Столкновение Миров - Великовский Иммануил

Только несколько лет спустя после освобождения Иудеи от власти Сеннахерима Манассия, сын Езекии, «соорудил жертвенники всему воинству небесному на обоих дворах дома Господня» (4-я Книга Царств 21:5). «Ибо он (Манассия) снова построил высоты, которые разрушил Езекия, отец его, и поставил жертвенники Ваалам, и устроил дубравы, и поклонялся всему воинству небесному, и служил ему» (2-я книга Паралипоменон 33:3).

Только во времена Иосии, внука Манассии, и вскоре после пленения Иудеи Вавилоном возникает чистый монотеизм как следствие прогресса еврейского народа, совершившего в течение его долгой борьбы за национальное существование, с одой стороны, и за очищение идеи Бога, с другой стороны. «И повелел царь (Иосия) Хелкии первосвященнику… вынести из храма Господня все вещи, сделанные для Ваала и для дубравы и для всего воинства небесного, и велел прах их отнести в Вефиль. И отставил жрецов, которых поставили цари иудейские, чтобы совершать курение на высотах в городах иудейских и окрестностях Иерусалима, — и которые кадили Ваалу, солнцу и луне, и всему воинству небесному» (4-я Книга Царств 23:4–5).

Писание не скрывает того факта, что в Иудее, как и в Израиле, планетарный культ был официальным у жрецов и царей, у многочисленных пророков и у народа. Так, Иеремия, современник царя Иосии, говорит: «В то время, говорит Господь, выбросят кости царей Иуды, и кости князей его, и кости священников, и кости пророков, и кости жителей Иерусалима — из гробов их; и раскидают их пред солнцем и луною и пред всем воинством небесным, которых они любили и которым служили и вслед которых ходили, которых искали и которым поклонялись» (Иеремия 8:1–2). И еще он говорит: «И домы Иерусалима и домы царей иудейских будут, — как место Тофет, — нечистыми, потому что на кровлях всех домов кадят всему воинству небесному» (Иеремия 19:15).

В дни Иеремии и царя Иосии в помещении храма был найден свиток (4-я Книга Царств 22). Обычно считали, что это была книга «Второзаконие», последняя книга Пятикнижия. Текст свитка произвел сильное впечатление на царя.

«И дабы ты, взглянув на небо, и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им, так как Господь, Бог твой, уделил их всем народам под всем небом» (Второзаконие 4:19)

«Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу…» (Второзаконие 5:3), Это буквальная цитата из десяти заповедей (Исход 20:4).

«Если найдется среди тебя… мужчина или женщина, кто сделает зло перед очамй Господа… и пойдет и станет служить иным богам, поклонится им, или солнцу, или луне, или сему воинству небесному, чего я не повелел… то выведи мужчину того, или женщину ту… и побей их камнями до смерти» (Второзаконие 17:2–5).

Таким образом, мы видим, что многовековая борьба за еврейского Бога, Творца, и неодушевленную планету, которая сама является творением, происходила за несколько десятилетий до вавилонского пленения с помощью книги, авторство которой приписывается Моисею.

Когда народ Иерусалима был угнан в Вавилон, а группам беглецов удалось бежать в Египет, взяв с собой Иеремию, они сказали ему: «Но непременно будем… кадить богине неба и возливать ей возлияние, как мы делали, мы и отцы наши, цари наши и князья наши, в городах Иудеи и на улицах Иерусалима, потому что тогда мы были сыты и счастливы, и беды не видели. А с того времени, как перестали мы кадить богине неба и воздавать ей возлияния, терпим во всем недостаток и гибнем от меча и голода» (Иеремия 44:17–18).

Из этого отрывка ясно, что население Иерусалима, искавшее убежища в Египте, считало, что национальная катастрофа обрушилась на народ не потому, что они покинули Господа Бога, а потому, что во времена Иосии и его сыновей они перестали почитать планетарных богов Манассии, в особенности царицу небес — планету Венеру.

Из этой кучки людей, пришедших в Египет в начале шестого века, была образована военная колония в Эббе (Элефантине) в Южном Египте. Документы (папирусы) этой колонии были извлечены в результате раскопок в начале нашего века. Еврейская колония в Элефантине искренне поклонялась Яу (Яхве), Богу небес, о чем свидетельствуют имена многих членов этой колонии, связанные с божественным явлением. Ученые, однако, испытали недоумение, обнаружив в одном из папирусов имя Анат-Яу; они не могли решить, принадлежит ли оно богине, месту или человеку. «Анат — это известное имя ханаанской богини, соответствующее Афине на кипрских надписях».[882] Исторические факты, открывшиеся в процессе настоящего исследования, помогают лучше понять такого рода культ. Темное предание, в соответствии с которым планета Венера сыграла важную роль в дни, когда предки этих беженцев в Египте покинули эту землю и прошли через катастрофический огонь и наводнение, через море и пустыню, объясняет подобный синкретизм имен.

Еврейский народ не обрел в полной мере своей «избранности» [883] в тот памятный день у горы Законоположения; этот народ не получил завет монотеизма как дар. Он боролся за него, и шаг за шагом, из дыма, поднимающегося над перевернутой долиной Содома и Гоморры, из горнила кары египетской, из избавления в Красном море среди поднявшихся до неба волн, из блужданий в сумрачной пустыне, выжженной нефтью, из внутренней борьбы, из поисков Бога, из судилищ между людьми, из отчаянной и героической борьбы за национальное самоопределение на узкой полоске земли против могучих империй Ассирии и Египта он вырос в нацию, избранную, чтобы нести завет человеческого братства всем народам земли.

ГЛАВА VI

Коллективная амнезия

В любом случае кажется,

что они обладают странной забывчивостью

относительно этой катастрофы.

Платон

При изучении человеческого разума установлен факт, что самые тягостные события детства (а в некоторых случаях и взрослой жизни) часто забываются, память о них вытесняется из сознания и располагается в бессознательных пластах психики, где они продолжают жить и заявлять о себе необъяснимыми проявлениями страха. Порой они могут развиваться в симптомы реактивных неврозов и вызывать даже раздвоение личности.

Одним из самых ужасных событий в прошлом человечества был мировой пожар, сопровождавшийся устрашающими небесными явлениями, землетрясением, извержением лавы из тысяч вулканов, расплавлением земли, кипением моря, погружением континентов, первобытным хаосом, полетом раскаленных камней, рокотом земных трещин и громким шипением вихря, насыщенного пеплом.

В прошлом случался не один мировой пожар; самый ужасный из них был в дни Исхода. В сотнях отрывков своей Библии евреи описывали, что именно произошло. Возвратившись из вавилонского пленения в шестом и пятом веках до нашей эры, евреи не переставали изучать и повторять предания, но они утратили представление об ужасной реальности того, что они изучали. Похоже, что новое поколение смотрело на все эти описания как на поэтические фразы религиозной литературы.

Талмудисты в начале нашей эры спорили о том, произойдет ли нашествие огня, предсказанное в древних преданиях. Те, кто отрицал, что это возможно, основывали свои возражения на божественном пророчестве в Книге Бытия о том, что Потоп не повторится; те, кто доказывал противоположное, рассуждая, что хотя водяной потоп не вернется, может произойти огненный потоп, обвинялись в том, что слишком буквально толкуют божественное пророчество.[884] esh» in Ha-goren, VIII, 35–51.] Обе стороны не заметили самого главного в этих преданиях — истории Исхода и всех фрагментов, касающихся космической катастрофы, которые бесконечно повторяются в Исходе, Числах и книгах Пророков, а также в остальных Книгах Писания.

Египтяне шестого века до нашей эры знали о катастрофах, происходивших в других странах. Платон рассказал историю, услышанную Солоном в Египте, о мире, разрушенном потопами и пожарами: «Вы помните только об одном потопе, хотя прежде происходило много катастроф». Египетские жрецы, которые это говорили и которые считали, что их землю в подобных случаях щадили, забыли о том, что произошло в Египте. Когда в эпоху Птоломеев жрец Мането начал свою историю завоеваний Иксоса с признания своего невежества относительно причин и природы небесного гнева, обрушившегося на эту землю, становится очевидным, что сведения, которые еще были живы в Египте в пору его посещения Солоном и Пифагором, были уже преданы забвению в эпоху Птоломеев. Только краткое предание о мировом пожаре продолжало повторяться, хотя неизвестно было, когда и как он произошел.

Египетские жрецы, разговор которых с Солоном описал Платон, полагали, что память о катастрофах пожара и наводнения утрачена, потому что во время их погибли все грамотные люди, вместе с достижениями их культуры, и эти бедствия «ускользают от вашего внимания, потому что многие поколения переживших умерли, не имея возможности выразить себя на письме».[885] Подобный же аргумент мы обнаруживаем у Филона Александрийского, который писал в первом веке нашей эры: «Из-за повторяющихся разрушений, причиняемых водой и огнем, позднейшие поколения не получили от предыдущих память о порядке и последовательности событий».[886]