Обязалово - В Бирюк

Спирт… Аналогов на рынке нет, предусмотреть спрос — не получится.

Колёсная мазь — аналогично. Объяснять, что вот такая консистенция лучше обычного дёгтя… И — дороже…

Скипидар здесь берут. Но очень мало. Идёт преимущественно не в лаки-краски, как в моё время, а в медицину. Мазь для излечения геморроя, например. Объёмы — маленькие. Цены — непредсказуемы.

Повторюсь. Просто от злобности. Попаданцы… — чудаки. Кое-какая личность из «светлого будущего» влетает в «проклятое прошлое», изобретает такой-сякой «фигурный болт», и надеется, что туземцы оторвут его с руками. Ха-ха три раза!

Что, никогда не приходилось заниматься маркетингом? Продвигать на рынок товар — фи, какие мелочи! А сто штук баксов за минуту на «Первом» не хотите? А ведь это так, только кусочек из надобного.

Если товара нет на рынке — его не купят. «Картофельные бунты» — просто первое, что на ум пришло. Если товар уже есть — его не купят — не тот производитель. Одни и те же гаджеты, с одних и тех же корейских заводов различаются по цене в четыре раза — лейблы разные.

Если у тебя известный товар от известного же производителя — его у тебя всё равно не купят. Потому что ты — чужак, потому что — не умеешь торговаться. Просто — не умеешь говорить, стоять, сидеть, кланяться… так, как это ожидают от продавца вот такого товара — покупатели.

Если внимательно посмотреть средневековую литературу, видно: «заморские гости» — редко торгуют в розницу. Сбрасывают товар местным купцам, привычным к общению с чужаками, и уходят. B2B, а не B2C.

Общий корень в русских словах «странный» и «иностранный», родство слов «немой» и «немец»… Одно из значений английского «strange» (странный) — чужой, чуждый.

Попаданец не просто «strange» — он «super-strange». И вы ждёте, чтобы вам денег дали?

У меня ещё одна заморочка: главная цель у нас — получение боярства. Цель бюрократическая, а не торговая. Соответственно — срок возвращения непредсказуем. Может, через месяц назад пойдём, может — уже по снегу.

Блин! Я зимнее брать не буду!

Глава 212

Последняя ночь перед выходом — полный двор народу. Все в последний момент чего-нибудь вспомнили. Девки мои в опочивальню тянут — приласкать напоследок.

Только двери закрыл — стучат. Прокуй с Любавой пришли. Прокуй мне напоследок мозги железяками выносит, Любава по щёчке гладит и уговаривает:

— Ты смотри, ты ко мне возвращайся. Я за тебя молиться буду — не оплошай.

И в слёзы. И мои наложницы засопливили. На Прокуя я просто рявкнуть могу, а с этими… утешать приходиться. Князёныш-волчёныш от общих переживаний разволновался — лужу надул…

Всё, нахрен! Лодейное весло — как отдых. Помолились, помахались, отвалились. Раз-два — взяли. Весла — рванули.

Вот понятное дело — гребля. Вот тело, подходящее для этого дела. Всё просто — весло опустил, потянул. Весло поднял, закинул. Держи темп и никаких мозговых заморочек. «Как-то оно будет» — позже. Сейчас просто: Навались!

После наших сборов я в себя пришёл только на третий день. Хоть огрызаться на всякое слово перестал.

И тут — Елно. Здрас-с-с-те. Опять разговаривать. Пошли, Акимушка, хвосты подчищать.

«Хвосты» у нас аж дороги метут. Встали-то опять на Гостимилово подворье. Хозяйка здоровается, но смотрит насторожено:

— Хозяина нынче дома нет. Даже и не знаю — пускать ли. Как-то муж посмотрит, когда вернётся.

И кто меня за язык тянул? Ляпнул не подумавши:

— Никак не посмотрит. Поскольку никогда не вернётся. Утоп хозяин твой. В проруби на Десне под Новгородом Северским.

Она сперва на меня непонимающее смотрит. Потом дошло. Поверила она сразу. Платок ко рту и вой:

— Ой же ж на кого ты меня покинул! Ой же ж не видать мне сокола моего ясного! Ой же пришла беда-кручинушка, затянуло белый свет чёрным маревом!

Странно мне: покойничек-то не ласков был. Как-то они… не сильно ладили. Да и хозяйка не очень уж мужнину честь берегла. А воет — будто и вправду только им одним и жила. Хотя… вдовье житьё — невеселое.

Пока она в избе по покойничку выла, наши мужички барахло во двор затащили, начали устраиваться, баранчика зарезали, печку растопили. Аким кафтан парадный одел, да и пошли к посаднику.

Нынешний посадник — Акиму давний знакомец. Не «орёл» — так досуха городок выдаивать, как прежний «росомах» с женой доили — не умеет. Соответственно, и у местных прежнего страха перед властью — нет.

Так-то, конечно, всё пристойно. Но былого уважения от жителей — не наблюдается. Прежде-то на сто шагов от посадниковых ворот — ни камушка, ни мусоринки. А теперь прямо у открытой воротины — кучка свежего навоза.

Фольк так и говорит: «Ты — по-людски, и к тебе — по-человечески». А что может быть более человечным, чем кучка продукта жизнедеятельности домашней скотины? Тот же продукт, но уже «по-людски»?

Аким меня представил, головой мотнул:

— Эт ублюдок мой, Ванька. Он к Чернигову ходил.

И пошёл у них свой разговор. Здоровканье, да воспоминания, да по кружечке пивка, да как дошли, да куда идём, да про погоды… Хорошо хоть за столом посидеть пустили. Мой номер — последний, недорослю рот открывать при мужах добрых, славой осиянных…

— Так ты, стал быть, с Борзятой ходил? Аким, у тя чё, взрослого мужа не сыскалось?

Работаю Микеланджелом — беру рассказ о нашем походе за «тайной княгиней» и отсекаю всё лишнее. Как скульптуру из глыбы мрамора.

Забавно — а мужик-то профи. Видно, как он опасается лишнего спросить.

«Умножающий познания — умножает печали» — тысячелетняя мудрость различных спецорганов.

— Так вы нынче в Смоленск идёте? Вот и хорошо. Найдёте там, на княжьем дворе, Демьяна-кравчего — ему и перескажите. А я отпишу коротенько. Чтобы не переврать. Теперь другая забота: что у вас с Макухой-вирником получилось? Баба его донос принесла. Дескать, вы мужа её извели-загубили до смерти. Сыска просит. Я-то со Спирькой дело это…

Без малого год прошёл со смерти Макухи. Вот и донос появился. «Догонялочка». Повторяем труд Микеланджело — отсекаем лишнее.

— Вирник Степан Макуха геройски дрался с погаными лесными язычниками. Явил христолюбие и храбрость воинскую в немалых объёмах.

Добротный, детальный рассказ о том идиотском набеге «болеславов». Личное участие Акима в мероприятии выражается подробным отчётом об обустройстве засечной черты и поганских уловках. Обсуждение переходит в сравнительный анализ:

— А помнишь как мы под Луцком? Вот — точь в точь. Только наоборот…

— Не, не под Луцком — под Владимиром на Волыни. Там ещё слева болото такое было…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});