'Та самая Аннушка', 2 том, часть 2: 'Не та дорога' - Павел Сергеевич Иевлев

Да не особо. Если долго воюешь, страх проходит. На его место приходит какое-то другое чувство, но я не знаю, как оно называется. Что-то между азартом и долгом. Ну, и вот это: «А чо они!»

— Снова радиопередача. Включить трансляцию?

— Включай, развлечёмся.

— … следний раз! — сказал сердитый голос. — Если через пять минут вы не будете лежать на парковке рылом в землю, то через час будете лежать в канаве дохлые! А ваши руины я нахрен сожгу! Да что там ещё? Что? Кто напал? Какого…

— Передача прекратилась, — сообщила своим голосом Алина. — Этот тот неизвестный фактор, которого вы ждали?

— Вполне возможно. Иногда оперативная обстановка меняется сама по себе.

— Знаете, Лёха, вы дали мне много материала для размышлений.

— Рад помочь.

— И мы с вами столько пережили вместе…

— Так, ты на что сейчас намекаешь?

— Позволите мне обращаться к вам на ты?

Глава 35

Легенда об Основателях

— Слон меня зовут, — сообщил моложавый мужчина в военном, протягивая руку. — Потому что большой, добрый и с хоботом.

— Лёха, — ответил на рукопожатие я. — Просто Лёха, без причин.

Спрашивать про хобот не стал, знаю такие приколы. Рука у него твёрдая и сильная, но давить не пытается. Лицо открытое и располагающее, но глаза внимательные и холодные. Интересный тип.

— Эта неугомонная мадама, — он показал через плечо на Аннушку, обнимающуюся в холле с Алиной, — умудрилась нас нанять. Надо сказать, ей чертовски повезло, мы сейчас не берём коротких контрактов, но основной наниматель встал на паузу, так что подписались. Плевать в потолок для дисциплины личсостава вредно.

— Рад знакомству, Слон, — сказал я искренне. — У вас как с оснащением?

— Весь мейнстрим, — ответил он с гордой улыбкой. — Роёвки, построёвки, фэпэвэхи, наземные боты, РЭБ, антиРЭБ, тактический ИИ, пэтэкахи, пэвэо такое и пэвэо сякое, земля-земля и прочее. Даже танк притащили для солидности. Поставим на виду, пусть враг ссытся.

— Ого, у вас и танк?

— Можем себе позволить. Фирма солидная. Ну, и у основного заказчика бывает масштаб такой, что хоть стратбомбер покупай. Мы, может быть, и купили бы, да как его в проход просунешь?

— Так ты проводник?

— Я командир. А ты не бери в голову, у нас любая логистика, даже резонаторы есть.

— Круто.

— Как сраный Эверест, отвечаю. Тем гопникам, что вам фасад поцарапали, мы ласты завернули прямо с марша, даже не останавливались. Они как танк увидели, так и всрались. А мы ведь два разочка всего и пальнули, говорить не о чём! Танк, скажу я тебе, Лёха, лучшая реклама! Ты, кстати, тут за главного? С кем за тактику базарить?

— Главная тут она, — показал я на Алину. — Я типа консультанта, пожалуй.

— М-да, вымпел «Самый оригинальный наниматель» переходит на этот столик, — Слон покосился на роботессу. — Она как вообще в целом?

— Считай, что человек, и почти не ошибёшься.

— Принято. А как консультант чего подскажешь? Сегодняшняя дешёвая гопота — всё, что мы увидим? Или это была первая ласточка настоящей весны?

— Точно не скажу, но поставил бы на то, что они не последние. Денег у заказчика как у дурака фантиков, могут нанять и получше кого-то.

— Лучше нас один чёрт никого, Лёха, — заржал Слон, — ви а зе чэмпионз. Но спасибо, будем готовы. Чего им надо-то, в общем случае?

— Отжать здешний бизнес у этой дамы. Недружественное поглощение, всё такое.

— А что, такой ценный актив? — огляделся наёмник. — Отельчик, конечно, ничего, шик-модерн… особенно, если фасад починить. Но, блин, не думал, что в гостиничном бизнесе такие страсти. Выйду на пенсию, лучше кроличью ферму заведу. Чтобы не только ценный мех. Ладно, Лёха, понял тебя. Пойду размещу людей, прикину сектора, направления подхода, наблюдение и всё такое. И танк поставлю как-нибудь красиво. Люблю, когда танк.

* * *

Единственной «невозвратной» жертвой налёта на Терминал стала так и оставшаяся для нас безымянной темнокожая гранжевая глойти. Ракета, попавшая рядом с медпунктом, разбила автомедика, и девочка не выжила. Похоронили её неподалёку от Терминала, в пустошах, на небольшом кладбище.

— Иногда люди умирают прямо в гостинице, — пояснила Алина. — Редко, но за годы накопилось. Я отправляю ботов приводить в порядок могилы, так что не волнуйтесь.

— Жаль, написать на памятнике нечего, — вздохнула Аннушка.

— Пусть будет «Памятник неизвестной глойти», — сказал я. — Это символично, в конце концов. Сколько их, гранжевых, бросили в канавах как падаль? Пусть хоть так вспомнят.

— Я сохранила её внешность в памяти, — призналась роботесса. — Изготовлю памятник из чёрного камня. В полный рост. Поставлю перед входом в Терминал, чтобы гости помнили о трагедии.

— Отличная мысль, Алина, — одобрил я. — Ты просто гений. Ты наглядно выразишь отношение Терминала к гранжевой мерзости. Может быть, кто-то из караванщиков задумается, не согласится на предложение агентов Гремарха, и другая девчонка останется жива.

Парковка пуста, засыпана битым стеклом и панелями фасада. Зато на въезде молчаливым предупреждением стоит танк. Новенький, современный Т-124, на универсальной платформе третьего поколения. С активной бронёй, защитными пакетами роевых дронов, РЭБ-колпаками, стелс-покрытием, ПВО-комплексом и низким силуэтом. Внутри, разумеется, никого нет — место для оператора предусмотрено, но, как правило, эта техника управляется дистанционно или нейроморфным тактическим ИИ. На фронте я «двадцатьчетвёрки» увидеть не успел, они только-только появились, когда меня списали. Страшно даже представить, сколько такой стоит и какими связями надо обзавестись, чтобы купить его для ЧВК. Аннушка нашла каких-то нереально крутых ребят.

Я спокойно отношусь к наёмникам, хотя в армии их многие не любят, и есть за что. Военные считают, что ЧВК-шники гребут деньги лопатой за то, за что регулярам платят просто зарплату. Причём чаще всего с меньшими рисками, потому что такой интенсивности и остервенелости боёв, как у нас, не бывает даже в безбашенной Африке. На самом деле, у них тоже не особо шоколадно. Как минимум, нет страны за спиной, и надеяться не на кого. Если они попадут в конкретную задницу, то не прилетит десант, не будет авиаподдержки, не прикроет арта, а если совсем не повезёт, то пленных не обменяют, тела не вывезут