Итан Рокотански (СИ) - Нестор Штормовой

но тогда все сразу поймут, а это не интересно. Скомбинируй. Возьми еще что-нибудь. Имя с "Безумного Макса", фамилию откуда-нибудь с другого места. Или наоборот.

— Макс Вейдер? — брякнул Петрович.

Мы с Огоньком одновременно посмотрели на великана. Тот отвернулся и через мгновение запыхтел трубкой, пуская аккуратные облачка дыма вверх к потолку.

— Возьмём фамилию, — сказал Серега. — Как его там звали?

— Рокатански.

— Точно. Надо еще имя.

Я задумался.

— Герберт.

— Ты не писательский псевдоним придумываешь.

Мы помолчали с минуту.

— Тогда Итан.

Теперь задумался Огонек.

— Ну как?

— Неплохо, — сказал он. — Весьма. Только ты будешь не Рокатански, а Рокотански. Типа Рокот.

— Да, мне нравится, — я даже почувствовал что-то вроде воодушевления. — Итан Рокотански. Рокот. Только надо чтоб фамилия читалась все равно через А, так произносится лучше.

— А почему Итан, кстати?

— Не знаю, мне просто нравится это имя. Простое, а вместе с Рокотански — звучит.

Огонек кивнул.

— Значит, пусть так и будет. Так тебя и представим.

— А какой этап дальше?

— Ну, — Гаргарьин почесал усы, — теперь надо оформить тебя в так называемую базу Клуба. А там уже организовать бой. Я придумаю как.

— Без сюзерена?

— Без сюзерена. Это слишком бандитская тема, не буду уверен, что сюзерен адекватный, не допущу тебя туда.

Я кивнул.

— Хорошо. И когда, думаешь, будет первый бой?

Тут Огонек усмехнулся.

— Готовься, Итан Рокотански. Примерно в Новый Год мы будем отжигать.

***

Тренировки становились тяжелее с каждым днем. Довольно часто я занимался при Зое. С тех пор, как я рассказал ей о том, что случилось в малайской тюрьме, она немного успокоилась, пускай и была потрясена услышанным.

Вставал я рано. Ранняя пробежка и разминка были обязательными условиями хорошего дня. Даже не столько для парня, собирающегося драться, сколько просто для обычного человека. Кровь нужно было разогнать по венам, заставить сердце биться чаще. Сердце у меня было крепкое и меня это радовало.

Отжимания, подтягивания с весами, поначалу небольшими, а затем все большими и большими, упражнения на передние и боковые мышцы пресса. Все это давалось мне тяжело, но даже если что-то дается человеку тяжело, оно тут же идет легче, если имеется надлежащая цель. У меня таковая цель была.

Но, как и в изучении тех же языков, тренировки пусты без практики. Спарринги были обязательным условием для того, чтобы у меня были хоть какие-то шансы победить в первом бою. Чтобы я мог произвести впечатление на толпу, понравиться ей, чтобы имел возможность как можно скорее заработать денег. Вместе с этим я был осторожным: хоть болезнь Зои и не собиралась ждать, я знал, что если буду сильно спешить, скорее всего меня в первом бою, в лучшем случае, побьют, а в худшем же и вовсе убьют.

Когда я уставал при кардио-тренировках, когда не было сил прыгать на скакалке, бежать, делать берпи, на помощь приходил Огонек. Едва мне хотелось, обливаясь потом, сказать, что мы обязательно продолжим завтра, он тут же кричал: "У тебя нет никакого завтра! Нет никакого завтра!" — и эти слова имели куда больший смысл, чем могло показаться сначала, и пробивали они меня действительно сильно, потому что я знал, что завтра без Зои не будет. Потому что я знал, что без нее вряд ли справлюсь. Потому что знал, что она должна жить, заслуживает жизни, что она может жить дальше. И я тренировался дальше. Тренировался, чувствуя, как мое тело постепенно превращается в орудие для убийства.

Сделав выпад вперед, я пошел прямо на Огонька, и, сделав вид, словно ныряю ему под руку, резко выпрямился и нанес прямой удар другу в челюсть. Тот неожиданно грохнулся на пол ринга. Встряхнув головой, Огонек ошашело посмотрел вокруг, затем на меня. В зале кроме нас никого не было, и за окном снова шел снег.

— Неплохо, приятель, — сказал он. Я дал ему руку и он поднялся. — Наконец-то ты меня словил.

— Это хороший знак? — спросил я, чувствуя, как болит тело.

— Отличный знак. Ты молодец.

— Ты договорился обо мне?

Друг кивнул.

— Его зовут Мигель. Он примерно той же комплекции, что и ты. Рост метр семьдесят пять — метр семьдесят девять, весит примерно семьдесят три. Но сразу тебе говорю, не обмани себя. Он боец, вроде как, уже бывалый, но особо не светится. Так, развлекает публику.

— Значит, надо сделать так, чтобы ему было не до развлечений.

— Именно, друг. Именно. Но ты не переживай. Хоть мы и недолго тренируемся, но делаем это усердно, а это важнее. Ты обязательно его победишь. Просто во время драки не забывай: победа в бою — это сила характера, а не тела. Сможешь побить его — сможешь пойти дальше.

***

— Кто он такой?

Чболски посмотрел в бумаги.

— Итан. Итан Рокотански.

Мигель поднял брови.

— И все?

— Той же комплекции, что и ты. Раньше в боях не участвовал. На этом все.

Боец ничего не ответил, продолжив гонять во рту жвачку. Информация о новом бое — это хорошо. Значит, можно срубить денег, значит, можно дольше жить. Мигель пятерней поднял густую, черную прядь волос, закинув ее назад. Это все, конечно, недурно, причем весьма. И ничего удивительного. Но почему-то ноль информации о новом сопернике его напряг. Обычно есть хоть что-то — какие-то данные, кто кому другом приходится, кто сюзерен, кто обучает, а тут просто ноль. Тот, кто его привел в клуб, видимо, хорошо постарался. Самое страшное — это когда не знаешь чего ждать. И Мигель как раз не знал чего. А значит…

— Надо хорошенько подготовиться к бою, — сказал он.

— Боишься? — Чболски, его высокий и тощий организатор, также в прошлом дравшийся в клубах, внимательно посмотрел на него.

— Скорее напряжен. Странно, что мы ничего не слышали про этого парня.

— Надо узнать, кто его привел, — друг поправил очки на носу. — Тогда станет понятнее, что вообще ожидать. Кстати, что думаешь об этом, как его. Огоньке?

Мигель хмыкнул, продолжая играть с жвачкой.

— Любопытная личность.

Чболски прищурился.

— Любопытная, но не интересная?

— Именно. Думаю его победа в недавнем бою — дело случая. Скоро начнет проигрывать.

— Тебе, кстати, тоже надо немного приподняться в рейтингах. Публику начальными драками долго развлекать не выйдет.

— Я хороший боец, — Мигель усмехнулся, взглянув на свои избитые костяшки пальцев. — Не пропаду. Скольких я перебил! Что уж мне какой-то там Итан Рокотански?

***

Снег укрыл городом белым, аккуратным одеялом, улегшись на стоящие во дворах машины, деревья, столбы и крыши домов. Зоя, лежа в постели, села и открыла прикроватную тумбочку. Вытащив из первого