Строками по нашим душам - Ли Та

подправив портупею, я в сотый раз критически осмотрела свой наряд.

В качестве заменителя коротких шорт в образе, который я нашла в интернете по поиску "дерзкий образ", я решила надеть юбку намного выше колена, которая открывается спереди. Только надела под низ юбки обычные нейлоновые шорты. Чтобы никто не смел ко мне приставать.

Как я и хотела с самого начала, я надела кожаную портупею поверх юбки и колготок в очень крупную сетку. Сверху же я надела чёрный кожаный топ, переходящий в корсет, который откопала далеко в закромах своего гардероба. Он был немного узок мне, но просто отлично подчеркивал талию и грудь. Хоть и небольшую.

Ника одолжила мне огромное количество разных подвесок, цепочек, черных, серебряных и я посчитала, что просто необходимо собрать их в кучу и надеть. А подчеркнуть шею чокером с кольцом.

Сверху я решила надеть легкую тунику, чтобы скрыть руки и, в некоторых случаях, бедра.

В голове я постоянно прокручивала моменты прошедшего обеда, когда сидела на парах и постоянно ощущала на себя напряженный взгляд.

— Где ты была? — Андрей поймал меня прямо после пары.

— Раньше тебя это мало волновало, — пробурчала я, собирая вещи после пары. — Там, где я раньше была, сейчас меня нет.

Торопливо собираясь, я стремилась побыстрее улизнуть из кабинета. Кеша ушел раньше нас с Андреем, поэтому никто не мог уволочь друга от меня подальше.

Не знаю почему, но я старалась максимально его избегать. Вопросов, подозрительных взглядов. Почему-то раньше все было очень просто, почему-то всегда было все так просто. Никто никому не должен, все пишут друг другу только по мере необходимости.

Мы только помогали друг другу, но никогда не переходили определенную меру, между нами. Но сейчас все опять иначе. Ничего не понятно…

Если Ника к этому давно привыкла, то Андрей вряд ли.

Мы вышли из аудитории. И он все еще волочился за мной.

— Ты так и не ответила на вопрос.

Спокойствие, Ева, только спокойствие. Нам нужно продержаться как минимум несколько недель, чтобы снова не сорваться в деревню. Хотя бы несколько недель.

Я чувствовала этот напряженный взгляд, который буквально прожигал меня.

— Ева.

Он перегородил мне путь на лестницу. Я попыталась сдержаться, чтобы не закатить глаза. Проскочив под его рукой, я продолжила путь.

— Господи, да ответь же мне!

Как же просто иногда его свести с ума. Как же легко вывести его из себя. На меня смотрели молящие глаза.

Я остановилась и обернулась к нему. Он не рассчитал силы и чуть не влетел в меня со всей скорости, но успел схватиться за стену и притормозить.

— Что ты от меня хочешь? Мне кажется, я ясно сказала тебе, что не скажу. Как только наступит время, я сама тебе все расскажу.

Я сказала это резче, чем хотела бы, чем собиралась сказать и чем это звучало в моей голове. Его выражение постепенно менялось от тревожного, к растерянному и даже погрустневшему. И даже опечаленному.

— Хорошо.

Он обошел меня и начал стремительно спускаться по лестнице, даже не дожидаясь меня.

Господи, от чего же так все сложно.

И я бросилась за ним.

Мне удалось поймать его только на улице, когда он стоял в курилке и напряженно выкуривал сигарету.

Перед глазами пронеслись воспоминания из школы, когда Андрей баловался электронными сигаретами.

Умудрившись споткнуться на ступеньке, я медленно и нерешительно подошла к нему. Он избегал моего взгляда, отвернувшись. Изредка кивал в знак приветствия студентам, шедшим рядом, или протягивал руку.

— Эй. — Я осторожно коснулась его плеча, но он выкрутился, чтобы затушить сигарету. Андрей опустил глаза и топтался на месте. На улице было холодно, вот обещали первый снег, а я стояла неодетая, в одном свитере. — Я правда пока не готова тебе рассказать.

— Я понимаю. Просто… — он замялся, но я снова положила ладонь на его плечо и чуть сжала, — ты всегда все рассказывала мне, а в последнее время будто закрылась от меня, я не знаю, что происходит в твоей жизни.

— Тебе ли не знать, почему это все происходит. — мы смотрели друг другу в глаза, и я видела яркую, переливающуюся словно кусочек стекла на солнце радужку глаза. Его, стоящего и смущающегося от моих слов. — Но в качестве оправдания скажу, что ты тоже не похож на самого себя.

— В каком плане? — Озадаченно спросил он и чуть улыбнулся. И эта улыбка осветила нас.

— В том плане, что ты сейчас становишься солнышком, который освещает мой путь.

Его взгляд изменился. И снова я увидела в них тепло.

— Иди ко мне.

Он вытянул руки, и я упала в его объятия. Теплые, даже горячие. Я будто легла в облако, теплое, розовое, и растворилась в нем.

— Прости меня.

— За что ты извиняешься? То, что я так реагирую на твои слова, не означает, что ты должна извиняться. — Он улыбнулся.

Во мне что-то зашевелилось.

Я привыкла во всем извиняться, даже если не была виновата.

— За что ты извиняешься? Ты только и делаешь, что извиняется, мне это надоело. Ничего не меняется от твоих слов. Ты так и ведешь себя, как привыкла. Не меняешься.

После этого я перестала извиняться. Никому не позволяла необоснованно извиняться перед другими.

А сейчас извинилась.

— Просто так. Прости, что не всегда все тебе рассказываю.

— Ты не должна ни за что извиняться, ты же понимаешь?

— Понимаю, — я сильнее уткнулась ему в грудь и побольше сжала его торс. Он знал, как мне было тяжело признавать свою неправоту. — Только оставим это между нами. Не люблю признавать, что я не права.

Он засмеялся. А в моей голове родились новые строчки.

— Ева, ты идешь? Люди подтягиваются, а парни пакеты с едой и напитками привезли. — Она вдруг замолчала. — Черт, ты так потрясно выглядишь. Я бы тебя… очень крепко обняла. Как же Андрею по…

— Ника!

Подруга стояла в проеме двери, тоже знатно принарядившись.

Она была дьяволицей. Все в красном, короткая черная юбка, красный топ, красная накидка от комплекта белья и высокие каблуки. Образ завершал красно-черный макияж.

Боже, она бы всех просто сломила наповал.

Я вышла из комнаты и начала спускаться по ступенькам.

Шоу начинается, сучки.

Прихожая была украшена черной ватой, подобной паутине, в которых скрывались маленькие пауки и тыковки с горящими глазами. Лестница на второй этаж выглядела более, чем зловеще — страшные морды из преисподней, черты и привидения облепили сетку из разорвавшегося бинта.

Я встречала гостей. Среди них было много моих знакомых, знакомых Андрея, с которыми я поневоле была знакома, и просто