Мартин Лютер Кинг. Жизнь, страдания и величие - Уильям Роберт Миллер

В 1965 году Мартин Кинг вновь активизировал деятельность КЮХР в Алабаме. Одним из ключевых населенных пунктов для него становится Селма. Этот небольшой городок с населением в 28 385 жителей стал колыбелью Координационного комитета студенческого ненасильственного сопротивления (ККСНС; позже он был переименован в Координационный комитет студенческого сопротивления ― ККСС). Осенью 1963 года руководство митинговой деятельностью здесь осуществляли Мартин Кинг, Джеймс Болдуин и Дик Грегори. Однако в течение всего 1964 года усилия ККСНС встречали в Селме серьезное сопротивление. Прежде всего мешала тактика «сильной руки», избранная местным шерифом Джимом Кларком. Кроме того, суд штата принял ряд постановлений, мешающих правозащитной деятельности. И вот 2 января 1965 года Кинг обратился к 700 неграм, собравшимся в храме преподобного Брауна. Он объявил о начале «марша многотысячных отрядов к избирательным урнам... Мы должны быть готовы к тому, что тысячи из марширующих окажутся в тюрьме. Мы не просим, мы требуем избирательного права».

Доверив своим помощникам начало организации кампании, Кинг отравился в Линкольн, штат Небраска, где на следующий день он должен был выступить на съезде Движения методистской молодежи, проводившемся раз в четыре года. Кинг не упускал случая присутствовать на подобных мероприятиях, чтобы призывать как семинаристов, так и священников к участию в освободительной борьбе. Вернувшись в Селму 18 января, Кинг и одиннадцать сопровождавших его негров добились того, что их зарегистрировали в отеле «Элберт». Они еще не успели отойти от стойки, как 26-летний белый мужчина, пробравшись сквозь толпу, напал на Кинга. Он нанес ему два удара кулаком в правый висок и лягнул в бедро прежде, чем был схвачен и отправлен под замок. Ничего серьезного с Кингом не произошло, если не считать нескольких мгновений пережитого им страха и легкой головной боли. Он и его свита были первыми чернокожими американцами, когда-либо останавливавшимися на ночь в этом отеле. В тот же день негров обслужили в трех местных ресторанах, прежде являвшихся для них недоступными.

На большом банкете, устроенном в честь знатного земляка наиболее влиятельными из горожан Атланты, включая мэра Айвена Аллена и бывшего мэра Хартсфилда, Мартин Кинг воспользовался образом «высокой горы достижений», на которую он забрался благодаря Нобелевской премии. «Теперь я должен вернуться в долины и ущелья, которые протянулись через весь Юг, а также достигают крупных городов Севера. Эти низины битком забиты миллионами нищих белых и их негритянскими собратьями, которые задыхаются в тисках бедности среди очень богатого общества. Эти низины кишат толпами сбитых с толку, жаждущих крови взрослых людей, но в то же самое время здесь много маленьких негритянских мальчиков и девочек, которые растут, с детства впитывая очень опасные предрассудки насчет собственной второсортности... »

Шесть дней спустя он был уже на самом дне этой долины вместе с Ралфом Эйбернети. Они шли во главе демонстрации, насчитывавшей 250 темнокожих и 15 белых участников. Колонна вышла из часовни преподобного Брауна и дошла до здания Городского суда Селмы. Они протестовали против медленной регистрации избирателей-негров. Все участники демонстрации были арестованы, но большинство было отпущено под залог. Кинг и Эйбернети, однако, предпочли остаться в тюрьме и провести за решеткой пять суток. 3 февраля, когда начались вторые сутки их ареста, в Селму по приглашению двух сотрудников ККСНС прибыл Малколм Икс. Его встретили вежливыми аплодисментами. Он уехал до того, как лидеры КЮХР вышли на свободу. Через восемнадцать дней Малколм Икс был убит в Нью-Йорке, прямо в гарлемском танцевальном зале «Одюбон». Эта новость заставила Мартина Кинга похолодеть. За два дня до этого погиб Джимми Ли Джексон. Он умер от побоев, полученных им во время демонстрации в Мэрион, в двадцати милях от Селмы... Самому Мартину угрожали постоянно. В тот момент он имел все основания верить слухам о том, что ку-клукс-клан заказал его киллеру, и он упомянул о существовании против него заговора на массовом митинге в Селме 22 февраля.

Этот личный аспект придал дополнительный смысл его метафоре, ибо путь, по которому он шел, действительно вел через «долину смерти», причем отнюдь не только в библейском, аллегорическом смысле данного образа. Но дело не ограничивалось вопросами личной безопасности. 27 февраля Кинг прилетел в Лос-Анджелес, где, выступая перед двухтысячной аудиторией, сказал: «Меня беспокоит проблема насилия и угроза применения насилия повсюду в нашей стране, но в особенности это относится к негритянской части населения после убийства Малколма Икса». Опасаясь начала цепной реакции в виде столкновений между черными мусульманами, считавших Малколма Икса отступником, и его последователями, Кинг предложил свои услуги в качестве посредника. Однако обе группировки проигнорировали это предложение.

Кинг вернулся в Алабаму, чтобы провести караван сотрудников КЮХР по округам Перри, Хейл, Даллас, Уил-кокс и Лаундес. В двух последних округах в списках избирателей не появилось ни одного нового негритянского имени. Как в Перри, так и в Хейле из общего числа 5000 темнокожих жителей избирателями числились менее 300 человек. В Селме, центре округа Даллас, он повел кзданию местного суда демонстрацию из 350 участников, заявив: «Мы намерены провести в жизнь закон об избирательном праве в городе Селма, штат Алабама». К концу холодного, дождливого дня избиркомы приняли 266 заявлений. Никто не мог сказать, сколько из них будет отклонено по формальным, техническим основаниям, но все знали, что даже эти заявления были приняты только потому, что таково было постановление федерального суда. В среду Кинг был уже в Мэрионе, округ Перри, где прочитал прощальную молитву на похоронах Джимми Ли Джексона. Он сказал: «Мы не должны ожесточаться. Мы не должны терять веру в наших белых братьев... Он умер ради всех нас. Мы должны сделать так, чтобы его смерть не была бы напрасной. Его гибель должна придать нам еще большую решимость».

С такой решимостью Мартин Кинг прибыл в Вашингтон в пятницу, где провел два с половиной часа, беседуя с президентом Джонсоном и убеждая его ускорить прохождение нового Билля об избирательных правах. Кинг настаивал на том, что в Билле должен быть предусмотрен институт федеральных регистраторов. Жестокая смерть Джексона вызвала общественный резонанс. В Бирмингеме преподобный Джозеф Эллвенджер, белый пастор негритянской конгрегации лютеран, выступил с заявлением, в котором осуждалась жестокость полиции и стремление расистов запугать негров, которые пытались зарегистрироваться в Селме (где некогда проживал и сам Эллвенджер), а также в других населенных пунктах Алабамы. Вместе со своей супругой и еще 36 жителями Бирмингема, в основном ― активными членами Совета по гуманитарным взаимоотношениям в штате Алабама, а также с 34 белыми гражданами из других городов штата Эллвенджер приехал в Селму и провел свою группу через весь город. Они прошли двенадцать кварталов от негритянской церкви до здания Городского суда. Здесь их встретила группа, состоявшая из двадцати помощников шерифа, и один из них зачитал телеграмму. Телеграмма была отправлена на имя шерифа. В ней глава регионального отделения Миссурийского синода ставил представителя власти в известность, что лично он не одобряет действий Элл-венджера. Эллвенджер повернулся к толпе, состоящей из враждебно настроенных, улюлюкающих белых жителей Селмы, сдерживаемых городской полицией, и зачитал вслух заявление, которое заканчивалось словами: «Если эти беззакония не будут незамедлительно прекращены, мы будем вынуждены обратиться за помощью к федеральной власти». Как и все другие демонстрации в Селме, эта акция не дала сколько-нибудь значительного эффекта. Она лишь несколько поддержала негров в моральном плане и взбесила белых расистов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});