Ночь масок и ножей - Л. Дж. Эндрюс

на флаконе и прыгнула на пошатывающегося мужчину прежде, чем Клаус вновь вернул равновесие. Несколько быстрых, резких движений – и я высыпала пепел ему в глаза, прижимая горящие ладони к его голове.

Поначалу мне казалось, что я смешна. Та волна, что я приняла за месмер, должно быть, просто была чистым гневом или страхом за мужчину, которого я никак не могла вновь потерять.

Но все изменилось, когда колени под Клаусом подогнулись.

Месмер потянул меня за кончики пальцев. Все, чего я хотела, – это заставить его увидеть каждую мучительную смерть, которую бедняги, чьи кости я перемолола, встретили перед тем, как отправиться к богам.

Был ли это капитан, чей подчиненный вогнал кинжал ему в затылок? Или женщина с маской павлина, чей тайный любовник жестко отымел ее в складской палатке, а затем, еще не кончив, задушил ее красной лентой, просто потому что захотел?

Клаус под моими руками захныкал. Он умолял меня остановиться.

Я вдавила костяную пыль ему в глаза с еще большей силой, едва ли задумываясь о том, что все это я придумала буквально сейчас. Извращенное желание, которое, как я надеялась, могло нанести ему немного вреда, – и я претворяла его в жизнь. Боль, которую это причиняло, была разом пугающей и захватывающей.

Я причиняла ему боль – вжигала ему в мозг воспоминание, о котором он не просил.

На что же еще я способна?

Я убрала руки, когда Клаус свалился на пол, захлебываясь рыданиями. Моя челюсть отвисла, и я едва заметила, что Кейз взял меня за руку.

– Кажется, я заставила его принять воспоминание. Это было мощно. Больно. Я… Я никогда такого не делала.

Меж тем Кейз помог мне, подсадив в открытое окно.

– Не хочется напоминать, что я тебе это уже говорил, но я и правда говорил, что в тебе больше силы, чем ты думаешь.

Я сомневалась, что ему так уж и не хотелось.

Прежде чем мы выбрались в окно, мимо дверей, обмахиваясь веером, прошла аляповато одетая женщина. Взгляд ее темных глаз упал на раненого торговца, а затем метнулся наверх, к Кейзу и мне.

Она закричала.

– Я бы предложил тебе пошевеливаться, – сказал Кейз и практически выпихнул меня наружу.

Окно было ниже края крыши. Я ухватилась за него руками и старалась не думать о том кратком миге, что мои ноги болтались над улицами, прежде чем я вскарабкалась на плоскую крышу.

Ночь разорвали призывы поймать нас. Я схватила Кейза за руку, когда он взобрался на деревянные плитки.

Вместе со мной он побежал вдоль края крыши и, даже не подумав посовещаться со мной, спрыгнул с него. Я, должно быть, кричала, потому что горло саднило, когда я подвернула лодыжку и свалилась на крышу соседней пивной. Косой скат, крутой и узкий. Я еле сумела не свалиться с выступа, на который он меня швырнул.

– В порядке? – спросил Кейз, помогая мне встать.

Вместо ответа я резанула его злобным взглядом.

Внизу гости оставили свое веселье в каменном доме и рискнули выйти на мокрые улицы и в грязные проулки. Если бы они не за мной гнались, я бы посмеялась, потому что со всех сторон люди смотрели на них из окон пивной или битком набитых многоквартирных трущоб, но никто и пальцем не двинул, чтобы помочь более преуспевающей противной стороне. Кто-то даже бросал в гостей вечеринки грязное белье или подгнивающие яблоки.

Кейз, проявляя чудеса равновесия, побежал по стоку крыши. Я пыталась было использовать его руку для опоры, но не раз падала.

– Прыгай! – крикнул он прямо перед тем как слетел с пивной.

В этот раз я так сильно не трепыхалась и лодыжку не подвернула, потому что приземлилась в облаке пыли и оторвавшихся черепиц на плоскую крышу покосившегося многоквартирного дома. Люди, чей сон потревожили, заворчали внутри, но никто не полез смотреть, в чем дело.

Я подхватила руками юбки и поспешила встать на ноги.

Кейз поманил меня к краю. Он указал на более широкий зазор между плоской галереей и наклонной крышей с окнами в мансарде напротив.

– Пошла.

Я закусила щеку изнутри. Складки ткани у меня в руках стали неестественно тяжелыми.

– Малин, меть в окна, – сказал он, одной рукой обхватив мое лицо. Его губы изогнула улыбка. – Уж поверь, мне очень страшно.

Я не знала, чем это мне поможет, но было что-то утешительное в осознании того, что в Повелителе теней сейчас точно так же бьется страх, как и во мне.

Грязный скиткастский патрульный, пьяный, как и гости, влез по приставной лестнице, и его голова показалась над крышей жилого дома. Он крикнул, веля мне остановиться.

Я побежала.

Все еще сжимая руками платье, я полетела через пустоту. Юбка хлестала меня по ногам. Как только я долечу до края, со всем этим мусором под ногами, то соскользну и рухну прямо на землю. Жуткая мысль для момента свободного падения.

Слишком скоро моя грудь врезалась в край крыши. Ребра заныли. Каждый вдох был тяжелым, а платье будто было камнем, утягивающим меня на дно.

Я начала соскальзывать, но меня окружили тени. Сейчас я чувствовала тот же холодный, густой покой, что и на городской площади, когда Кейз отбросил меня в сторону. Он так же, подобно тому разу, удерживал мое тело, пока чья-то рука не вцепилась в мое запястье.

Белозубая улыбка Никласа разорвала тьму. Его тело наполовину свисало из мансардного окна, где Иро и еще четверо Фалькинов не давали ему выпасть.

– Прелестное платье.

Я издала хриплый смешок и упиралась ногами в дранку[9], пока он помогал мне пролезть через окно на затхлый чердак.

Кейз врезался в крышу следом за мной и вдох спустя ввалился внутрь.

– Хочешь немного с ними поиграть? – спросил Никлас. – Мне всегда нравится смотреть на твои трюки.

Кейз встряхнул руками и посмотрел на улицы, где крики, требующие подать наши головы, возносились к самым звездам.

– Я потратил то, что оставалось. Все еще малость не в себе от элдриша.

Мой страх падения – он использовал его, чтобы удержать меня? Или это его страх не дал мне упасть?

Это не имело значения. Я понимала, почему он отдал Клауса мне. У него не было сил сделать это в одиночку, и от этого я еще сильнее разозлилась. Кейзу следовало подождать, прежде чем делать нечто настолько возмутительное.

Иро открыл лаз под половицами и знаком велел нам идти за ним.

– Значит, ночка продуктивная? – спросил Никлас.

– Благодаря Малин, – сказал Кейз, когда я наполовину проскользнула в спасительную дверцу. Я