Калейдоскоп - Даниэла Стил

— Ты что, работаешь на авиакомпанию?

Она была вне себя от ярости. Третья поездка примерно за столько же недель.

— Я ненадолго.

— Куда на этот раз?

Джек усмехнулся. Да уж, это не Джексонвилл.

— В Париж. По крайней мере, хоть приятное место.

Она не прореагировала — лишь пожала плечами. Все ясно. Он лжет. Раскатывает с разными шлюхами. Раньше этого не было. И пусть не рассказывает сказки: мол, в данном случае ему приходится самому делать «работу ногами».

— Скорее всего вернусь в пятницу, самое позднее — в понедельник.

— Ты что, забыл? На следующей неделе я уезжаю на гастроли. Может, прилетишь повидаться?

Но Джон прекрасно представлял себе, как это будет выглядеть. Целая орава взвинченных танцовщиков. И Саша, не замечающая его присутствия, не говоря уже о чем-то большем.

— Нам обоим будет некогда скучать.

Гастроли продлятся три недели. Целый месяц разлуки! Год назад он не вынес бы, а теперь подумал об этом с облегчением. Сашина одержимость балетом начала действовать ему на нервы.

Ночью они спали рядышком, однако не занимались любовью. Потом Джон подвез Сашу до дому — по пути в аэропорт.

— Увидимся, когда вернусь.

Он поцеловал ее в губы, и она улыбнулась — свежая и невинная.

— Счастливого пути. Буду по тебе скучать.

Джон не привык к таким нежностям. Обычно даже прощаясь с ним, Саша не переставала жаловаться на боли в ногах — к перемене погоды. Ему стало жаль ее. Беда в том, что Саша не понимает степени своего эгоизма. Считает, что так и надо.

Он помахал ей из такси и пообещал позвонить из Парижа. А через несколько минут полностью переключился на свое расследование. Что-то его ждет в Париже? Уж, конечно, не тот кошмар, каким обернулась жизнь Хилари. Маргарет Горхэм вышла замуж за французского графа, так что можно не беспокоиться.

По просьбе Артура он летел первым классом и прибыл в Париж в полночь по местному времени. Прошел таможенный досмотр, снял номер в отеле «Бристоль» и в два часа лег спать, но сон не шел вплоть до пяти утра. Проснувшись, Джон с ужасом увидел, что уже одиннадцать. Он молнией слетел с кровати, заказал по телефону кофе с рогаликами и, прежде чем принять душ, набрал нужный номер.

Он попросил к телефону графиню де Борн, но мужской голос ответил по-французски, и Джон растерялся. Он понял вопрос и назвал свое имя, однако не мог сообразить, как сказать «Она меня не знает». По-видимому, на другом конце провода шли нелегкие переговоры, но в конце концов приятный женский голос произнес по-французски с сильным американским акцентом:

— Месье Шапо?

— Прошу прощения, — Джон перешел на родной язык. — Я — Джон Чепмен из Нью-Йорка.

— О Боже! Андре никогда не научится правильно выговаривать американские фамилии. Я вас знаю?

Ему понравилась прямота этой женщины и почему-то показалось, что у нее должно быть развитое чувство юмора.

— Нет, мадам. Я здесь по одному очень важному делу.

Но, конечно, он не собирался обсуждать это по телефону.

Она встревожилась.

— Всеми моими делами занимаются в Нью-Йорке, — она назвала фирму. — Естественно, это не касается дел графа де Борн. Это связано с инвестициями?

— Нет. — Джон не хотел пугать ее, но надо же хоть что-нибудь сказать. — Видите ли, это частный вопрос. Я представляю интересы партнера вашего покойного мужа.

— Пьера? У него никогда не было партнеров.

— Простите. Я имел в виду мистера Горхэма.

— Ах, бедного Джорджа! Но это было так давно! Он умер в пятьдесят восьмом — тридцать лет назад, мистер… э… Чепмен…

— Я знаю. Мой вопрос имеет давнюю историю.

— Что-нибудь случилось?

— Нет. Просто мы надеялись, что вы поможете нам кое-кого разыскать. Были бы очень признательны. Но это не телефонный разговор. Вы не могли бы уделить мне несколько минут?

— Ну хорошо, — неуверенно произнесла его собеседница. Жалко, что ей не с кем посоветоваться. Вдруг это какой-нибудь шарлатан, уголовный тип? Хотя не похоже. — Может быть, завтра, мистер Чепмен. Как называется ваша нью-йоркская фирма?

Хочет проверить. Джон улыбнулся.

— Агентство Джона Чепмена на Пятьдесят седьмой улице. Какое время вас устроит?

— В одиннадцать.

— Большое спасибо.

Маргарет очень хотелось уклониться от встречи. Она почему-то начала нервничать. Однако связавшись со своими адвокатами в Нью-Йорке, убедилась, что Джон Чепмен возглавляет солидное, весьма уважаемое агентство. Правда, они не представляют, зачем ему понадобилось навещать Маргарет де Борн в Париже.

Джон явился минута в минуту. Старый лакей сдержанно поклонился и проводил его наверх, в кабинет графини.

Комната была обставлена прекрасной мебелью в стиле Людовика XVI. Его поразил также миниатюрный русский канделябр, отсветы от которого маленькими радугами плясали по стенам. Джон никогда не видел подобной красоты. Засмотревшись, он не заметил, как вошла графиня.

— Мистер Чепмен?

Перед Джоном стояла высокая, элегантная женщина, с твердым рукопожатием и таким же твердым голосом. Глаза смотрели дружелюбно. На Маргарет был желтый костюм от фирмы «Шанель», классические лодочки и желтые бриллиантовые сережки — подарок покойного мужа. Она с улыбкой показала на кресло огромных габаритов. Все остальные были для него маловаты. Женщина засмеялась.

— Вся эта роскошь не рассчитана на таких, как мы с вами. Я почти не пользуюсь этой комнатой. Здесь только моя шестилетняя внучка чувствует себя вольготно. Прошу извинить.

— Не извиняйтесь, графиня. Все прекрасно.

Джон подумал, что этой женщине не очень-то идет титул графини, но решил соблюдать этикет. Ему было исключительно важно иметь ее своей союзницей.

— Боюсь, что меня привело к вам весьма щекотливое дело. Я по поручению Артура Паттерсона. — Он подождал, но это имя явно не пробудило в Маргарет де Борн никаких воспоминаний. — Много лет назад он был деловым партнером вашего мужа, мистера Горхэма, и это он способствовал удочерению вами Александры Уолкер.

Маргарет страшно побледнела, но не проронила ни слова — только ждала продолжения. Теперь она вспомнила, кто такой Артур Паттерсон.

— Он смертельно болен и по каким-то своим причинам — сугубо личного характера — хочет разыскать всех трех дочерей Уолкеров. Он был близким другом их родителей и считает своим долгом убедиться, что они живы, здоровы и хорошо устроены. Убедиться, прежде чем…

Он замялся, подыскивая нужное слово. Графиня его перебила:

— А вам не кажется, мистер Чепмен, что он немного опоздал? Они уже далеко не дети.