Хрустальный грот - Мэри Стюарт

— Я сужу по его разговору… Словно он знал, что я ему не по зубам. Именно поэтому он попытался припугнуть меня проклятьем. А ведь он ловкач, не так ли? Наверное, по пути к роще он напряженно думал. Он не отваживался тайком прикончить меня за святотатство, но в то же время ему необходимо было заставить меня молчать. Отсюда и проклятье. А также… — Я замолк.

— А также?

— Да не пугайся ты так. Это было всего лишь еще одной гарантией моего молчания.

— Так что же это такое, во имя неба?

Я пожал плечами, вдруг осознал свою наготу и снова потянулся за ночной рубашкой.

— Он пообещал взять меня с собой в святилище. Думаю, он не прочь сделать из меня друида.

— Он так и сказал? — Мне уже был известен знак, которым Кадал отводил злой глаз. — Что же ты будешь делать?

— Я пойду с ним… по крайней мере хоть раз. Не смотри так, Кадал. Поверь, ничто не заставит меня пойти туда во второй раз. — Я серьезно посмотрел на него. — Но нет в этом мире ничего, что я не был бы готов увидеть и изучить, и нет такого бога, к которому я не был бы готов обратиться по его обычаю. Я уже говорил тебе, что истина — это тень бога. Если я собираюсь использовать ее, то мне необходимо знать, кто он. Ты понимаешь меня?

— Откуда мне понять? О каком боге ты говоришь?

— Я думаю, что существует только один. Да, боги есть везде: в полых холмах, в ветре и в море, в траве, по которой мы ходим, и в запятнанных кровью сумерках, где им прислуживают подобные Белазию люди. Но я верю, что должен быть среди них один, который и есть бог, тот, что подобен огромному морю, и все мы — мелкие божества, люди и все кругом — словно реки, в конце концов, приходим к нему… Баня готова?

Спустя двадцать минут, облаченный в темно-синюю тунику, сколотую застежкой с драконом, я отправился к своему отцу.

12

В переднем покое секретарь с озабоченным видом предавался безделью. Из-за занавеси доносился тихий голос Амброзия. Двое стражей возле двери казались вырезанными из дерева.

Потом невидимая рука откинула полог, и из внутренних покоев вышел Утер. Увидев меня, он резко остановился, помедлил, словно собирался что-то сказать, но затем, очевидно, перехватив заинтересованный взгляд секретаря, шагнул мимо меня, взмахнув красным плащом и обдав запахом лошадиного пота. По запаху всегда было легко определить, где перед этим побывал Утер, он впитывал запахи, подобно губке. По-видимому, он отправился с дороги прямиком к своему брату, не потрудившись смыть с себя дорожную пыль.

Секретарь, которого звали Соллий, обратился ко мне:

— Ты можешь войти к нему без доклада, господин. Он, похоже, тебя ожидает.

Я не обратил внимания на титул «господин». Казалось, я давно уже свыкся с ним.

Когда я вошел в комнату, он стоял спиной к двери, склонившись над столом, заваленным бумагами и вощеными дощечками для письма, поверх одной из которых лежал стиль, словно Амброзия оторвали от работы. На секретарском столике у окна, как ее оставил Соллий, так и лежала брошенная наполовину развернутая книга.

Дверь у меня за спиной затворилась. Я остановился на самом пороге, и кожаный полог, опускаясь, с шелестом задел мой плащ. Амброзий повернулся на звук.

Наши взгляды скрестились в тишине на несколько, казалось, бесконечных секунд. Затем он откашлялся и сказал:

— А, Мерлин. — Едва заметным жестом Амброзий пригласил меня сесть.

Я повиновался и прошел к своему обычному табурету возле жаровни. Еще некоторое время он молчал, отрешенно разглядывая стол. Взяв стиль, он рассеянно посмотрел на вощеную дощечку, дописал что-то на ней. Я ждал. Он хмуро смотрел на дощечку, а затем перечеркнул написанное и, отбросив стиль, вдруг произнес:

— Ко мне приходил Утер.

— Знаю, господин.

Он взглянул на меня из-под сдвинутых бровей.

— Насколько я понял, он встретил тебя одного за пределами города.

— Я выехал не один. Со мной был Кадал, — поспешно сказал я.

— Кадал?

— Да, господин.

— Утеру ты сказал совсем иное.

— Да, господин.

Теперь он не сводил с меня проницательного взора.

— Что ж, продолжай.

— Кадал всегда сопровождает меня, милорд. Он… более чем верен. Мы заехали в лес на север до самой просеки, но вскоре мой пони охромел, и Кадал отдал мне свою кобылу, после чего мы повернули домой. — Я остановился, чтобы сделать глубокий вдох. — Мы поехали лесом напрямик и натолкнулись на Белазия и его слугу. Часть обратного пути Белазий проехал вместе со мной, но… по-видимому, в его планы не входила встреча с принцем Утером, и он покинул меня.

— Понимаю. — Голос был бесцветным, но я чувствовал, что он о многом догадывается. И следующий его вопрос подтвердил это. — Ты был на острове друидов?

— Тебе известно о нем? — удивленно спросил я. А затем, когда он промолчал, в холодной тишине ожидая моего ответа, я продолжил: — Как я уже сказал, мы с Кадалом поехали напрямик через лес. Если ты знаешь, где этот остров, то тебе известна и тропа, по которой мы двигались. В том месте, где тропа сворачивает к морю, есть сосновая роща. Там мы обнаружили Ульфина, слугу Белазия, и двух лошадей. Кадал хотел взять лошадь Ульфина, чтобы быстрее доставить меня домой, но, разговаривая с Ульфином, мы услышали крик — или, точнее, пронзительный вопль, донесшийся откуда-то к востоку от рощи. Я не мог не выяснить, что это значит. Клянусь, я понятия не имел, что там есть остров, и даже не догадывался о том, что на нем происходит. Не знал этого и Кадал. Будь он верхом, он обязательно остановил бы меня. Но к тому времени, когда он вскочил на коня Ульфина и отправился догонять меня, я уже скрылся из виду. Кадал подумал, что я испугался и поскакал домой — как он и советовал мне поступить, — и обнаружил свою ошибку, только приехав в город. Он вернулся, чтобы разыскать меня, но к тому времени я уже возвращался в город с отрядом. — Я сплел пальцы и стиснул руки между коленями. — Не знаю, что заставило меня спуститься к острову. Хотя нет… был крик, и я хотел увидеть… Но крик был не единственной причиной. Я не могу этого объяснить, пока не могу… — Я перевел дух. — Мой господин…

— Ну?

— Я должен тебе это сказать. Сегодня ночью там, на острове, убили человека. Не знаю, кем он был, но мне известно, что это один из людей короля Будека, тот, который пропал несколько дней назад. Его тело обнаружат где-то в лесу, так, будто его задрал дикий зверь. — Я помедлил. На лице Амброзия ничего нельзя было прочесть. — Я подумал, что должен сказать тебе об этом.

— Ты побывал на острове?

— О нет! В таком случае я, наверное, был бы уже мертв. Об убийстве я узнал позже. По их словам, он совершил святотатство. Я не расспрашивал, в чем оно заключалось. — Я поднял глаза на Амброзия. — Я только спустился к берегу. Я остался стоять под деревьями и оттуда наблюдал за танцами и… за жертвоприношением. До меня доносилось песнопение. Я не знал, что все это противозаконно… Конечно, у меня на родине такое запрещено, хотя всем известно, что последователи этого культа продолжают отправлять свои ритуалы, и я подумал, что здесь дела могут обстоять иначе. Но когда милорд Утер догадался, где я был, он пришел в ярость. Кажется, он ненавидит друидов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});