Собрание сочинений. Том 2. Стихотворения - Виктор Боков

Минута молчанья

Когда объявляют минуту молчанья,Клянутся в любви к своей Родине стоя,Все люди становятся однополчане,Одноучастники общего боя.

Встает ветеран с пожилыми висками,Встает комсомолец, приехавший с БАМа:Крадется великой вдовой над войскамиВеликое горе, всеобщая драма.

На поле ржаном замирают колосья,Топтали и жгли их тогда беспощадно,В лесу на стволах выступает короста,Фашисты и лес никогда не прощали.

Срезали снарядами кроны в дубравах,А корни кормили взрывчаткой и толом,И брызгала кровь над рябиной кудрявой,И «красный петух» кукарекал по селам.

В минуту молчанья мы всё это помним,И в памяти нашей легенды и были,Мы горестно головы гордые клонимИ мертвым клянемся, что их не забыли.

Минута молчанья как клятва, опора,Как митинг всех наших народов и наций,Минута молчанья — суровая школа,Как надо бороться и как не сдаваться!

1978

Спят солдаты

Спят солдаты не сном казарменным —Вечным сном валунов и пород.Спят дивизии, целые армии,Спит такой неуемный народ.

Спят чубы золотистые, русые,Спят улыбки и просьбы «Пиши!»,Спят те самые, что не трусили,Спят в надежной и мирной тиши.

Спят под холмиками и буграмиУ высоких осин и берез.Враг убил их, а нас — ограбил,Силу этакую унес!

Молодую и напоеннуюДерзновенной отвагой жить,Для счастливой любви сотворенную,Для того, чтоб Отчизне служить.

Спят солдаты, спят чудо-воины,Ненавистники той войны,Из живых навсегда уволены…Мы, живые, их помнить должны.

Спят солдаты.       А кто там смеетсяОт избытка энергии, сил?Зачерпните воды из колодцаИ полейте цветы у могил!

1978

* * *

В День Победы запел соловей подмосковный.Самый наш! Коренной, всероссийский, исконный.Запоздалой весны угнетающий холодБыл, как громом, победною трелью расколот.

И проснулась от грома трава луговая,И тогда обозначилась передовая:На полях, там, где сев, на путях, где движенье,—Планы, планы, естественно, и достиженья.

Соловей отдавался всю ночь песнопеньям,В храм искусства уверенно шел по ступеням,Богатырской симфонией свежего звукаВсех будил ото сна, всем влюбленно аукал.

И весеннее чувство в природе рождалось,Всем владело оно и ни в чем не нуждалось!

1978

* * *

Вот-вот и зацветет красавица,Которая не из актрис,И памятью о том останетсяНалившийся в саду анис.

Весна и ранняя и долгая,Давно уже сошла вода,А вот погода все недобрая,Всех угнетают холода.

Днем солнце вроде очень жаркое,Но в белом инее заря.Такой весне бы провожатогоИ властного поводыря.

Чтобы тепло, так уж надежное,Чтоб в самый раз и все дела.Цвети, красавица, мы дожилиДо настоящего тепла.

Любимая, пройдемся об руку,Оденься поскорей, я жду,Ты слышишь, лопаются обручи,Что сдерживали цвет в саду!

1978

* * *

Поэзия моя проста, как хлеб с водой,Как самые привычные понятья.Я человек немолодой,Играть словами не мое занятье.

Поэзия моя — поток любви,Любовь, одна любовь мое моленье.И я от встречи с добрыми людьмиГотов заплакать, стоя на коленях.

Какие одолел я рубежи!Как не бодрюсь, а сила убывает.Но человек, как тонкий стебель ржи,Для блага всех свой колос наливает.

Простите мне мой вздох, мою слезу,И даже грусть поэта вдохновляет.Я все еще иду, вперед гляжу,И мой народ меня благословляет!

1978

* * *

Молнии небо скородят, как бороны,Все перепуталось, не разберешь.Черные космы, торчащие в стороны,Тянутся в поле, где тихая рожь.

Вот уже первая капля подпрыгнулаНа пропыленной тропинке полей,Радуга спину веселую выгнула,Хочется весело прыгнуть и ей!

Туча-хозяйка державно расходуетВсе, что от знойного дня запасла,Стрелы дождя ополчились с охотоюНа землю, на поле — нет им числа!

Щедрость такая припомнится осенью.Скосим. Посушим. Начнем обмолот.Хлеб уродится! И прямо и косвенноМожно сегодня сказать наперед!

1978

* * *

— Бабушка! Годков-то много ли? —Я спросил на стёжке узкой.Личико такое строгое,Взгляд непоправимо грустный.

— Сколько дашь? —Впилась глазами.— Думаю, что девяносто.— Добрый! Взял чуть-чуть убавил,Два годка осталось до ста!

Век живу! Легко ли молвить?!Три войны легли на плечи,Трижды край мой кровью полит,Трижды мой народ калечен.

Дом осел, сносились двери,Печь кирпичная рассохлась,А я живу! А я при деле,Есть, скажи, у бабки совесть?!

Стал быть, богу так угодно,Чтобы я не умирала,Стал быть, нет земли свободной,Для могилы места мало.

Не нужна я богу, значит,Я уж с ним и не враждую.Что-то чибис нынче плачет,Это, милый, не к дождю ли?

Ветерок трепал веретье,Чуть посвистывал в полыни,И несла свое столетьеБабка в грубой мешковине.

1978

Сазан

— Красота твоя несказанна! —Я воскликнул, увидев сазана,И, любуясь нездешней красой,Вновь воскликнул: — Какой ты большой!

Чешуей, золотою кольчугой,И ноздрями и жабрами чуял,Что попал он в большую беду,Что потеря в сазаньем роду.

Бил хвостом он меня по ладони,Было тело его молодоеНапряженное, как гимнаст,Если б так вот ловили и нас!

Нет! Не мог я убить эту рыбу,Бросил в Дон золотистую глыбу,Завертелась воронка воды,Но исчезли и эти следы.

Ты гуляй, мой сазан, глубиною,Размножайся, расти подо мною,Золотых сазанят выводи,К человеку не подходи!

1978

* * *

Жизнь вновь не повторится. Нет!Ни малой долею единой.Вот почему гляжу в рассвет,Как в очи женщины любимой.

Вот почему я говорю,Отдавшись и трудам и негам:— Дай бог, чтоб землю к январюЗима покрыла белым снегом.

Вот почему мне шум водыВесеннего происхожденьяВсегда поет на все лады:— Я помню чудное мгновенье!

Вот почему мне дорог день,И эта даль, и этот сумрак,И этот тесный круг людей,И перезваниванье рюмок.

И голос женщины одной,В которую влюбился сразу,Которая, сказав: — Родной! —Не предала меня ни разу!

1978

* * *