Реверс - Михаил Юрьевич Макаров

Что за перец тамошний новый командир, ещё предстояло выяснить.

Установка[165] тянулась сутки с гаком. Судебное разрешение на прослушку телефонов Рожнова получить не успели, посему работали от адреса. Рог проживал в центре города, в элитной многоэтажке на улице Коммунистической.

Личность второго объекта усложняла задачу. Активный участник ОПГ отличался дерзким нравом, был неоднократно судим, в том числе за тяжкие преступления. Спортивное звание «кандидат в мастера спорта по боксу» в настоящее время Рожнов вряд ли бы смог подтвердить, но физическую форму он поддерживал. Не исключалось, что он может быть вооружён. С учётом перечисленных факторов группу захвата усилили за счёт оперсостава управления.

«Если таксёр случайный, то обмен произойдёт в тачке Рога», — умозаключение виделось Яковлеву единственно верным.

При взгляде под другим углом логика не казалась безупречной.

«На руках у Шаталовой кругленькая сумма. И она преспокойно сидит в машине. Выходит, водиле она доверяет? И дымит, смотри, как у себя дома. Не факт, совсем не факт, что водитель левый».

— Наблюдай за таксистом, — велел майор Гайдуку. — При захвате блокируешь его. Выбери кратчайший маршрут движения.

Лейтенант оттянул край занавески, прижался носом к стеклу.

— Отлипни и отодвинься! — властно отреагировал на его активность Куренной, важняк из облуправления.

Когда Гайдук повиновался, старший товарищ пояснил авторитетно:

— Всегда наблюдай из глубины салона. Если используешь оптику, подстраивайся под «световой туннель», чтобы бликами себя не демаскировать.

Яковлев подумал: «Что за бредятина с умным видом проповедуется! Какой на фиг «световой туннель», когда с минуты на минуту ливень вдарит?!»

Поправлять областника он не стал. И без того отношения между ними сложились натянутые. Неприязнь объяснялась просто. Оба стояли в резерве на повышение, претендуя на должность начальника отдела экономической безопасности.

Куренной считал конкурента выскочкой. В тридцать три года — майор, замнач крупного территориального подразделения! Заслуги Яковлева: ряд грамотных реализаций, личный героизм при задержании особо опасных преступников, отмеченный государственной наградой, командировку в Чечню, — полагал недостаточными.

Яковлев наметил для себя черту, после которой принципиальный разговор с Куренным будет неизбежен. А пока воспринимал придирки, как критику опытного работника облаппарата. Но безропотным не был. Со справедливыми замечаниями соглашался, незаслуженные оспаривал.

В задержании архитектора участвовали двое сотрудников управления. Именовалось это оказанием практической помощи. Рапорт Куренного получился негативным. Ответственность за фактический провал операции он возлагал на её руководителя, проявившего непрофессионализм на стадии подготовки.

В целом доводы Куренного были признаны обоснованными, однако начальник УФСБ дал Яковлеву шанс для реабилитации. Майор старался его не упустить.

С трёхминутным опозданием на площади показалась чёрная «Audi А4» Рожнова. Безалаберность человека, назубок знающего правила поведения на стрелках, говорила, что Шаталову он ставит ниже себя. Наружаны[166] докладывали о спокойном поведении объекта. По дороге он тормознул у киоска «Роспечати», купил сигарет, на проверку это не походило. «Audi» встала напротив входа в рынок. С решётки радиатора щерились четыре хромированных кольца. Госномер был, разумеется, понтовый. АД 666 Д.

Примерно это пятно под объект № 2 Яковлев и намечал. Выбор при парковке у Рога был невелик. От минивэна, в котором таилась группа захвата, его ухоженную немочку отделяло метров тридцать.

Остановившись на самом проходе, Рожнов создал помеху циркулировавшим взад-вперёд людским потокам. Место казалось не самым удобным для противозаконной денежной операции.

— Он может предложить контакту отъехать. Будь готов к маневру, — предупредил Яковлев водителя.

Тот повернул ключ в замке зажигания, завёл двигатель. Майор, имевший позывной «первый», по рации продублировал вводную для других групп. Любая импровизация путала карты. Надежда оставалась на тонированные стёкла в «аудюхе» Рога и его бурость.

Подал голос Шульгин, традиционно сидевший «на ушах»:

— У «Модели» входящий звонок с номера «Быка».

Старший опер именовал объекты согласно присвоенным псевдонимам. В салоне было битком, и Витю затёрли в дальний угол. После ночного приступа он выглядел «не айс»[167]. Но виду не подавал, сказал, что в норме. Потихоньку отхлёбывал из бутылочки минералку без газа.

— Сделай громкую! — Яковлев поднял руку. — Всем внимание.

— Алё! Ну чё, я приехал. Вы где? — динамик, похрипывая, начал трансляцию телефонного разговора.

— Я тоже здесь, — тревожная интонация Шаталовой контрастировала с развязным голосом Рога.

— Видите меня?

— Вижу.

— Ну так подходи, — Рог сбился на «ты». — Чё тянуть-то, в натуре?

— Иду, — архитекторша нажала «отбой».

В этот миг небо раскололось и блеснуло ослепительно белым. Работавшая портативная радиостанция заскрежетала помехами. Секунду помедлив, тяжёлым калибром саданул гром.

— «Второй», берёшь «Модель» на выходе после обмена. Подтверди, как понял, — Яковлев раздавал последние указания.

— Хр-р… вас понял, беру «Модель».

— «Третий», продёрни, сколько сможешь, вперёд. Помогаешь нам вязать «Быка».

— Вас… хр… понял, «первый»… хр-р…

Синхронно переговорам оперативников Шаталова покидала такси. Прикрыла дверцу, обернулась с недовольным лицом, хлопнула ещё раз, сильнее.

«Всё-таки водила левый. Свой не стал бы в ответственный момент вопить: «Не закрыла!», — мозг Яковлева препарировал каждую мелочь.

Идти на шпильках по колдобинам, халтурно засыпанным крупным грязным гравием, Шаталовой было не комильфо. Одной рукой она прижимала к волнующимся грудям сумочку, второй тянула книзу подол платья, не позволяя ему вспорхнуть.

«Эх, женщины, — дежурно пожалел слабый пол майор. — На первом месте — красота. Здесь джинсы нужны и кроссы с устойчивой подошвой».

Шаталова уселась в «Audi» на сиденье рядом с водителем. И тотчас, словно по хозяйской отмашке сверху, хлынул дождина. Отвесная сплошная стена воды опрокинулась на город. Объект наблюдения исчез за извергнувшимся водопадом. Такси «Мастер» также скрылось из виду.

Яковлев демонстрировал полное спокойствие, активно уговаривая себя: «Скоро утихнет, обязательно утихнет, а пока хлещет, никуда Натаха наша не денется».

В ненастье он узрел свой плюс. Ливнем с площади смыло массовку. Теперь им не придётся продираться сквозь толпу.

Народ разбегался по щелям, набился под ржавый навес кособокой троллейбусной остановки. Под ту же крышу жалась бродячая дворняга, вымокшая до рыжих сосулек. Головастую страхолюдину, у которой один бок был то ли драным, то ли лишайным, гнали прочь. Она отбегала и возвращалась, вновь просила милости.

На углу девушка безуспешно боролась с вывернувшимся наизнанку зонтом, спицы которого растопырились пятернёю скелета, наглядного пособия по анатомии.

Пацанчик лет двенадцати, скинув обувь и закатав до колен брюки, брёл по щиколотку в бурлящей воде, против течения причём.

Вспухшая за считанные минуты грязная река неслась по проезжей части, по тротуарам. Рабочий микрорайон «Малеевка» располагался на крутом склоне высокого холма. Ниже петлёй его ограничивала река.

Сколько Яковлев себя помнил, городские власти не переставали талдычить о необходимости обустройства ливневой канализации. Всякий сильный дождь делал из улиц Венецию. Стремительные воды неслись недолго, но ущерб причинить успевали. Прежде всего размывали асфальт, и без того прочностью не