Я буду ждать тебя (СИ) - Шевченко Юлия

— Даааа, — тянет слово Кристина, смотря влюбленными щенячьими глазами на Артура. Еле себя сдерживаю, чтобы не высказаться по этому поводу. — Мы с ним сегодня всех огорошили такой новостью, — на секунду задерживает на мне свой надменно-довольный взгляд.

Кристина Князева явно Богиней себя ощущает, превосходя здесь нас всех. Она царица, мы холопы. Нет, ну тут точно лопата нужна, а не простая балетка, которая совсем не поможет. Как же уже бесят все эти богатеи, возомнившие себя самыми властными, известными и уважаемыми людьми в мире. Словно на все имеют право, даже на человеческую жизнь. Им же невдомек, как люди страдают после встречи с ними, сколько горя они способны причинить тем, кто попался на их пути. Думаю, что Полин вот именно такая. Не ценит ничего и никого, а только все портит. Вот именно ее просьбу я должна выполнить, иначе в своем рассказе брату все приукрасит. Нет, это не страх быть разоблаченной перед своим парнем. Просто так легче потом рушить все надежды и мечты таких вот сучек. Она же подумает, что я расстелилась перед ней ковриком, об который можно легко ноги вытереть при любом удобном случае, но на самом деле я всего лишь пускаю ей пыль в глаза.

— Рауль, — немного в руку Клемана ногтями впиваюсь, чтобы привлечь к себе его внимание, ведь он неотрывно глядит на собственную сестру, наверняка, уже в уме прокручивая момент, когда сможет от нее избавиться. — Мы тут с твоей сестрой кое о чем поговорили, — старательно строю из себя полнейшую дурочку, чтобы все присутствующие мне поверили, особенно Полин. — Я думаю, что ты должен, — бросаю косой взгляд на довольную девушку, сложившую руки на груди, — позволить ей взять твой самолет.

На секунду вокруг тишина образуется. Никто не говорит, кажется даже и не дышит, сердце не бьется у людей. Какое-то прямо дежавю. Слишком часто после произнесенных слов возникает вот такая ситуация. Только сейчас с шоком в глазах Рауль поворачивается ко мне и пару секунд как экспонат в музее разглядывает со всех сторон. Наверняка, ищет признаки сумасшествия в моем поведении. Но я же вполне себе здорова, лишь мыслей коварных полным-полно. В душе я выгляжу, как Гринч, задувший очередную гадость для людей.

— Ты сейчас верно шутишь, да? — улыбка Рауля тут же меркнет, после столкновения с моим непроницаемым взглядом. Да, мой милый, я сама серьезность. Такой уж я ненадолго стала. — Полин, — разгневанный поворачивается к сестре, которая и глазом не моргнула, что боится своего старшего брата. Как стояла в непринужденной позе, так и стоит до сих пор. Поражаюсь ее выдержке, — что ты такого Видане сказала, что она вдруг на твою сторону встала?

— Да ничего такого, братик, — от ее невинности аж блевать хочется. Тоже мне ангел во плоти, под стать своей подруге Князевой, которая как-то странно улыбается, словно бы знает все грани ее характера и наслаждается этим. — Просто рассказала твоей девушке, — от ее сладкого голосочка у меня точно пятнами от диатеза все лицо покроется. Прямо милая, сахарная девочка, показывающая себя такой очаровашкой. — как бы мне хотелось отпраздновать свое двадцатилетие, — столько лет, а дури в голове как у непутевого подростка с замашками ребенка, — на борту самолета со своими самыми близкими друзьями. Видана меня поддержала, — многозначительно смотрит на меня, как бы подбадривая на дальнейшее развитие разговора.

— Не будь таким букой, Рауль, — прижимаюсь к нему всем телом, старательно игнорируя злобный взгляд, направленный со стороны Парфенова. Даже на ментальном уровне ощущаю, как он буравит мне спину. Еще чуть-чуть и там точно дырка останется размером с футбольное поле. — Пусть Полин развеется, отметит, как следует торжество. К тому же…

— Да, Клеман, — влезает в наш разговор Кристина, от чего хочется голову этой змее свернуть, лишь бы больше не шипела за зря. Хватает и того, что она откуда-то очень хорошо знает Рауля. Ладно, хоть не трахалась с ним в прошлом. На том «спасибо». Тут Бог миловал, — дай сестре возможность устроить вечеринку, как ей того хочется.

Если он сейчас прислушается к словам этой мажорки, я всеми своими ногтями вопьюсь ему в руку, расцарапаю до мяса и буду с изощренным удовольствием наблюдать, как он корчится в муках. Только потом окажу ему первую медицинскую помощь. Тут я его девушка, а никак не эта сука, являющаяся невестой Артуру. Его будущая жена, мать его детей, хранительница очага.

Да Божечки ты мои! Мозги, похоже, и правда плывут непонятно куда, стоит лишь подумать о том, что она и он окажутся в ЗАГСЕ, дабы вступить в брак. Святая корова! Это даже хуже просмотра «Сумерек», где Эдвард Каллен не может устоять перед личным сортом героина в виде Беллы Свон. Фу! Аж морщусь при воспоминании об этих фильмах. Ну не люблю я таких вампиров. НЕ ЛЮБЛЮ! Они просто пародия на «Дракулу» и ему подобных. Но вот свадьба Парфенова с Крис выглядит как настоящий Апокалипсис. Именно его когда-то майи предсказывали, да только на несколько лет ошиблись с датой. Вот он, скоро наступит.

— Крис, — от голоса Артура резко вздрагиваю. Такое чувство, что отвыкла его слышать. — Может не стоит вмешиваться в дела семейные, — обходит нас с Раулем, берет ее за руку и пытается увести прочь из гостиной. Но невеста оказывает явное сопротивление.

Ох, я бы на его месте вырубила ее, закинула на плечо и унесла куда подальше, лишь бы глаза не мозолила. Мажорка лезет туда, куда не следует. Словно все специально делает, мне назло. Отчего-то я точно не понравилась, вот и вывести решила из себя. Ведь как иначе объяснить ее провокации в саду, а потом надменный взгляд после того, как кольцо на пальце оказалось? Ни с того, ни с сего изменилось ко мне отношение. То она чуть ли не подругами лучшими хотела со мной стать, то теперь показывает себя со мной как наглая мажорка. У нее, что раздвоение личности? Диссоциативное расстройство идентичности? Как у героя фильма «Сплит»?

— Но Видана же не входит в их семью, — готова поклясться, у Артура внутри взорвался шарик терпения после ее слов. Он точно зол сейчас, недаром так сильно напряжена спина, что ткань майки может лопнуть в любой момент.

Когда же он в таком состоянии, лучше выполнять его просьбы. Даже девушек это касается. Нет, руки он не распускает, показывая свою безграничную силу, но немного грубости все-таки проявляет. На нее вот точно нарвалась Кристина, оказавшаяся перекинута через плечо. Громкий визг чуть барабанные перепонки не попортил, а небольшое ругательство стало теперь не слышно из-за их ухода. В гостиной остаются лишь трое.

— Полин, скажи мне правду, — Рауль подлетает к сестре подобно урагану, сметающему все на своем пути. — Какого черта ты натворила?

— Ничего я не делала. Уже в сотый раз тебе повторяю, — неужели снова они заладили свой скандал? Слушать это мне не хочется. — Меня ты не послушал, так хотя бы с девушкой своей поговори, милый братик, — бросает ему в лицо последнюю фразу, поднимает голову вверх и, подмигнув мне так, чтобы Рауль этого не видел, скрывается в коридоре.

Твою же мышь! Эта напряженка когда-нибудь закончится или же нет? Вся эта сцена из дешевого сериала уже в кишках сидит. И от нее ни черта не избавишься. Бесит. Командировка в особняк месье Майкрофта во всем виновата. Надо было еще после разговора с Нинет по поводу неустойки включить дурочку и попросить денег у Рауля, дабы избавить себя вот от всего этого, что вокруг происходит.

Но нет, я же гордая и так людьми не манипулирую. Хотя Клеманом вот придется. Пусть уже соглашается на празднование Дня Рождения сестры в самолете, все равно же ничего у нее не выйдет. Уж я-то смогу за ее шантаж весь праздник ей испортить. Не будет ко мне лезть, не будет строить из себя королеву Франции. Мария-Антуанетта, не иначе. Должно быть, такая же расточительная фигура.

— Видана, — Рауль прикасается тыльной стороной ладони к моей правой щеке, вызывая еле заметные мурашки по телу, — моя сестра вполне могла как-то манипулировать тобой, чтобы добиться своих целей. Поэтому ты…

— Я разве похожа на маленькую девочку? — удивленно приподнимаю одну бровь вверх, стараясь выглядеть оскорбленной. — Мне давно не шестнадцать лет, чтобы мною могли манипулировать. Тем более такая пигалица, как Полин Клеман, — дергаюсь влево, не желая быть к нему ближе. Пусть помучается. — Будь это так, то карьера журналистки у меня закончилась давным-давно. Но, как видишь, — развожу руками, широко улыбаясь, — я все еще наплаву. И ничто этого не изменит.