Лейтенант из будущего. Спецназ ГРУ против бандеровцев - Юрий Валин

Гида-мобилизианта оставили под присмотром экипажа «шесть-четыре». Прошли за забором, через кладези рассохшейся мебели – весьма запасливые хозяева здесь обитали. «Частный сектор», он по жизни такой, скуповатый. Следующий дом, задняя дверь…

Катрин в сдвинутой на затылок кепке покачивалась на гнутом стуле и курила, сосредоточенно стряхивая пепел в фарфоровую вазочку. С кровати доносились сдавленные рыдания: там вниз лицом лежала молодая женщина – судя по округлой корме, не очень пострадавшая от военных лишений. Страдалица прикрывала голову подушкой в кружевной наволочке и казалась чрезвычайно огорченной.

Старший сержант указала папиросой на ноги в нарядных шерстяных носках:

– Знакомьтесь, пани Ганночка. Для своих – Лозанка. Девушка крайне чуткая, живо соображающая и намеки понимающая с полузвука. Ситуация вкратце такова: клиент обещался быть в ближайшее время. Забрать это хитрозадое сокровище и свои вещички. Насчет красавицы я сомневаюсь – в фатерлянде ей абсолютно нечего делать. Но документацию Визе действительно постарается забрать…

Женька присел перед выдвинутым из-под кровати ящиком: Hygienekontrollbuch[136]… один, второй, третий… Тетради, исписанные мелким четким почерком…

– Ух ты!

– Именно, – Катрин сунула окурок в вазочку. – Но есть проблемка. Вы двором шли?

Проблема действительно имелась. Штурмбаннфюрер был осторожен, тоже привык с заднего крыльца визиты наносить. Да еще предварительно к соседям заглядывать – через забор обитал пожилой часовщик смутных австро-венгерских корней, вполне сочувствующий национал-социалистическим идеям. Засек старикашка визитеров почти наверняка. Пришлось мудрить.

Первым во двор вышел Василий, подгоняющий Анджея, отягощенного «награбленным». За ними выскочила хозяйка, искренне подвывая, поцеплялась за роскошную подушку – злодей-автоматчик кружевную добычу не отдал. Безутешная Лозанка вернулась в дом. Готовили второй акт.

– …Що ж он такой драный? – красавица Лозанка, шмыгая носом, втиснулась в шаровары масккостюма.

– Ты дорви, дорви, – Земляков с болью в сердце наблюдал за неумелой эксплуатацией родного камуфляжа.

– Ничего, ты тут в домашних, оранжерейных условиях посидишь. Главное, не расслабляйся, прояви артистические способности, войди в роль, – намекнула Катрин.

– Если ты насчет юбки – так я в ней запутаюсь, – обозлился переводчик, не разделяющий современных западных увлечений.

– Юбку не обязательно, но бронежилет не забудь надеть, и вообще…

Ушли… Лозанка в камуфляже и надвинутой на чернобровое личико каске и с разряженным автоматом конвоировала беззащитную, чуждую здешнему кварталу, блондинку. Малость пухловата и бедраста автоматчица, но есть надежда, что соседи больше на подконвойную внимание обратят.

Женька прошелся по опустевшим комнатам, сказал отражению в трюмо:

– Дожил? Призрак бандеровского замка.

Впрочем, привидения в зеркалах отражаться не должны, да и недотягивали пошлые рюшечки-салфетки и многочисленные статуэтки уютного гнездышка пани Лозанки до роскоши замковых апартаментов.

Женька проверил крючок на входной двери и занавески на окнах. Странная засада получается: наблюдать нельзя, нужно хозяйничать и вести себя естественно. Визе или сам постучит, или учует подставу, и его снаружи примут. Или он вообще не придет.

Ноги как-то сами принесли на кухню. Потрескивали, догорая, полешки в печке – специалист по южнобаварскому и австрийскому диалектам подержал ладонь над конфоркой, хмыкнул и полез шарить по кастрюлям…

…Скворчало, вытапливаясь, сало, Женька стряхнул на сковороду кубики крупно нарезанного хлеба, глотая слюну, подождал, пока подрумянятся, перевернул и принялся заливать яйцами. Соль нашлась в буфете, да и вообще любвеобильная немецко-украинская подпольщица жила сытно. Не помешала бы, конечно, нормальная газовая плита, но в этих краях с газом вечные проблемы.

Несколько стыдясь своего эгоизма и аппетита, товарищ Земляков сожрал яишенку из шести яиц – больше на сковороду не поместилось. Шо делать, раз уж такая боевая задача, нужно возиться, изображать домашний уют. Женька вытер корочкой сковороду, чайник уже позвякивал крышкой, закипая. Оставалось найти заварку…

После сладкого чая опытного оперативника потянуло в сон. Налив еще стакан, Земляков принялся прогуливаться по комнатам, прихлебывая, прислушиваясь и размышляя. Постоял над кроватью, вызывающей мысли не столь неприличные, как убаюкивающие. Гм, вот здесь штурмбаннфюрер и полеживал. Кровать удобная, хозяйка хоть и не арийка, но тоже ничего. Но как-то глупо прятать под кровать и задницу подпольной связной результаты судьбоносных исследований. Может, «липа» в тетрадях? А зачем ее подставлять? «Horfkucuck» уверена, что «эта сторона» ведет свои работы с опережением. Это и так, и совершенно не так, поскольку Отдел применяет иную методику. У нас отточенная игла, а у кукишкоидов безумный молот Тора, крушащий все подряд и уничтожающий правнуков. Ну, немцы этого не знают, а мудрый товарищ Земляков осознает в полной мере. Что, кстати, делает его завидной добычей для этих самых немцев.

Стало неуютно, Женька подозрительно посмотрел на громоздкий, как шестой Panzerkampfwagen, шкаф, проверил пистолеты и, кряхтя, надел бронежилет. Что-то тяжко. То ли с яичницей перестарался, то ли третий стакан чая лишний был.

Поскрипывали половицы, за занавесками вовсю сияло солнце, грохот орудий стал слышнее. Воюют наши, выпрут сегодня немцев из города окончательно. Нет, не придет Визе. И так слишком засиделся эсэсман, рванет из города, попадет под шальную пулю, сволочь этакая… Женька пихнул сапогом ящик с документами – тяжелый, на себе такой не утащишь. Надо полагать, неуловимый врач самое ценное с собой носит. Впрочем, в парадоксах Прыжков отнюдь не очевидно, что ценное, а что так себе…

Женька замер, потом пошел и срочно налил себе еще чая. Дошло, значит, до умника. «Назад в будущее» – фильм такой старинный. А блокбастера «Идиот-переводчик» пока не было. Просто «Идиот» был, а переводчиков киношники игнорируют.

…Там у нее плюс десять лет. И не «калька», а то, что продвинутые в теории эфэспэпэшники именуют «реалом», а Катерина называет своей второй родиной. Детей воспитывала, загорала, вершила суд синьорский, поднимала сельское и прочее хозяйство. Связи с Отделом не теряла, следовательно, она знает, чем закончится эпидемия Психи.

Женька поставил подстаканник и поскреб пыльную голову. Надо бы волосы помыть и постричься. Ибо совсем отупел. Отож, нет, не получается классической Машины Времени. Где-то развилка, лакуна, и миры там разошлись во временных координатах. Не может же Катька…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});