Командировка русского охотника на демонов - Кирилл Неумытов

жирдяя.

— Что? Какой ещё охотник! А-ну несите цепи!

Уверенность из голоса начальника тюрьмы пропала, хоть я ещё и не спустился вниз. Хочет остановить меня цепями из ларкара? Этот металл у демонов редкость — в бою встречал всего пару раз. Калк говорил, что один килограмм ларкара стоит тысячу отборных грешников — безумно дорого, в общем.

Только как тюремщики собираются заковать меня в цепи? Вежливо попросят? Уважаемый господин охотник, не хотите ли примерить нашу прекрасную цепь из ларкара? Нет, ваши способности не заблокирует, не беспокойтесь!

Я наконец спустился вниз. Широкий коридор, и куча клеток с людьми. Некоторые заключённые боязливо приблизились к решёткам. Лица — словно выжатые до остатка лимоны. Пленники настолько измучены, что никто не решился открыть рот и произнести хоть звук на моё появление.

Два бледно-красных тащили цепь из конца коридора. Там же стоял худой высокий красный демон в чёрной накидке. Две пущенных «пули» — и цепь с грохотом падает на пол.

— Эй, начальник, — крикнул я. — скажу честно, у тебя мало шансов не сдохнуть. Выполняй мои приказы, и тогда…

— Выполнять приказы человека?! Что ты возомнил о себе, смерд!

— Понятно. Значит, не договоримся.

Я пустил «пулю» в лоб тюремщика. На этот раз вложил в навык куда больше «порчи» — всё-таки против меня был красный, хоть и не очень сильный.

В коридоре осталось девять серых демонов и три красных. Все пялились на меня, особо ничего не предпринимая — некоторые держались за оружие, но в атаку не спешили.

— Тюремное отродье… Какие же вы трусы. Может, вам тоже пятки поджарить? Или хотите десяток ударов по спине плетью? Я могу это устроить.

Молчание.

— Не слышу ответов, черти!

И снова молчание. Неужели я такой страшный, что пугаю демонов? Эрни по габаритам не особо большой. Хотя я далеко не габаритами себя показал.

— Мне нужен портал в мир людей. Какое название нужного мне мира — я не знаю, но там много богов, храмов и магов. А ещё туда зачастили демоны из Желтого мира.

— Ключи-и от порталов хранятся в ко-о-омнате начальника, — пропел придурковатый демон сзади меня.

— Неси. И поживее.

Я прошёл вперёд. Рука потянулась в карман, но через секунду я понял, что сигарет у меня нет. Хотя не проблема создать себе пачку. Чёрт, ещё никогда так расточительно не использовал «порчу».

Закурил. Ого… Ну и крепкость… Про подобные сигареты говорят, что пару пачек и останешься без лёгких. Но за это можно было не волноваться. У меня есть регенерация охотника.

На пленников по обе стороны коридора не смотрел, однако уже решил, что спасу их. Ну или во всяком случае тех, кто из моего мира — остальные просто не пройдут в портал. Человеку нельзя попасть в другой человеческий мир. Остальным пленникам могу лишь пожелать найти путь домой самостоятельно. В этом я уже не буду им помогать.

— Охотник, — произнёс человеческий голос справа от меня на демоническом языке. Голос жёсткий, я бы даже сказал, с нотками стали. — Прошу, дай возможность сбежать всем, кто тут находится. Возиться лично тебе не предлагаю. Просто разруби мою цепь из ларкара. Я сделаю всё остальное.

Я повернулся к пленнику. Его клетка была одиночной, в отличие от остальных в темнице. Да и сам мужик сильно отличался от большинства заключенных. Я уже успел заметить, что здесь были только светловолосые люди — в основном молодые девушки и дети, но было и немного парней. Видно тут какая-то элитная демоническая «свежатина».

Этот черноволосый узник никак не вписывался в общую картину. Он единственный, кто был закован в цепи, и, как понимаю, единственный, чью волю не сломили. Все тело мужчины было в синяках и ссадинах — на нём в буквальном смысле не было живого места. Но глаза охотника горели огнём. Он был готов бороться за свою жизнь до последнего.

— Сколько ты здесь находишься?

— Три недели, если по местным суткам. Примерно полтора месяца, если по человеческим.

В верхней части живота у охотника был свежий надрез. Я начинал догадываться, почему его ещё не убили…

— Все это время демоны жрали твою печень?

— Да. Каждое утро вырезали и подавали на завтрак начальнику тюрьмы. Вечером мне чуть ослабляли цепи, и я регенерировал печень обратно. И так день за днём.

— Если тебе ослабляли цепи, то ты мог убить себя, чтобы окончить мучения. Ты законченный оптимист? Или есть причина, по которой ты терпел адские мучения?

Охотник открыл зажатый кулак и чуть дернул пальцами, чтобы намотанная золотая цепочка упала вниз.

— Я нашёл этот кулон в темнице. Он принадлежал моей Юле… Два года назад её похитили демоны и привели сюда. Она была голубоглазой светловолосой красавицей — как раз то, что нравится Ксерону. — последние слова охотник говорил сквозь зубы. В нём кипела злость, а взгляд был как у безумца. — Я поклялся себе, что выживу любой ценой и отомщу проклятому владыке Ксерону. Я буду убивать его до тех пор, пока он не переродится в белого червя. Самого низшего демона.

Мне нравился этот взгляд и эта злость. В мужчине чувствовался сильный стержень. Зря Ксерон не убил этого охотника, пока у него была возможность. Очень зря.

— Из какого ты мира?

— Из твоего. Я слышал, как ты описываешь свой мир той вонючей серой крысе. Только не могу понять, почему ты не знаешь названия… С твоим опытом ты должен знать, что наш мир называется Иариэлью. Перекрёстком богов.

— Как-то не доводилось про это услышать. Но теперь буду знать, — я подошёл ближе к решётке. — Как тебя зовут, охотник?

— Илья Вронский.

— Ты из России? — перейдя на родной язык, спросил я.

— Да. Как и большинство здесь.

— Илья, как тебе предложение вступить в мой клан? За это я помогу тебе убить Ксерона.

— Мне не нужна помощь в убийстве этой твари. Я должен сделать это самостоятельно. А насчёт вступления в твой клан могу сказать две вещи. Во-первых, ты не представился. Я не знаю, из какого ты клана, а значит есть вероятность, что из клана моих врагов. Во-вторых, я могу вступить в твой клан, только если договоришься с Анной Поклонской. Но думаю, это не будет трудно. Она находится в одиночной клетке в конце коридора. У меня контракт с Поклонской на десять лет, а я отслужил ей только восемь.

— Ну раз она в клетке, то должны договориться, — я разрезал четырьмя «росчерками» оковы возле рук и ног Ильи. — Меня зовут Эрнест Накадзима. Я глава «крошечного» японского клана.

Охотник бессильно упал на