоже. – Она радостно улыбнулась. – Ну, и что ты думаешь об этом, милый? Ты купишь мне его?

Я тоже улыбнулся, думая о том, как было бы замечательно снова жить с Герцогиней и детьми! Больше никаких еврейских Королев Минета и русских «наташ». Как бы это было хорошо!

– Давай прямо сейчас пойдем посмотрим на этот дом, – сказал я с улыбкой, но про себя подумал: «Прежде чем купить тебе этот дом, Герцогиня, я хочу убедиться в том, что ты не водишь меня за нос!»

– Она водит тебя за нос! – выпалил мой давний частный детектив Ричард Бо Дитль, сидя напротив меня за столиком на двоих в ресторане «Каракалла». – В этом нет никаких сомнений, дружище!

– Может, и так, – ответил я, – но мне нужно знать это наверняка. Я уже начал отвыкать от нее, когда она вдруг мне позвонила, и теперь я снова у нее на крючке. – Я сделал паузу и сердито помотал головой. – Вот так-то, Бо. Если на этот раз она меня обведет вокруг пальца, с ней будет покончено навсегда.

– Что же, вполне справедливо, – скептически произнес Бо, – но я все же думаю, это плохая карма, твой планчик. Да и не очень-то это законно.

Я неопределенно пожал плечами, удивляясь тому, как хорошо я понимаю речь Бо. Для этого требовалось не только игнорировать его привычку всем говорить «дружище» (несмотря на то, что это было его собственное прозвище), но и не обращать внимания на его манеру добавлять уменьшительные суффиксы к любому понравившемуся существительному. Так, план у него становился планчиком, ланч – ланчиком и так далее. Несмотря на это, Бо был чертовски умен и слыл лучшим частным детективом.

– Меня не слишком волнует плохая карма, – невозмутимо ответил я, – потому что недавно я сделал кое-что чертовски хорошее. – Я многозначительно улыбнулся, едва сдерживаясь, чтобы не рассказать Бо, что я выбрал для нашей встречи ресторан «Каракалла» потому, что в прошлый мой визит я сотворил здесь так много хорошего для моей кармы, что – и я был в этом уверен – это компенсирует любой вред, который я мог бы нанести своей карме в этот раз. А задумал я послать Бо подслушать, что говорят на собраниях общества анонимных созависимых.

– В общем, я просто лопаюсь от хорошей кармы, Бо.

– Что ж, это радует, – сказал он и добавил, что он не может установить «жучка» в зальчик. Если мы попадемся, то оба сядем за решетку.

Я снова пожал плечами и несколько секунд молча смотрел на Бо.

Как всегда, он был безукоризненно одет. Его фигура в двести фунтов весом и пять футов и десять дюймов ростом была облачена в серый костюм в тонкую светлую полоску стоимостью 2000 долларов, крахмальную белую рубашку и серый крепдешиновый галстук, завязанный безупречным виндзорским узлом.На левой руке он носил перстень с розовым бриллиантом, который выглядел таким массивным, что с его помощью, казалось, можно качать мышцы. Все это в сочетании с остальной внешностью – мощной, как у гориллы, шеей, крупными привлекательными чертами лица, ухоженной седоватой бородой, едва заметно редеющей шевелюрой – придавало ему царственный вид бандита высшей пробы.

Разумеется, бандитом Бо не был, просто он вырос среди бандитов в той части Озон-парка в Квинсе, где у такого ирландско-итальянского парнишки, как Бо, имелось по жизни лишь два пути – стать полицейским или бандитом. Бо выбрал стезю полицейского, быстро сделал блестящую карьеру в нью-йоркском департаменте, заработав золотую бляху в удивительно молодом возрасте. В отставку он тоже ушел молодым и, пользуясь связями по обе стороны закона, создал свою компанию «Бо Дитль и партнеры», которая превратилась в самую уважаемую частную охранную фирму в США.

Все эти годы Бо оказывал мне громадную помощь, делая все – от защиты моей собственной семьи и изучения подноготной компаний, которые я собирался превратить в акционерные общества, до отпугивания случайных мелких гангстеров, по легкомыслию пытавшихся влезть в бизнес «Стрэттон». Бо не знал, что я сотрудничаю со следствием. Возможно, он подозревал это, но был слишком профессиональным, чтобы спрашивать меня прямо. Кроме того, раз уж на то пошло, Бо был моим другом и, как друг, не хотел ставить меня в положение, когда мне придется лгать ему.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать, но ведь я не прошу тебя ставить прослушивающие устройства в само помещение, – сказал я Бо.

– Тогда что же ты просишь меня сделать? – недоуменно пожал тот плечами. – Самому спрятаться там в каком-нибудь гребаном шкафу?

– Нет, что ты, – улыбнулся я, – я бы никогда не попросил тебя сделать что-нибудь столь подлое и коварное. Я хочу, чтобы ты надел на одну из своих оперативных сотрудниц скрытое записывающее устройство и внедрил ее в группу, чтобы она присутствовала на их собраниях. – Я подмигнул ему. – Поскольку подслушивающее устройство будет на ее теле, закон штата не будет нарушен, так ведь?

Бо в изумлении смотрел на меня.

– Как бы то ни было, я совершенно уверен, – продолжал я, – что записанный с согласия одной из сторон разговор абсолютно законен. – Я не стал говорить ему, почему я так в этом уверен. – Пока записывающее устройство на ней, нам ничего не грозит! – Я дважды приподнял и опустил брови. – Отличный план. Ты так не думаешь, Бо?

– Господи Исусе, – пробормотал он. – Да ты больной на всю голову, дружище!

– От такого парня, как ты, эти слова звучат комплиментом. Так или иначе, я могу только догадываться, о чем эти женщины говорят на своих заседаниях. Ты только подумай – мы будем словно две мухи на стене. В крайнем случае повеселимся на славу, если ничего другого не получится.

Дикарь Бо поинтересовался:

– Да что это такое значит, мать твою, эта созависимость? Звучит как полная чушь!

Он недоверчиво покрутил головой.

– Готов поспорить, некоторым из этих баб не помешало бы провести некоторое время в психушке. Понимаешь, о чем я, дружище?

Я кивнул в знак согласия.

– Да, я отлично тебя понимаю, но это последнее увлечение Герцогини. Она страстно желает быть созависимой, и я ничего не могу с этим поделать. Ну, так ты сделаешь это для меня, Бо? Ты со мной до последней капли крови?