Я (не) буду твоей - Инна Инфинити

для меня самый-самый.

Прижимаюсь к нему, реву в грудь белугой. Если Витя меня не простит, я совершенно точно умру. Сейчас, как никогда, я ощущаю, что значит, — потерять любовь всей своей жизни.

— Я не хочу жить без тебя, — произношу, насквозь промокая слезами его футболку.

Витя медленно расслабляется, а затем его руки и вовсе смыкаются замком у меня на спине. Мой плач усиливается. Наверное, теперь от радости.

— Я не хочу, чтобы ко мне прикасались другие мужчины. Я не хочу никого, кроме тебя.

Продолжаю реветь, заикаюсь. Но я должна сказать это Вите. Он должен знать, как важен для меня, как сильно люблю его.

— Ты веришь мне? Ты веришь, что я люблю тебя?

— Верю, — сипло отвечает.

— Я хочу быть с тобой, хочу быть твоей.

Мы соприкасаемся лбами. Витя зажмуривается. Ему так же больно, как и мне. Сколько боли я ему причинила? Словами о расставании, о свадьбе, признанием в поцелуе с Маратом. А Витя ни разу никак меня не обидел. Я ревновала его к Рите, но он даже не смотрел в ее сторону. Другие девушки вообще перестали существовать для него.

— Я убью его, — грозно шипит.

Смолов так это произносит, что нет ни тени сомнения: правду говорит. От этого становится еще страшнее. Но не хочу заострять на его словах внимание.

— Любимый, — целую его лицо, щеки, скулы, лоб. — Самый любимый в мире.

— Любимая, — выдыхает в ответ.

— Ты простишь меня? — уточняю с дрожью.

Тяжело сглатывает и кивает.

Прижимаюсь к Вите еще крепче, сдавливаю в руках так сильно, как могу. Его пальцы тонут в моих волосах. Целуемся. Жадно и нетерпеливо. Не хочу целовать никого, кроме моего Вити. Больше никому не позволю ко мне прикасаться. Ни одному мужчине в мире.

— Я люблю тебя, — шепчу в губы.

— И я тебя.

Замолкаем, дышим одним воздухом, дышим друг другом. Я понимаю, что должна еще кое-что сказать Вите, не имею права скрывать. Да и не хочу. Это ведь только наше. Только между нами.

— Вить, — тихо зову.

— М?

— Я, возможно, беременна.

Глава 46. Плюс

— Ну что? — Витя подскакивает с дивана сразу, как я выхожу из ванной с тестом на беременность в руках.

Вглядывается в мое лицо, пытается прочитать ответ. А я такую бурю эмоций переживаю, что вряд ли на моей физиономии можно рассмотреть что-то конкретное. Не отвечаю. Просто протягиваю ему тест.

Берет. Недоуменно хлопает глазами.

— Плюс означает положительный результат, — тихо поясняю.

Продолжает молча смотреть.

— А разве не должно быть две полоски?

— Тесты на беременность разными бывают. Не только с двумя полосками.

Витя наконец-то поднимает на меня лицо. Обескуражен так же, как и я. Только я еще напугана и шокирована. И не знаю, что делать. И не знаю, как жить дальше.

— Даша, — выдыхает и притягивает меня к себе за талию. — У нас будет ребенок.

К горлу ком подступает.

— Ты рад? — спрашиваю с дрожью.

— Рад, — чувствую его улыбку мне в затылок. — Правда, это как кирпич по голове, но рад.

— Мне страшно.

— Не надо, малыш. Все будет хорошо. Мы же вместе.

Без сил опускаюсь на диван. Грудь разрывает от самых разных эмоций. Я не могу ухватиться за какую-то конкретную. Испытываю ли я радость от того, что беременна? Безусловно, да. Испытываю ли я ледяной ужас от того, что беременна? Тоже, безусловно, да.

Витя вертит в пальцах тест с загадочной улыбкой на лице. О чем-то думает. Я же ерзаю, как на иголках. В голове миллион вопросов. Как теперь жить? Что теперь делать? Уезжать из страны, как предложил Витя? Или пробовать поговорить с отцом?

Нет, лучше с Маратом. Отец-то понятное дело хочет, чтобы я вышла замуж за Керимова. А что думает сам Марат? Ну не было же у нас никаких отношений толком за эти годы. Мы не виделись месяцев десять и за все свидание поцеловались только два раза. Очевидно ведь, что Марат не испытывает ко мне таких же чувств, как Витя. А значит, возможно, я могла бы поговорить с ним по душам? Ну зачем ему самому эта свадьба? Зачем ему я?

Витя убирает тест на журнальный столик и притягивает меня к себе. Просовывает ладонь под кофту и гладит животик.

— Мы безответственно относились к контрацепции! — восклицаю в сердцах.

— Ну хватит, — целует меня в щеку.

— А что теперь?

— У нас будет ребенок.

— И как мы будем жить?

— Так же, как и все молодые пары с детьми.

Хочется ответить, что они ругаются и разводятся. Но не буду.

— Нам надо пожениться, — вдруг заявляет, чем ошарашивает меня.

Гляжу на Смолова в оцепенении. Он это серьезно? Зовёт меня замуж? Новый адреналиновый взрыв разбегается по венам. Чувствую, как на глаза выступают слезы.

— Почему ты плачешь? — тихо спрашивает, вытирая пальцем слезинку в уголке губ.

— Ты хочешь на мне жениться? — произношу так, как будто не верю.

Витя смог становится смущенным.

— Да, хочу.

— Из-за ребенка?

Качает головой.

— Нет, почему? Я бы и так на тебе женился попозже. Ребенок просто ускорил процесс. Нужно же, чтобы он родился в браке.

Сегодняшний вечер продолжает изобиловать сюрпризами. Не выдержав нахлынувших эмоций, издаю всхлип.

— Любимая, что с тобой? — Витя прижимает меня к себе.

— Я просто очень счастлива. Никогда не была так счастлива, как с тобой.

— И я очень с тобой счастлив. Мы выберемся из этой западни и поженимся, а потом у нас будет ребёночек.

— Для начала нужно отменить мое заявление в загс с Маратом,— шмыгаю носом.

При упоминании о женихе Витя моментально напрягается.

— Я поговорю с ним. На самом деле он не так уж и заинтересован в свадьбе со мной. Чувств ко мне у него нет. Имеет смысл говорить не с моим отцом, а именно с Маратом.

— Я сам с ним поговорю, — напряжённо отвечает.

— Нет. С Маратом поговорю я.

— Даша, я не хочу, чтобы ты даже виделась с ним.

— Поверь, я тоже не хочу с ним видеться, но этот разговор должен быть между нами двумя. На самом деле Марат более чем адекватен.