Нацизм на оккупированных территориях Советского Союза - Егор Николаевич Яковлев

страшное было впереди. «По истечении трех суток прибыли в Литву, на станцию Куршон[193]. Там немецкие фашисты устроили торги, т. е. продажу нас, как рабов. Так как я имела 4 детей до 13-летнего возраста и старушку-мать, то меня покупатели-господа браковали и на работу никуда не брали и на четвертый только день с семьей направили к одному хозяину-литовцу» (ГАНО. Ф. Р-1793. Оп. 1.Д. 7.Л. 100).

Здесь за кусок хлеба и крышу над головой их всех ждала тяжелая работа. «Там уж, не говоря о зарплате и непосильном труде, мне лично за кусок хлеба приходилось работать: стирать белье, мыть полы, пилить дрова и т. д., а дети пасли хозяйский скот. Бытовые условия за все время моей работы были самые ужасные. Тесная, грязная, темная, сырая с земляным полом комната никак не могла служить как жилье, а скорее являлась рассадником всяких заболеваний» (ГАНО. Ф. Р-1793. Оп. 1.Д. 7.Л. 100).

Это было не жизнью, а выживанием. Угнанная в рабство женщина боялась не столько за себя, сколько за своих детей. Вместе с ней страдали и ее односельчане.

«Ежечасно и ежеминутно я боялась, что хозяин выгонит меня на улицу, а поэтому как бы мне ни трудно было, я все распоряжения хозяина выполняла беспрекословно, безропотно и безоговорочно. Совместно со мною такую же горькую участь разделяли мои соседи: Васильева Антонина Николаевна, 1900 г. рождения, из д. Глухово, Семенова Мария Павловна, 1915 г. рождения, из д. Глухово, Александров Алексей Андреевич, 1900 г. рождения, из д. Глухово и другие жители нашего сельсовета в количестве 338 человек.

И только благодаря подвигу нашей доблестной и героической Красной Армии-освободительницы мы, наконец, были освобождены в августе месяце 1944 г.» (ГАНО. Ф. Р-1793. Оп. 1.Д. 7.Л. 100 об.).

Согласно акту комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков об угоне в немецкое рабство населения Большетеребецкого сельсовета Батецкого района от 17 февраля 1945 г., с «10 ноября 1943 года по 17 февраля 1944 года немецко-фашистскими извергами под силою оружия насильственным путем было угнано в немецкое рабство 417 человек» (ГАНО. Ф. Р-1793. Оп. 1.Д. 7.Л. 81).

Для зимы 1943–1944 гг. характерно следующее: на практике гитлеровцы стали полностью игнорировать пропагандистское сопровождение своих акций. Выселение осуществлялось исключительно насильственно-репрессивными методами. Исключение, естественно, составляли статьи в коллаборационистских газетах. В них «переезд» на запад объяснялся исключительно стремлением местных жителей спастись от репрессий со стороны советской власти. Так, в материале «О своей земле не забываем. Из жизни эвакуированных» утверждалось следующее: «Несколько месяцев назад они еще спокойно жили в большом селе на берегу Чудского озера. Каждый из них успел обзавестись своим домом, пашней и скотом. О колхозной неволе вспоминалось неохотно, как о миновавшей тяжелой болезни.

Но война имеет свои законы, подчас тяжелые и суровые. Развитие операций на фронте коснулось мирного населения и вопрос об эвакуации встал на очередь дня.

Долго думали поселяне, как быть. Трудно было смириться с мыслью об уходе с насиженного места, но еще ужаснее была мысль о страшной колхозной нищете.

Но пришел назначенный день, и все как один, они порешили: лучше уехать на запад, чем снова стать рабами большевиков.

Ехали не спеша. На место прибыли еще засветло. Крестьян встретили русские добровольцы. Прибывших людей разместили в домах и накормили вкусным горячим супом. Утром на следующий день состоялась посадка в поезд, направляющийся в Литву» («За Родину»…).

Активно разоблачали нацистскую пропаганду партизанские листовки. «Продажные пустолайки из грязных газетенок, выходящих в советских районах, гавкают до хрипоты о роскошной жизни в Германии. Как же на самом деле живут советские люди, угнанные в Германию?

Об этом говорят живые свидетели, вырвавшиеся оттуда. Слушайте, о чем рассказывает ваша землячка-колхозница, изведавшая все муки фашистского ада» (Письма из неволи…, 2001: 146).

Из показаний самих русских крестьян следует: «Гнали под конвоем. Приехали, сказали, что собирайтесь скорей. Гнали под оружием, били прикладами, не считаясь даже ни с больными, ни со стариками. Давали несколько лошадей на деревню, крестьяне не могли погрузить все свои вещи, все почти оставляли и уезжали без вещей и без хлеба. Когда погрузились, поехали сразу на станцию, на станции погрузили и отправили в Латвию. В Латвии обращались очень плохо, а также и литовцы издевались над людьми» (ГАНО. Ф. Р-1793. Оп. 1.Д. 7.Л. 81).

Эти показания, в отличие от статьи в коллаборационистской газете, максимально персонифицированы: «Угон в немецкое рабство мирных советских граждан подтверждают в своих показаниях следующие граждане: Павлова Агрипина Ивановна, Кустова Нина Васильевна из деревни Большой Горобец» (ГАНО. Ф. Р-1793. Оп. 1.Д. 7.Л. 81).

В подготовленных в 1945–1946 гг. для ЧГК отчетах о насильственной депортации могут меняться названия деревень и районов. Могут быть различными места, куда угоняли население русских деревень: Латвия, Литва, Германия. Общее – это насилие и репрессии, направленные против мирного населения. Рассказ «Угон в немецкое рабство» Екатерины Романовой о трагедии ее земляков из Менюшского сельсовета Шимского района был записан 1 января 1946 г.: «Я лично была поймана из Менюшского сельсовета немецкими оккупантами вместе с другими односельчанами. Под охраной немецких солдат мы были направлены в село Медведь, а затем и дальше в Германию, но мне удалось убежать, а моя мать и младшая сестренка угнаны в Германию.

Я была очевидцем и тому, как тех, кто не подчинялся и не хотел идти, избивали палками и прикладами. Руки завязывали назад веревками и проволокой и насильно гнали в Германию. Жутко было смотреть, как плакали женщины, дети и старики. В результате насильственного угона из тысячи пятисот жителей дер. Менюши осталось только 236 человек» (ГАНИНО. Ф. 177. Оп. 4.Д. 10. Л. 52).

В русских деревнях немецкими солдатами и их союзниками сжигались дома, за отказ покинуть родные места мог последовать расстрел. Священник Иван Иванов так описывал эти события: «Когда наша доблестная Красная Армия погнала фашистского зверя с нашей родной земли в его логово, он в припадке своего бессилия свое зло стал вымещать на беззащитном русском населении, опустошать наши села и города вместе с их населением, которое пряталось от его насильственной эвакуации и становилось жертвами массовых расстрелов» (Архив Управления ФСБ РФ по Псковской области… Л. 2).

Условия содержания людей в лагерях были ужасающими. Отсутствие нормальных помещений, питания, медицинских услуг делали свое дело. Сами немцы признавали, что отсутствие транспорта, многокилометровые пешие переходы вели к многочисленным жертвам.

Главными спасителями своих сограждан в этих условиях становились представители советского сопротивления: партизаны и подпольщики. Так, в районе поселка Идрица (сейчас Псковская область) проживало большое количество беженцев из Ленинградской области. В мае 1943 г. немцы провели перепись населения