Рейтинговые книги
Читем онлайн Обратная сила. Том 3. 1983–1997 - Александра Маринина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 64

– Нужен опытный юрист, – нерешительно заметил Муромов.

– Хорошо. Найдите его и договоритесь, – немедленно откликнулся Фаррел.

– И с местной властью непросто будет решать вопросы. Понимаете, Эдди, сейчас такое время… Все хотят заработать. Все хотят урвать свой кусок.

– Если вы о взятках, то я их давать не буду, – отрезал Фаррел. – Это не мой стиль ведения дел. А вот опытный юрист, который составит все бумаги так, чтобы чиновники, от которых зависит решение вопроса, остались довольны, действительно нужен. Я готов переплачивать, но по документам все должно быть абсолютно законно. Вступать в конфликт с советской властью в мои планы не входит.

Он задумчиво покачал головой и улыбнулся каким-то своим мыслям.

– Бабушка рассказывала, что брать мзду борзыми щенками всегда было фирменным стилем русского чиновничества. Ваша страна опасна и непредсказуема. Я не хочу рисковать. Так вы готовы дать мне ответ, или вам нужно время, чтобы подумать?

– Я бы ответил уже сейчас, но мне надо переговорить с женой.

– Хорошо. Завтра после обеда я уезжаю. Надеюсь к этому времени получить ваш окончательный ответ.

– А если я откажусь?

– Значит, я буду искать другого человека. Послезавтра я улетаю домой, но как только позволят дела – сразу же вернусь и займусь поисками.

– Вам так легко дают визу, – с нескрываемой завистью проговорил Муромов. – А мы тут сидим и света белого не видим. Хорошо вам, американцам.

– Ну, положим, визу советское посольство дает не так легко, как вам кажется: ваше КГБ в каждом туристе с Запада видит шпиона. Но ваш Горбачев разрешил совместные с иностранным капиталом предприятия, и я тут же открыл небольшой бизнес, который позволяет мне получать долгосрочные разрешения на въезд в вашу страну. Прибыли этот бизнес, конечно, никакой не приносит, а если и приносит, то русские партнеры ее крадут, но я не обращаю на это внимания. Мои убытки в данном случае всего лишь плата за возможность прилетать в СССР в любой момент, когда мне вздумается.

На следующий день Эдди Фаррел получил от Евгения Муромова твердое «да, согласен», а через два месяца они в компании с юристом и бухгалтером вылетели из Москвы в Оренбург. Как обычно случается, препоны ждали их в неожиданных местах, зато там, где предвиделись какие-то трудности, все проходило на удивление гладко. Юрист и бухгалтер работали сутками напролет, составляя варианты документов, которые тут же печатала нанятая на месте машинистка. Муромов нервничал, опасаясь, что из затеи американца ничего не выйдет. И только Фаррел выглядел безмятежным и уверенным в успехе.

– У меня всегда все получается, – говорил он, – потому что я правильно выбираю людей, которым поручаю работу.

Гостиницы в поселке не было, но председатель поселкового совета с первой же минуты понял, что прибыл «дорогой» гость, то есть богач, которого можно доить. Уже через пару часов вопрос с жильем был решен: Джеймсу Эдуарду Фаррелу-младшему и сопровождающим его лицам предоставили дачу первого секретаря райкома партии. Районный центр находился недалеко, и дачу партийный руководитель организовал себе именно в здешних, весьма живописных, местах.

Трудности и проблемы громоздились одна на другую, и Евгению Степановичу казалось, что через эту гору препятствий он не переберется никогда. И все-таки все закончилось. Как и обещал Эдди, все получилось.

Муромов нашел одинокого алкаша, с готовностью сдавшего ему полдома за совсем смешную ежемесячную плату. Эдди улетел в США, Евгений Степанович привез жену, нашел место, куда можно было пристроить трудовую книжку, и принялся за работу. Через два года мемориал героям-медикам был открыт, а еще через год в краеведческом музее директор провел первую экскурсию.

* * *

– Я понимаю, вам не терпится пойти к мемориалу, но прежде, чем я вас туда провожу, я должен рассказать еще одну вещь… – Муромов замялся. – Это может оказаться не очень приятным для вас, но у меня нет права скрывать.

Орлов недоуменно смотрел на собеседника. Вся рассказанная им история звучала слишком волшебно, чтобы ей можно было верить. И по опыту Александр Иванович знал, что такие сказочные истории зачастую рассказывают именно для того, чтобы потом огласить неприятные факты. Дескать, все так хорошо начиналось, и кто же мог ожидать…

– Мне с самого начала показалось странным, что такая опытная медсестра, какой считалась Ольга Александровна, все-таки заразилась дифтерией. Препараты были в наличии, их сами московские медики и привезли с собой. Почему же она умерла? Как такое могло получиться?

– Может быть, препаратов не хватало, и она не сочла возможным использовать их для себя? – предположил Орлов.

– Нет, – покачал головой Евгений Степанович, – я очень тщательно проверял всю историю этой вспышки дифтерии, а в последние годы, когда стали доступны многие архивные данные, даже запрашивал Москву и получил ответ. Препаратов было достаточно.

– Тогда что вы имеете в виду? Что Ольга Александровна… – Орлов запнулся и, пересилив себя, выговорил: —…Что моя мать была недостаточно квалифицированной, неопытной? Что не соблюдала меры предосторожности при контактах с заболевшими? Не распознала сама у себя симптомы заболевания? Что ее репутация одной из лучших медицинских сестер – дутая величина?

– Боже упаси! – замахал руками Муромов. – Я ни в коей мере не подвергаю сомнению репутацию и квалификацию вашей матушки. Но вопрос меня заинтересовал, и я начал в нем копаться. Уж коли мне поручено увековечить память, то следует досконально изучить не только жизнь, но и смерть усопшего. Я принялся искать старожилов, которые помнят ту вспышку дифтерии и московских докторов. Они, знаете ли, поведали мне немало любопытного.

– Это, должно быть, очень старые люди, – заметил Орлов недоверчиво. – Вряд ли можно полагаться и на их память, и на их разум. Для того, чтобы осознанно излагать события двадцать четвертого года, человек должен родиться не позже тысяча девятьсот десятого. Впрочем…

– Именно! – подхватил Евгений Степанович. – Им и сейчас-то еще девяноста нет, а ведь я разговаривал с ними лет шесть-семь назад. Но ваши сомнения я полностью разделял, поэтому спрашивал не только у них, но и у их детей, которым родители вполне могли давным-давно по секрету что-то рассказать. И внуков вниманием не обошел. Записывал их слова, анализировал, сопоставлял детали. Собственно, первые подозрения зародились во мне совершенно случайно. Я задал вопрос одному старику: почему медсестру Орлову похоронили здесь, а не отправили тело в Москву? В общем-то вопрос был глупым, просто я мыслил в тот момент современными категориями: цинковые гробы, самолеты, заморозка, бальзамирование, ну, вы понимаете, о чем я. В двадцать четвертом году в глухой деревне, от которой только до железной дороги нужно добираться на подводе несколько дней, а потом еще поездом, да летом, в жару… Конечно, вопрос я задал по недомыслию, но вот реакция того старика меня удивила. Вместо того чтобы сразу объяснить мне все эти простые вещи, он стал отводить глаза и бормотать что-то невнятное. Ну, тут я в него и вцепился, как клещ. Как почуял: что-то здесь неладно.

Он замолчал и начал крутить в пальцах алюминиевую ложечку, которой размешивал сахар в своей чашке. Александр Иванович терпеливо ждал.

– Ваша матушка была убита, – наконец выговорил Муромов. – Мне очень жаль.

– Как – убита? – оторопел Орлов. – Кто ее убил? За что? И почему это скрывали? Почему всем говорили, что она заразилась дифтерией?

– Ольга Александровна приглянулась кому-то из тех, кто был прислан устанавливать и поддерживать советскую власть в деревне. «Глухой» деревню называли потому, что она находилась далеко от трассы, а вовсе не потому, что она была маленькой. Большая была деревня, как в те времена говорили – «громкая». Даже не деревня, строго говоря, а село: ведь здесь и церковь своя была. Ольга Александровна взаимностью не ответила, более того, проявила резкость. А очарованный ею деятель был пристрастен к самогону, злоупотреблял, и вообще был человеком грубым и жестоким. Когда медсестру Орлову обнаружили на опушке леса с проломленным черепом, ни у кого не было сомнений. Все знали, кто убил, как убил и почему. Местные активисты и партийцы были, разумеется, не заинтересованы в том, чтобы предать преступление огласке и опорочить представителя советской власти, в деревнях и без того большевиков не жаловали. Поэтому, несмотря на расползавшиеся по деревне слухи, было объявлено, что Орлова заразилась дифтерией и умерла, а то, что у нее якобы проломлен череп, всего лишь пустые домыслы сплетников, которые только и ждут возможности попугать доверчивых крестьян страшными историями. Кто-то поверил, кто-то – нет. Особо сильно сомневавшихся и не боявшихся говорить об этом вслух – а таковых набралось человека три-четыре – перед всем сходом поставили к стенке, то есть публично расстреляли как контрреволюционеров, агитирующих народ против светлых идей. Нравы были ужасными в те времена, сами понимаете, и методы у советской власти оказались не лучше, как ни прискорбно. Но расстрел людей испугал, разговоры смолкли.

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 64
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Обратная сила. Том 3. 1983–1997 - Александра Маринина бесплатно.

Оставить комментарий