Обними меня на рассвете (ЛП) - Брэдли Шелли

Лукан внимательно выслушал короткую речь Брэма. Да, с точки зрения другого волшебника, это было вполне логично.

— Ты просто говнюк. Если бы Эмма пришла ко мне, отчаянно нуждаясь в энергии и защите, и мне пришлось бы выбирать между тобой или… Себастьяном Блэкборном, например, я бы предположил, что ты хочешь свою пару. Что ты можешь позаботиться о ней. Я бы дал тебе преимущество в сомнениях, война это или нет. Я бы никогда не ударил тебя в спину. — Он прищурил глаза. — Когда Анка очнется, я заберу ее домой, где ей самое место. Завтра мы вернемся, и она продолжит тренировки. Несмотря на то, что она больше не может вытрахивать информацию из Шока для тебя, она все еще одна из нас. И ты ей ничего не скажешь.

— Несколько дней назад ты вообще не хотел, чтобы она была одной из нас. Ты же хотел, чтобы она и близко не подходила к сражению.

— Если что-то и заставит ее пройти через разрыв пары, то это будет огонь ее мести. Она нуждается в этом, и я здесь, чтобы дать ей то, что ей нужно. А теперь пошел ты.

Развернувшись и распахнув двойные двери, он вышел из кабинета.

— Лукан, не делай этого! — крикнул ему вслед Брэм. — Мы слишком долго были друзьями…

— Были. — Лукан не замедлил шага, просто направился к лестнице. — Теперь мы просто сражаемся на одной стороне.

Если Брэм и хотел еще что-то сказать в свою защиту, то Лукан не хотел этого слышать. Все равно. Только Анка имела значение, и он побежал вверх по лестнице, обнаружив, что Шок расхаживает взад-вперед.

— Впечатляет, — сказал одетый в кожу волшебник. — «Подлый, жалкий мерзавец» звучит вполне убедительно.

— Я хотел добавить «дерьмовый, подлый засранец», но у меня перехватило дыхание.

— Ты действительно в бешенстве.

— Представь себя на моем месте.

Шок задумался и кивнул:

— Я, наверное, убил бы его.

— Не думай, что мне это не приходило в голову. Он одержим войной, так что я не удивляюсь. Неужели он вообще потратил какое-то время на поиски своей пропавшей пары? Я не знаю, что он сделал. Наверное, мне не стоит удивляться.

— На самом деле даже больше, чем ты думаешь. Он уверен, что сузил круг ее приближенных. Очень жаль, что он совершенно не прав.

У Лукана отвисла челюсть.

— Ты знаешь, где сейчас Эмма?

— Да, небольшое задание для Матиаса. Я уберегал ее от опасности. Но я тоже держал ее под каблуком. Брэм никогда ее не найдет.

Удивление снова и снова охватывало Лукана. Шок оказался умнее — и опаснее, — чем кто-либо предполагал. Лукан испытывал к этому парню совершенно новый уровень уважения.

Шок рассмеялся:

— Я ублюдок с равными возможностями. Матиас тоже не знает, где она. Я спрятал ее в идеальном месте. Когда настанет подходящий момент… я расскажу тому, кто больше всего захочет знать.

Это беспокоило Лукана. Возможно, он больше не считал Брэма своим другом, но ему не хотелось видеть его под перекрестным огнем.

— Матиас убьет ее.

— Он мог угрожать ей, но покончить с ней для него не выгодно. Скорее всего, он использует ее, чтобы добраться до Брэма.

— И волшебник отдаст свою жизнь, чтобы спасти пару.

— Именно.

Шок скрестил руки на груди с высокомерной ухмылкой.

Это напомнило ему, что в этой войне у Шока были свои планы. Не то чтобы Лукану сейчас на это наплевать. Он вытащил из кармана мобильный телефон.

— Сколько еще ждать?

Улыбка Шока погасла.

— Черт возьми, я не знаю, но это занимает слишком много времени.

Да, и ожидание известий об Анке убивало.

Эта мысль едва успела прийти ему в голову, как дверь спальни открылась. Они с Шоком одновременно вытянулись по стойке смирно и столпились около прохода, когда появилась потрясенная Сабель.

Глава 14

Лукан не стал дожидаться, пока Сабэль заговорит. Он протиснулся мимо нее в спальню и остановился, опустившись на колени у кровати. Анка выглядела призрачной и неподвижной, когда он взял ее ледяную руку в свою. Ее грудь не поднималась и не опускалась. Ее магическая подпись была лишена влияния Шока, за исключением крошечной трещинки, которая провозгласила его своим бывшим супругом. Но все ее краски исчезли так быстро, что его сердце остановилось.

Анка ускользала из его пальцев. Если он ничего не предпримет, она скоро умрет. Боже, нет. Он ни за что не отпустит ее. Он не зашел так далеко, обнаружив, что не стал парой ее сердца, а просто потерял ее навсегда. Сдаваться невозможно.

Он прыгнул на кровать рядом с Анкой, обнял ее и прижал к своей груди. Она безвольно повалилась на него, холодная, безжизненная тряпичная кукла.

— Что случилось? — спросил он у Милли.

Старая ведьма покачала головой, страдальчески нахмурив свое маленькое личико.

— Я пыталась. Как только брачные узы были разорваны, она просто упала.

— Упала? Что же это значит?

Лукан крепче сжал Анку, желая, чтобы она согрелась, чтобы дышала, чтобы открыла глаза и увидела, как сильно он ее любит.

— Я… этот термин целители используют. Когда ты выполняешь сложную магию, это очень сложно. И это все еще магия, которая несовершенна и… — Милли нервно сглотнула: — Это не всегда срабатывает так, как ты ожидаешь. Я думала, что была медленной и нежной, что мы сделали все, чтобы ей было тепло и безопасно…

— После того, как ты ушел, и Милли начала разрывать супружескую связь с Шоком, я ощутила, что Анка чувствует себя брошенной на произвол судьбы. Покинутой, — добавила Сабэль и покачала головой.

— Нет, это не совсем так. Я ощутила, что она ищет якорь. Когда она не смогла его найти, то уплыла прочь.

Она чувствовала себя одинокой? Ей нужно было на кого-то опереться?

— Думаю, что да, — ответила Сабэль, явно просматривая его мысли.

Он повернулся к Шоку, чье неуклюжее присутствие Лукан мог почувствовать позади себя.

— Прочти мысли Анки. Хоть что-нибудь?

Шок склонил голову, помолчал. Наконец он снова вскинул голову и кивнул:

— Она все еще жива. Только у нее опасно мало энергии. И она боится.

— Не бойся, любовь моя. Ты никогда больше не будешь одна. Никогда, — яростно прошептал Лукан ей на ухо. — У тебя есть я.

Он встал, накинул простыню на ее обнаженное тело, затем вынес ее из комнаты и понес вниз по лестнице.

— Спасибо тебе, Милли, Сабэль. Я возьму ее с собой.

За ним по пятам последовал Шок.

— Я слабо слышу ее мысли. Она боится тащить тебя через грязь своих проблем.

— Наших проблем, — прорычал он ей, направляясь к входной двери Брэма. — Они не только твои, дорогая. Я буду с тобой. Сосредоточься, чтобы вернуться ко мне.

— Вот так, Анка, — подшучивал Шок. — И я не против. Ты не можешь умереть из-за нас. Ты же знаешь, если мне придется действовать исподтишка, чтобы сохранить тебе жизнь, я это сделаю. Я уже делал это раньше.

Выйдя наружу, Лукан прижал Анку к груди, готовый телепортироваться прочь, и его душила настоятельная потребность доставить ее домой, прижать ее обнаженную кожу к своей и заставить энергию проникнуть в ее маленькое тело. Но он был кое-чем обязан Шоку.

— К черту все это, — прорычал Шок. — Ты ничего мне не должен. Иди.

— Ты же не в трауре по паре.

Шок поколебался.

— Может быть, задержка?

— Меня сломило мгновенно. Отключились все рациональные мысли от мозга и всего остального тела. Инстинкт взял верх, и только моя пара могла это сделать. Если ты ничего этого не чувствуешь, то она тоже не была парой твоего сердца.

Не дожидаясь ответа, Лукан телепортировался обратно в дом, который делил с Анкой уже более ста лет. Когда он приземлился в середине фойе, Кейден и Сидни бросились в комнату.

Его невестка в ужасе ахнула, увидев обмякшую Анку, уставившуюся на нее широко раскрытыми карими глазами.

— Боже, — прошептал его брат. — Она…

— Нет. Я не позволю, черт возьми. Сидни, приготовь немного еды. Через тридцать минут чтобы все было готово. Кейден, сделай ей горячий душ. Сейчас я ее подготовлю.