Окрыляющая (СИ) - Никитина Анастасия

— Скорей уж жалею, что сказал слишком много правды, — парировал он.

— Это зря. Терпеть не могу ложь.

— Аниселла! — его напускное спокойствие пошло трещинами. — Нам надо поговорить.

— А по мне, так мы уже всё друг другу сказали.

Он не ответил, просто продолжал удерживать коня рядом с дверцей движущейся кареты. При этом сам каким-то чудом свесился с седла так, чтобы заглядывать в окно. «Интересно, — мелькнула в голове хулиганская мысль, — от чего Энрико взбесится сильнее? От того, что я приглашу дракона в карету или от того, что запущу очередную волну слухов, приказав стражам его отогнать?»

Со вздохом я дёрнула за шнурок:

— Садитесь.

Карета ещё не остановилась до конца, а Розье уже бросил поводья первому попавшемуся воину и, распахнув дверцу, оказался внутри. Рваный камзол и рубаха, замаранная бурыми пятнами, не добавляли дракону очарования. Как, впрочем, и тяжёлый дух крови, который он принёс в тесное пространство кареты. Но странное дело, меня это не раздражало. Скорее наоборот. Я чувствовала себя как пловец, уже взобравшийся на вышку и решившийся на прыжок, но еще не прыгнувший в голубеющую далеко внизу воду.

— Я не совсем понимаю, о чём нам говорить, шевалье Розье, — сказала я, когда он умостился на кожаных подушках напротив, и карета вновь покатилась по ухабистой дороге.

— Аниселла…

— И уж точно не разрешала вам называть себя по имени. Вокруг нас и без того предостаточно слухов. Пожалейте остатки моей репутации.

— Ваша репутация превыше всяких похвал.

— Ах, избавьте меня от пустых комплиментов, — поморщилась я. — Теперь все окружающие знают, что я уродилась Окрыляющей. А когда королевский представитель доберётся до почтовых голубей, об этом узнает полкоролевства, включая короля.

— Окрыляющая — это титул, а не приговор, — покачал головой Розье.

— Для меня — приговор. Я хотела спокойно жить в своём баронстве, заниматься своими делами и делами своих людей. А не вляпаться в центр грязных интриг, которые, несомненно, возникнут вокруг такого ценного приза, как карманная аптечка.

— Карманное что? — не понял дракон.

— Окрыляющая, лекарка, статусная вещь… Выбирайте любой эпитет, не ошибётесь. Надеюсь, паломничество в Бельфор холостых драконов мне не угрожает?

— Вы так говорите, словно уже видите себя в цепях перед брачным алтарём, — отзеркалил мою гримасу Розье. — А между тем Окрыляющая — это не «статусная вещь», как вы изволили выразиться, а мечта любого дракона…

— Как будто статусная вещь не может быть мечтой любого дракона.

— …вторая половинка одного целого, любимая жена и мать детей, — продолжил он, проигнорировав мою ремарку.

— Ах, да… Эпитет «племенная кобыла» я упустила. Спасибо, что напомнили, — с сарказмом хмыкнула я. — Как там было: «…сильное потомство может родиться только у Окрыляющей. Обычные магички на это не способны. Им не принять драконью магию и не передать её детям в полной мере…» Так, кажется.

— Ну, давайте! — таки сорвался со спокойного тона Розье. — Ударьте меня моими же словами. Да побольнее! Это же так просто, ударить правдой, которую я же вам и дал. Да! Да, чёрт возьми! Окрыляющая родит здоровых наследников! Да, такие дети станут сильными драконами! И? И что?! Это так плохо?!

— Плохо, что только это да крылья интересуют вас в этой самой Окрыляющей. У вас даже нормального названия для таких как я не нашлось. Женщина, дающая крылья! Всё! А что у неё в душе, чем она дышит, за что молится? А это уже неинтересно! Зачем такие детали, когда речь идёт о небе и наследниках!

Дракон схватился за голову, взъерошив и без того всклокоченные волосы.

— Вот как? Как можно было так извратить мои слова? Я говорил вам о том, что драконы любят только однажды! Говорил об уважении, которым окружит свою жену любой нормальный дракон! Говорил он небе, в конце концов, и радости полёта вдвоём! Но нет! Вы услышали только то, что хотели услышать! У вас, что, совсем нет сердца?!

— Нет сердца?! — обозлилась я. Каждое слово дракона било прямо в душу, разрывая и без того мятущиеся мысли в клочки. — Это у вас его нет! Не вы ли, рассказывая мне об уважении, которым собираетесь окружить свою жену, признали, что никогда не будете её любить?! О какой семье тогда может идти речь? Семья, заведомо построенная на лжи?! Не смешите меня!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я знал, что любовь мне не доступна! Поэтому так и сказал!

— О, какие страсти. Теперь время для слезливых историй? Что там будет? Ваша возлюбленная скоропостижно скончалась, не дойдя до алтаря?

— Черт бы побрал ваш ядовитый язык! — взорвался дракон. — Моя возлюбленная сидит напротив меня и издевается!

Очередная колкость застряла у меня в горле. Нет… Я, конечно, думала об этом, подозревала, особенно вспоминая те слова о небе. Но услышать это вот так, в лоб, да ещё злым, нервным тоном, оказалась не готова.

Дракон тоже как то разом растерял весь запал. Он уронил голову на руки, запустив пальцы в волосы, и упорно смотрел в пол.

— Простите меня, — глухо проговорил он наконец. — Я не должен был кричать на вас. Но я действительно люблю вас.

— Слишком уж быстро вас посетило это светлое чувство, — холодно качнула головой я. — да и причин для его возникновения я как-то не наблюдаю. Ещё вчера вы требовали у меня Окрыляющую и готовы были на ней жениться, пусть и без любви. А сегодня…

— А сегодня ничего не изменилось, — Розье выпрямился и прямо посмотрел мне в глаза. — Я люблю вас так же, как вчера и раньше и до того. Разве у любви бывают причины? Но если вам они нужны — извольте. Не знаю, когда полюбил вас. Я гнал коня к вашим границам, желая одёрнуть зарвавшуюся жадную девку. А вы спасли мне жизнь. Я стоял перед вами в вашем замке, утверждая, что ничего не помню. Но вы не только не попытались воспользоваться моим мнимым бессилием, вы ещё и рассказали мне правду о наших конфликтах. Каждый день, разговаривая с вами, наблюдая из окна за тем, как вы общаетесь со слугами и воинами, братом и поселянами, я всё яснее понимал, что жадная девка существует только в моём воображении. А на самом деле баронесса Бельфор искренняя и заботливая госпожа, прекрасная порядочная женщина… Красавица, в конце концов, ведь я даже об этом не знал, пока не встретил вас на том приёме у Руллонов.

— Сколько комплиментов. И всё же всех этих достоинств не хватило, чтобы вы признались в своих чувствах мне, а не искали мифическую Окрыляющую среди моих служанок. Зато теперь, когда вы узнали, кто я, слова прямо льются рекой. Согласитесь, я имею право на некоторое недоверие.

— Вы имеете право на что угодно, — невесело усмехнулся он. — Вы же свободный человек. Прошу вас, выслушайте меня. Не поиск Окрыляющей запечатал мне губы. Точнее, не только он. Я дракон. Бескрылый дракон. Если бы вы ответили мне взаимностью, то я таким бы и остался. Навсегда забыть про небо… Вы не магичка, да и будь это даже и так, вы бы всё равно не потерпели рядом со своим мужем вторую женщину.

— Где-то глубоко в душе я вас понимаю. Небо манит… — я заставила себя улыбнуться. — И вы выбрали его.

— Пожалел об этом на следующий же день. Я не лгу, клянусь вам. Я думал, что умру, ведь я знал, что к руднику поехала только одна женщина, и это вы, значит, Окрыляющей рядом не окажется, чтобы вторично спасти мою бестолковую жизнь. Я держал вас в объятьях и понимал: вот оно, счастье. Счастье, которое стоит неба!

— Тогда вы еще не знали, что Окрыляющая — это я? — со смесью страха и надежды переспросила я.

— Нет! Откуда?! — он подался вперёд, беря меня за руки. — Аниселла, клянусь вам, я понял, кто вы, только очнувшись на этой проклятой телеге!

— Почему проклятой? — деланно возмутилась я, пытаясь оттянуть ответ. — Очень хорошие телеги, между прочим!

— Пока я там валялся, то отбил себе все бока, — уже с намёком на улыбку признался Розье. — Я лучше поймаю спиной ещё один арбалетный болт, чем прокачусь таким образом снова.

— Осторожнее с желаниями, — усмехнулась я. — От телег, в отличие от болтов, не умирают.