Разрушительница Тьмы - Джоди Мидоуз

версий её заточали в подземелье, пытали и, в конце концов, казнили.

– За то, что она выжила. – Голос Разрушительницы Тьмы дрогнул.

Рун кивнул.

– Скажи, как её звали.

– Не знаю. В историях не упоминается её имя. Её называют Спасённой Принцессой. Я даже точно не знаю, из какого она была королевства. Версии различаются.

Лицо Разрушительницы исказила гримаса боли, исчезнувшая столь быстро, что Руну вполне могло показаться.

– Возможно, это неправда, – сказал он. – Возможно, ты не виновата в Красном Рассвете.

Разрушительница Тьмы подняла глаза.

– Если только ты не уверен в собственном происхождении, вся династия Скайричей мертва.

Рун покачал головой.

– Возможно, это сделал кто-то другой и обвинил тебя. Люди всё время убивают других людей.

– Это так, – согласилась она.

– Или же это был демон, и когда тебя обвинили, он был уверен, что тебя больше не призовут. Возможно, к этому имел отношение король демонов, если он тогда был здесь.

– Ни один демон не пощадил бы принцессу.

– А ты бы пощадила?

Она промолчала.

– Почему? – Руну хотелось верить, что Разрушительница Тьмы проявила милосердие к вызвавшей её девушке, но у него не было никаких доказательств того, что Спасённая Принцесса действительно её вызвала. Это лишь легенда. Разрушительница явно не хотела отвечать на вопрос, поэтому он продолжал: – Если всё-таки это сделала ты, то должна была быть причина, верно?

Снова молчание.

Рун заговорил тише:

– Некоторые люди верят, что случившееся четыреста лет назад было божественным судом. Они верят, что древние правители не были достойны власти и жизни.

Разрушительница приподняла бровь.

– Послушай, я не знаю, что тогда произошло, но могу с уверенностью сказать, что ты любишь человечество больше, чем некоторые люди. Ты посвятила всю жизнь тому, чтобы стать преградой между нами и непоколебимым злом Тёмного Осколка. Если ты сделала то, в чём тебя обвиняют, то тому должна была быть причина.

Голос Разрушительницы был тихим и хриплым:

– Я не могу представить достаточно вескую причину.

Несколько минут они сидели молча, а потом Рун спросил:

– Почему ты хотела узнать про Спасённую Принцессу?

Разрушительница Тьмы встала и подошла к балконной двери – крылья, словно тень, лежали у неё за спиной. Она отодвинула занавески и посмотрела на улицу.

– Если это правда, – прошептала она, – и я действительно это сделала, то был один человек, которому я не могла причинить вреда.

– Почему? Потому что она тебя вызвала?

Разрушительница открыла дверь и вышла на балкон. Рун пошёл за ней, и они встали рядом, глядя на город, скалы и поля.

– Она могла быть моим осколком души, но я не помню её лицо и имя. Она стёрта из моей памяти, как будто её никогда не существовало.

– Осколок души. – Рун повторил эти слова, и они показались ему смутно знакомыми, как будто он уже слышал их прежде, но забыл. – Что это значит?

– Когда меня создали, от моей души взяли осколок. Он всегда возрождается в человеке.

– Значит, у такого человека всего часть души? – Рун решил, что это весьма несчастливое стечение обстоятельств.

Разрушительница искоса взглянула на него.

– Воду наливают в чашку из кувшина, но это всё ещё вода. Ветер отрывает клочок от облака, но это всё ещё облако. Мой осколок души – полноценная душа, которая также является частью моей.

– И ты не причинила бы вреда собственной душе.

– Никогда.

Рун опёрся о перила и попытался прочесть на лице Разрушительницы ответы на свои вопросы. Но увидел он лишь глубокую грусть.

– Каким образом твой осколок души рождается именно в определённом времени и месте? Вряд ли можно считать совпадением, что он появляется именно тогда, когда ты пробуждаешься ото сна.

Разрушительница Тьмы печально улыбнулась.

– Мой осколок души всегда здесь. Она, он, оба и никто. Он возрождается в разных людях в любую эпоху: моя душа бессмертна, и их душа тоже.

– Ясно. – Сердце Руна застучало сильнее. – И твои чувства к этому человеку…

– Он мой спутник, моя связь со смертными, причина для того, чтобы сражаться. Я буду защищать этого человека любой ценой. – Она прижала кулак к сердцу. – Мы связаны на самом глубоком, самом личном уровне. Моя душа знает его, и его душа знает меня. И всё же каждый раз это разные люди. Я должна узнавать его заново, но воссоединение для меня большая радость. – Голос Разрушительницы смягчился: где-то под маской мрачной грусти мелькнула другая Разрушительница Тьмы, более тёплая и счастливая, более человечная.

Сердце Руна пронзила ревность, но он тут же постарался её подавить. Бессмысленно ревновать к какой-то несчастной, давно умершей принцессе или к кому-либо другому до неё. Их больше нет, и если воспоминание о них приносит Разрушительнице Тьмы пусть даже небольшую радость, он должен быть счастлив.

Но она не помнила Спасённую Принцессу.

Сколько ещё других осколков души она забыла?

Внезапно Рун понял, что это настоящая трагедия. Забыть кого-то настолько важного для тебя, не помнить его имя, лицо, то, что они вместе делали, – ничего хуже Рун и представить не мог.

Когда умер брат, горе едва не поглотило Руна. Но у него остались воспоминания.

Разрушительница Тьмы лишь знала, что должна кого-то помнить, но понятия не имела, кого именно.

– Это вовсе не романтическая привязанность, о которой пишут в книгах. Люди посвящают романы и пьесы подобным вещам, но заблуждаются. И всё же мой осколок души во время каждого пробуждения является для меня самым важным человеком. – Разрушительница Тьмы взглянула на потемневшее сумеречное небо. Лунный свет упал на лицо девы – слабый серебристый отблеск, сделавший её резкие черты ещё более неземными. Возможно, она нарочно так повернулась. – Ты спрашивал, есть ли у меня имя? – тихо прошептала она, так что Рун едва её расслышал. – Да, есть. Я назвала его лишь одному человеку – первому воплощению моего осколка души. Каждое последующее воплощение, как бы оно ни отличалось от первого, будет его помнить.

– Ясно.

Рун жалел, что вообще задал этот вопрос. Он хотел быть осколком её души, но её имени не существовало даже в самых потаённых глубинах его сознания. Ничего. Только тайна, словно чёрный участок ночного неба, где должна была быть звезда.

– Разрушительница Тьмы, я…

Она застыла и посмотрела на дверь.

– Еду, которую ты просил, уже несут. И там кто-то ещё. У них новости.

Рун стиснул зубы. Он не хотел покидать балкон, это безопасное убежище, где Разрушительница Тьмы поведала ему свои тайны, а в его груди разгорелось неведомое чувство. В промежутке между настоящим и следующим моментом Рун представлял сотни крошечных мгновений, которые ему не суждено пережить из-за предстоящего известия, каким