Левый берег - Алексей Кудашин

— Я так не думаю, — резко ответил парень. — Поверьте, совсем не думаю. Но браться за оружие? Убивать своих же?

— А у Вас есть другие предложения? — иронично поинтересовался Денис.

— Есть, — весьма уверенно ответил Котов. — Бороться за власть легитимными методами.

Командир, не стесняясь, расхохотался в голос. Он не играл. Эта детская непосредственность действительно развеселила его. Собеседник смущенно наблюдал за приступом веселья Дениса.

— Послушайте, Котов, а Вы мне нравитесь все больше и больше, — отсмеявшись, сказал оперативник. — Давайте выпьем.

— Что ж, давайте, — хмуро поддержал его Котов. — И что же во мне Вам нравится все больше и больше?

— Ваша искренность и непосредственность, — ответил Денис, закусывая водку кусочком лимона. — Скажите, Вы действительно считаете, что "Партия территорий" вообще и Енакович в частности смогут прийти к власти?

— Почему бы и нет. Мы ведь в две тысячи седьмом уже имели большинство и парламенте.

— Вы никогда не имели большинства в парламенте, — жестко оборвал его командир. — Ваше большинство — не более чем случайное явление. Вам помогло предательство социалистов, которые шли на выборы по "желтыми" знаменами. Если бы не личные амбиции Морозова — сидеть бы вам в вечной оппозиции. У вас никогда не было большинства, и не будет. И Енакович президентом не станет.

— Почему же Вы так в этом уверены? — раздраженно поинтересовался Котов.

"Моя самоуверенность начинает его злить. Надо сбавить напор".

— Павел Игоревич, — голос Дениса стал приятельски-располагающим. — Неужели Вы и впрямь думаете, что американцы "впалили" столько "бабла" в Краину для того, чтобы условно пророссийский кандидат снова взял здесь власть? Неужели Вы считаете, что они это допустят? Если Вы так думаете, то Вы, Павел Игоревич, слишком плохо знаете этих господ. Они привыкли получать прибыль он своих сложений. Краина — слишком лакомый кусок для того, чтобы господа с Уолл-Стрита так просто от него отказались?

— Ну, если это так, то Вы-то что сможете сделать?

— А мы их спрашивать не будем. Возьмем силой то, что нам принадлежит, и покажем им на дверь.

— "То, что вам принадлежит"?

— Именно. А принадлежит нам — Краина. Наша земля. И никакие "америкосы" здесь хозяйничать никогда не будут.

Денис хотел добавить что-то вроде "только через наши трупы", но в последнюю секунду решил, что о трупах говорить не надо.

— Посмотрите вокруг, — продолжил оперативник. — Вы разве не видите, что происходит? Нас постоянно через телевизоры стравливают с русскими, рассказывают о том, как они нас "всю дорогу" угнетали. Это разве не ложь и пропаганда? Тащат страну в НАТО. Не хотят проводить референдум. Говорят, "надо сначала объяснить народу, что это такое". Как будто народ у нас такой тупой, что ничего не знает. Деньги на это дело из бюджета выделяют. Из наших с Вами карманов, между прочим…

Командир видел по глазам, что его аргументы ложатся на благодатную почву. В глазах парня появились искорки понимания и согласия.

— А как, думаете, они будут объяснять народу, что такое НАТО? — Денис слегка повысил голос. — Что, будут рассказывать о Югославии? Нет, дорогой мой Павел Игоревич, они будут крутить по телевизору ролики о том, какие американцы хорошие "разносчики" демократии. Будут зомбировать молодежь, вдалбливать им в головы русофобские настроения. И лет черед десять, поверьте, положат страну к ногам Запада. И никто, слышите, никто не позволит Вам взять власть. Это — вредные мечтания, не более того…

— Но почему Вы говорите об этом со мной? — перебил его Котов.

— Я очень давно наблюдаю за Вами, Павел Игоревич, — Денис снова "притормозил" и теперь старался говорить максимально серьезно, но в то же время "не нагонять жути". — Я изучал Вашу биографию, следил за Вами. Даже был у Вас дома, естественно, пока Вас не было…

— Даже так?

— Да, Павел Игоревич. Не обижайтесь на меня за вторжение в Ваше личное пространство.

— После того, что Вы мне тут наговорили, такие претензии будут выглядеть как-то глупо, — кисло и как-то натянуто улыбнулся собеседник.

Ему все еще было страшно.

— Вы должны правильно меня понять, — продолжал работать оперативник. — Прежде чем сделать такой ответственный выбор, я должен был убедиться в том, что Вы нам подходите.

— Так вот это и есть самое интересное, — слегка повысил голос Котов. — С чего Вы решили, что я Вам подхожу?

— По двум причинам, — спокойно ответил Денис.

— И каким же, любопытно узнать.

— Причина номер один. Вы, в общем и целом, разделяете наши цели и задачи, — Денис не сводил глаз с парня, постоянно наблюдая за его мимикой. — Вы, Павел Игоревич, являясь "территориалом", стоите на патриотических позициях и понимаете всю губительность прозападного курса страны. С сожалением должен констатировать, что такое мышление характерно далеко не для всех Ваших одопартийцев. В "Партии территорий" имеются и откровенные "соглашатели". Кстати, это — главная причина того, что мы не сотрудничаем напрямую с руководством Вашей партии. Мы устанавливаем контакт лишь с отдельными ее членами. С теми, кто идейно близок к нам. Такими, как Вы, Павел Игоревич.

— А вторая причина?

— А вторая причина — еще проще. Вы молоды, умны и чистолюбивы.

Парень задорно рассмеялся.

— Поверьте, Павел Игоревич, я не пытаюсь сделать Вам комплимент или сыграть на Вашем честолюбии, — спокойно ответил на эту веселье Денис.

— Почему же? — продолжал улыбаться Котов. — По-моему, очень хорошая тактика…

— Да просто потому, что такая, как Вы изволили выразиться, "тактика" может дать лишь краткосрочный эффект, — ответил командир. — Предположим, мне удалось бы "проехаться Вам по ушам". И предположим, Вы бы "заглотили наживку". Что дальше, Павел Игоревич?

— Не знаю, — развел руками парень. — Вы мне скажите?

— И скажу. Дальше было бы во что. Вы пришли бы к себе домой, легли бы на диван и в спокойной обстановке все еще раз обдумали. И как умный человек довольно быстро поняли бы, что я просто поиграл на струнах Вашего самолюбия. Разве не так?

— Возможно.

— Не "возможно", а именно так все бы и было, — убежденно резюмировал Денис. — Именно поэтому, Павел Игоревич, я и разговариваю с Вами максимально откровенно. Мне необходимо, чтобы Вы очень вдумчиво и всесторонне изучили мое предложение. Поскольку шанс, который выпал Вам, выпадает далеко не каждому.

— Вот как? Счастье, которое Вы мне предлагаете, и которое заключается в участии в государственном преступлении, весьма сомнительно. Вы не находите?

— Не нахожу, — Денис устроился поудобнее на кресле. — Да, Павел Игоревич, Вы молоды. И это — очевидный плюс. Как сказал когда-то Эдуард Лимонов, "политикой занимаются только молодые. Старые могут заниматься только администрированием". Весьма точно, на мой взгляд.

— Может быть, — согласился Котов.

— Только молодой человек способен на Действие в самом широком смысле этого слова. Он не перегружен стереотипами и не отягощен "обывательским грузом". Вы умны. Это факт, и не отрицайте это. Скромность здесь ни к чему. Вы достаточно умны для того, чтобы правильно оценить обстановку и принять верное решение. Вас не надо "вести" как бычка на веревке. Или Вы с нами, осознанно с нами, или нет. Третьего не дано.

И, наконец, Вы честолюбивы. Этого не надо стесняться, Павел Игоревич. Это абсолютно нормально. Вы умный и здоровый парень, и Вы хотите добиться успеха в жизни. Только вот вопрос: сможете ли Вы его добиться в этой стране.

Денис сделал мощное ударение на слове "этой". Он немного помолчал, наблюдая за реакцией парня. Было очевидно, что именно этот аргумент дошел до его разума и крепко там засел.

— Кто Вы сейчас, Павел Игоревич? — оперативник задал этот вопрос очень тихо, наклонившись к собеседнику поближе. — Вы — никто. Закончили педагогический институт, только потому, что деваться было особенно некуда. У ваших уважаемых родителей, всю жизнь честно проработавших на государство, хватило возможностей только на это. И то, только потому, что Ваш отец уже больше тридцати лет работает в хозяйственной службе этого самого вуза. Его там очень уважают. Настолько, что сделали большую скидку на взятку.

Лицо Котова стало бледным и каменным. Слова командира больно ранили его. Это было очевидно.

"Ничего, парень. Послушай правду. Это полезно для всех. Оцени свои перспективы".

— Вы учились весьма хорошо, написали прекрасный дипломный проект, — безжалостно продолжал Денис. — Но к науке, ни желания, ни способностей не имели. На работу в школу идти не захотели. Вот и устроились в коммерческую фирму за две с половиной тысячи рублей. Живете в однокомнатной квартире, доставшейся вашей семье в наследство от бабушки. Решили поучаствовать в политической жизни. Надеялись пробиться. Вступили в "Партию территорий". Но очень скоро поняли, что таких как Вы там хватает. И у многих этих, "таких как Вы", есть "мохнатая лапа". Деньги, связи, знакомства… И поняли Вы, Павел Игоревич, что ничего Вам, простому рабоче-крестьянскому парню, хоть и с высшим образованием, там не светит. Но продолжаете туда ходить и по привычке на что-то надеетесь. Изучаете партийные документы, пытаетесь вникнуть в тонкости партийной работы, следите за политической жизнью. Но где-то глубоко внутри себя Вы прекрасно понимаете, что все это — выеденного яйца не стоит.