Полюби меня такой - Марина Орлова

на нас, но после, почему-то, приблизился именно ко мне: — Ты?

— Я — отец, — отозвался Андрей, со спокойной уверенностью на лице. — Это мою дочь сбил твой «шкет», а после лез на моего сына. Если тебе не хватило того, что уже сказала девушка, то я эту информацию могу спокойно вбить твою тупорылую морду.

— Ну, а я, почти что, отчим парня, потому буду на очереди к «переговорам», — расплылся я в улыбке, подмигнув удивленно поднявшему брови Сашке. Отметил, как они с Ксюхой переглянулись, а после на их мордочках расплылась странная улыбка… Но об этом потом.

— Андрей, подумай о дочери, — тихо произнесла Рита, а после недовольно проворчала в мою сторону. — А ты попридержал бы свои фантазии при себе! Отчим! Тоже мне! — обиженно надулась Маргарита.

— Так, я не понял, — очухался мужик.

— Не мудрено, — проворчала Рита с пренебрежением, но тихо. Затем тяжело вздохнула и заметила: — Слушай сюда, буду говорить на понятном тебе языке. Если сейчас же не свалишь со своим сынком с горизонта, я на вас такую заяву накатаю, что в жизнь не отмоешься. А твоего горе-хоккеиста турнут с секции с такими рекомендациями, что не бывать ему в хоккее до самой старости.

— Да ты кто такая, чтобы мне угрожать? Это твои подкаблучники мне, что ли, жизнь испортят?

Рита сделала снисходительное лицо, а после поманила придурка пальцем.

— Вознесенский Виктор Анатольевич — имя знакомое? — вздернула она бровь. Я нахмурился не хуже мужика, пытаясь понять, к чему она говорит имя своего отца. И лишь после до меня дошла такая простая истина, что Виктор Анатольевич, с кем мы недавно глушили коньяк на дне рождении его дочери, никто иной, как бывший областной прокурор!!! Сейчас в отставке, что, впрочем, нисколько не сказывается на его авторитете. Как я могу забыть и не обратить внимания?!

Мужик явственно помрачнел, но храбрился. Но это и не важно, ведь эффект ее слова произвели.

— Вижу, что знакомо. И твой сын замахнулся на его внука. Теперь понимаешь, какие проблемы тебя ждут? Я размажу тебя, как блинчик, — Мужчина, кажется, опешил и, даже, струхнул. Но быстро взял себя в руки, поджал губы. — Значит, договорились, — с милой улыбкой «Медузы Горгоны» подвела итог Маргарита, а после обернулась к детям: — Кто хочет в кафе и горячего какао с пиццей? — уже искренне улыбнулась Рита, желая сгладить для детей впечатление от сегодняшнего вечера.

— Я! — в один голос завопили дети, взявшись за руки, чтобы Ксюха не упала на льду.

Мы с Андреем переглянулись и были вынуждены развернуться, чтобы тоже удалиться с места разборок, так, толком, в них и не поучаствовав… Сейчас остается думать, как в этой женщине умещается так много всего, но почти каждая ее черта, так, или иначе, заставляет меня едва ли не мечтательно вздыхать?

— Шл*ха, — донеслось нам вдогонку, явно адресованное Рите, которая слышать это уже не могла. Но это и не важно, ведь слышали мы с Андрюхой.

Мы с братом затормозили, а после переглянулись.

— У тебя тут дочь, — напомнил я. — И сын, — был вынужден я признать.

— Ладно, валяй, только быстро, — нехотя согласился Андрюха и быстро заскользил по льду, чтобы увести родных подальше.

Я же обернулся к мужику и радостно оскалился, словно мне подарили новогодний подарок. Ну, хоть на ком-то оторвусь!

Глава 37 — Рита

— Вы такая крутая, — с намеком на благоговение протянула Ксюша, отчего я почувствовала смешанные чувства, от облегчения, до тревоги. Кем-кем, а кумиром для дочери Андрея я точно становиться не собиралась.

— Спасибо, — неуверенно улыбнулась я, стараясь не показывать своего смущения.

— Мама у меня и не так умеет. Ее все бояться! — не без гордости поддакнул Сашка, хотя, на мой взгляд, повод для гордости, так себе. С таким же успехом можно спокойно сообщить: «Моя мама Медуза Горгона» — аналогичный эффект гарантирован.

Однако, почему-то, для девочки это стало достаточным аргументом, чтобы вновь протянуть:

— Ва-а-ау! А вы драться умеете? — с огромной надеждой, что я ей сейчас вытащу три пояса по различным единоборствам, посмотрела на меня девочка, что еще больше добавило паники во мне.

— Нет, драться я не умею. Я обычно только разговариваю, когда возникают споры. Да мне и не нужно, ведь меня Сашка всегда защитит, — попыталась я свести все в шутку, потрепав сына по загривку.

— Ну вот, — нахмурилась Ксюша. — Мама мне тоже говорит, что девочки драться не должны. Это неправильно и некрасиво. А что, если мне нужно?! — возмутилась она, пока я подыскивала подходящие слова в ответ этой начинающей феминистке. По разочарованию, проскользнувшему в ее взгляде, я прямо ощутила, как статус «кумира» обошел меня стороной. Фу-у-ух, пронесло, кажется!

Только я открыла рот, чтобы согласиться с матерью девочки, как вмешался Сашка, который, кажется, от возбуждения не мог успокоиться:

— Фигня! — уверенно и с авторитетным видом заявил Санька, как отрезал, моментально завладевая всем вниманием девочки. — К нам на секцию по боксу девчонки ходят, — со знанием дела сообщил мой сын, натягивая свои зимние ботинки взамен коньков. Я же медленно обмирала, наблюдая, как загораются глаза девочки восторгом и мрачной решимостью, и начала лихорадочно подбирать слова извинений для Андрея за то, что невольно склонила его дочь на путь юной воительницы. — Их мало, но все равно ходят, — невозмутимо продолжал Сашка, пока я нервно оглядывалась в поисках мужчин. Да где они? — Но, это на бокс. Обычно девчонки ходят на что-то восточное, типа каратэ, — вещал Санька, не обращая внимания на то, что своими словами делает с новоиспеченной сестрой, которая аж затряслась от возбуждения, едва ли руки в предвкушении не потирая. — Но, это долго учиться. А пока, чтобы за себя постоять, я могу тебя научить приемчикам, — заговорщицки понизил Сашка голос, пока Ксения заворожено кивала, с открытым от восторга ртом.

— Стоп! — резко призвала я всех к порядку. — Никто никого ничему учить не будет, пока мы все не соберемся, — строго посмотрела я на детей, которые скроили несчастные моськи и в унисон вздохнули, словно я им весь кайф обломала. Но вздрогнула я от того, насколько в этот момент они