Мифы и легенды рыцарской эпохи - Томас Булфинч

Кроме того, Талиесин посоветовал госпоже во время ужина поменяться местами со служанкой, чтобы служанка вела себя как госпожа, а жена Эльфина прислуживала ей за столом. Так они и сделали. Рун явился в дом Эльфина во время ужина. Слуги провели его в зал, и служанка, переодетая госпожой, встала, чтобы приветствовать его. Рун сел за стол, и они продолжили ужин уже вместе с Руном. Он стал подливать вино служанке, считая, что это жена Эльфина, и отпускал шутки в ее адрес. Вскоре служанка так опьянела, что заснула прямо за столом; говорят, что из-за порошка, который Рун тайком подсыпал ей в вино. Она так крепко заснула, что даже не почувствовала, как Рун отрезал ей мизинец, на котором было кольцо, которое Эльфин незадолго до этого подарил жене в знак любви. Рун вернулся к королю и в качестве доказательства привез кольцо и отрезанный палец. Жена Эльфина была настолько пьяна, сказал он королю, что даже не почувствовала, когда ей отрезали палец.

Рассказ Руна развеселил короля. Он послал за своими советниками и пересказал историю, рассказанную сыном. Затем приказал привести Эльфина и, обвинив его в хвастовстве, сказал:

– Эльфин, тебе, без сомнения, известно, что очень глупо верить в добродетель жены, находясь от нее на расстоянии. Ты можешь убедиться в порочности своей жены. Смотри, вот ее палец с подаренным тобой кольцом. Вчера вечером ей отрезали этот палец, когда она опьянела и заснула прямо за столом.

Выслушав короля, Эльфин ответил:

– С твоего позволения, могущественный король, я не стану отрицать, что это мое кольцо, поскольку оно известно многим, но палец, на который оно надето, отрезан не от руки моей жены. Я могу объяснить, почему я так в этом уверен. Во-первых, моя жена носила это кольцо на большом пальце, а сейчас оно на мизинце, и, как ты видишь, даже на мизинец влезло с трудом. Во-вторых, моя жена, сколько я ее знаю, всегда по субботам стрижет ногти, а ты видишь, что на этом мизинце ноготь не подстригался больше месяца. И в-третьих, рука, от которой отрезан палец, не далее как три дня назад месила тесто, а я ручаюсь, что моя жена за все время замужества ни разу не месила тесто.

Король был так разгневан тем упорством, с каким Эльфин отстаивал добродетельность своей жены, что приказал отвести его обратно в темницу и держать там до тех пор, пока он не докажет, что искусство его барда столь же высоко, как добродетельность его жены.

Талиесин рассказал госпоже, что ее муж опять оказался в темнице, но попросил ее не печалиться, поскольку он отправляется ко двору Маэлгона, чтобы освободить Эльфина. Попрощавшись с госпожой, Талиесин отправился во дворец короля. Он вошел в зал, где король пировал со своими приближенными. Талиесин тихо пробрался в самый дальний угол, рядом с тем местом, где собирались барды и менестрели. И вот, когда барды и менестрели встали, чтобы воспеть достоинства короля, и двинулись мимо угла, в котором сидел Талиесин, он выпятил губы и принялся водить по ним пальцем, извлекая звуки: «Блюм, блюм!» Барды и менестрели, не обратив на Талиесина внимания, приблизились к королю, склонились в почтительном поклоне, но не смогли вымолвить ни слова, а лишь, выпятив губы, играли на них пальцами «блюм, блюм», как это только что делал мальчик, сидевший в углу. Король очень удивился и решил, что они выпили слишком много горячительных напитков. Он велел одному из придворных подойти к ним и напомнить, где они находятся и как себя следует вести в подобном месте. Придворный с готовностью выполнил королевский приказ. Но они не унимались. Король еще и еще отправлял к ним придворных с требованием покинуть зал. Наконец король приказал одному из оруженосцев надавать тумаков главному барду по имени Хайнин Вардд. Оруженосец взял метлу и так ударил барда по голове, что тот свалился на пол. Бард на коленях подполз к королю, умоляя о прощении и пытаясь объяснить, что всему виной не опьянение, а присутствие в зале какого-то духа.

– О благородный король, – сказал Хайнин, – да будет известно твоей милости, что мы онемели не от количества и крепости выпитого, а под воздействием духа, который сидит в том углу в образе ребенка.

Король приказал оруженосцу подвести ребенка к нему. Когда оруженосец подвел Талиесина, король спросил, кто он и откуда. Талиесин ответил стихами:

Я тот, самый главный Эльфина бард,Я звездам весенним, как родине, рад;Я с Ноем ковчег долго строил;Я видел Содома с Гоморрой распыл;В дни Рима строительства – в Индии былИ прибыл к развалинам Трои.

Когда король и его приближенные услышали песню, они очень удивились, поскольку никогда не слышали ничего подобного от столь юных созданий. Узнав, что это бард Эльфина, король велел Хайнину, своему главному и самому мудрому барду, подойти и вступить в состязание с бардом Эльфина. Хайнин подошел, но смог лишь сыграть на губах «блюм, блюм». Король вызывал своих бардов одного за другим, а их было двадцать четыре, и единственное, что они могли, так это сыграть на губах «блюм, блюм». Тогда король Маэлгон спросил Талиесина, что его привело в королевский дворец, и мальчик ответил стихами:

Эльфин, сын Гвидно, плененный в стране Артро,Закрыт на тринадцать замковЗа похвалу учителю. Поэтому Талиесин,Главный бард Запада, освободит ЭльфинаИз золотых оков.

Затем он спел стихи-загадку:

Скажи, тебе слышать не довелось,О существе допотопном без кожи,Без плоти и крови, Без головки и ножек,Не старше и не моложе,Не раньше – не позже,Чем в день, когда родилось.Видишь, как море в тумане бледно,Когда, поначалу, приходит ОноС юга, совершая бросок,Чтобы упасть на прибрежный песок.В поле, лесу – Оно скрыто от нас —Его никогда не увидит наш глаз.Создано взрывом Оно, напоследок,И в нужном месте,Окончательно дать выход местиНа Маэлгона Гвинедда.

Когда он допел эти стихи, поднялся страшный ветер; король и его приближенные решили, что дворец вот-вот обрушится на их головы. Тогда король велел немедленно освободить Эльфина из темницы и привести его к Талиесину. Говорят, Талиесин спел еще одну песню, и с ног Эльфина упали оковы.

Затем Талиесин позвал жену Эльфина и показал, что у нее целы все пальцы. Вот так Талиесин освободил из темницы своего господина, доказал добродетельность своей госпожи и заставил замолчать бардов. Рад был Эльфин, рад был Талиесин.

Часть третья

РЫЦАРИ В АНГЛИЙСКОЙ ИСТОРИИ

Глава 32

КОРОЛЬ РИЧАРД И ТРЕТИЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД

Крестовые походы были самыми грандиозными или, скорее, самыми амбициозными предприятиями европейских рыцарей. На протяжении более чем столетия, начиная с 1096 года, рыцари всех стран относились к Святой земле как к месту, где можно было завоевать признание и получить отпущение грехов. Описание подвигов короля Ричарда в Палестине дает наиболее четкое представление об английских рыцарях этого исторического отрезка времени.

В последнее десятилетие XII века Ричард I Английский поднял крест, своего рода наследство отца, и приплыл в Антиохию, осажденную христианами, чтобы принять участие в войне на Святой земле. В Крестовом походе участвовали французский король Филипп II Август и германский император Фридрих I Барбаросса. В Киликии немцев постигло несчастье: при переходе горной реки утонул император Фридрих I Барбаросса, и до Антиохии едва ли дошла десятая часть немецкого войска, выступившего в Крестовый поход. Французский король Филипп II с армией достиг Антиохии и там, позже мы поговорим об этом, сражался с турками и ссорился с христианами, пока, наконец, не отплыл во Францию, так и не осуществив захват Святого города. Что касается короля Ричарда, то он был не более успешен и, хотя его подвиги были столь блистательны, что покрыли его славой, он вынужден был вернуться домой, оставив Иерусалим в руках неверных.

Подвиги короля Ричарда

Итак, лучшая часть английского королевского флота вышла в море. Они плыли уже две недели, когда на море поднялся шторм. Сильные порывы ветра разбросали корабли по волнам, разъединив флот. Три корабля пригнало к острову Крит. Огромные волны швырнули два корабля на прибрежные скалы, а один корабль уцелел и дрейфовал в море недалеко от берега. Почти всем членам команды и пассажирам с потерпевших крушение судов удалось благополучно выбраться на берег, однако многие были убиты враждебно настроенным местным населением; некоторых взяли в плен, а те, кто нашел убежище в церкви, были осаждены. Как бы там ни было, но выброшенные морем корабли представляли собой неплохую добычу. Кроме того, узурпатор Кипра[90] прибрал к рукам золото и оружие, находившееся на английских кораблях.

Он приказал охранять берег, чтобы не позволить английскому королевскому флоту приблизиться к острову, высадиться на берег и силой отобрать у него то, что ему удалось украсть. Его воинственный народ был приучен жить воровством. Жители острова заложили камнями, бревнами, досками и брусом вход в гавань, укрепили прибрежную линию и крепость, стоявшую на скале над входом в гавань, одним словом, приготовились к войне с англичанами. С дрейфовавшего недалеко от берега третьего корабля, на котором были женщины, наблюдали за происходившим на острове, чтобы сообщить обо всем королю. Ричард должен был отомстить этим подлым людям, а поэтому его нельзя было оставлять в неведении.