Неизбежность (Дилогия - 2) - Олег Смирнов

И второе: в начале войны он, Мао, говорил о возможности победы Германии и поражения Советского Союза. Кто его дергал за язык?.. В сорок первом сорок втором Москва просила усилить антияпонскую войну, сковать Квантуискую армию, чтобы японцы какую-то часть дивизий перебросили из Маньчжурии вовнутрь Китая, тогда бы Москва могла снять часть своих соединений с дальневосточной границы и перебросить на запад. Но у нас есть пословица: "Ближний сосед лучше дальнего родственника". Важно было сохранить свою боеспособность, нельзя было ввязываться в бои с японцами. Гоминьдан потихоньку воевал - и хватит. Нам самим требовалась помощь, и мы ее получали от Москвы, и оружие тоже, которое прежде всего было нужно. Но мало. И, конечно, мы затаили обиду. Меня именуют националистом? Я за марксизм реальности. Иметь максимум выгод! Если б Япония напала на СССР, мы бы остались в сторонке: сидя на горе, наблюдать схватку тигров. Это вообще наше правило. А Сталину я неизменно слал поздравительные телеграммы к годовщинам: уважение, восхищение, пожелания, клятвы. Сталин должен был верить. Но обиду мог затанть, кто влезет к нему в душу? Может Советский Союз, разгромив Кваптупскую армию, передать Маньчжурию под власть Чан Кайпш? Ведь у пего с Россией официальные отношения?

Мао сидел, прикрыв глаза рукой. Подумал: "Это чтоб не прочли моих мыслей?" Да, да, ып с одним человеком, кроме себя, ои не бывал откровенным. И с Цзлн Цип делился далеко не всем, хотя доверял ей, зная: и жена, и. товарищ, и сподвижник, а умом иного члена Политбюро заткнет за пояс. Властолюбива - это хорошо. Настоящая, однако, власть только у пего. Над партией, а будет - и над страной, а может быть...

А что, если Красная Армня не уйдет с Северо-Востока? Уйдет.

В этом Сталину можно верить: не претендует на чужне террпторип - взять те же страны Восточной Европы. Он отсюда уйдет и даст китайцам возможность самим решать свою судьбу. Мао Цзэдун не сомневается, в чью пользу сделает выбор китайский народ, ла мы ему и подскажем: старого Чана - на свалку, председателю Мао - десять тысяч лет жизни!

Если б он был сильным, как Сталин! Еслп бы... А пока приходится считаться с этой силой. Он и растерялся. Вот именно: растерялся, почти физически ощутив, какая мощь стоит за Сталиным; никак не предполагал, что Россия столь стремительно перестроится на дальневосточную войну. Предполагал: потребуется год, не меньше. Колоссальные разрушения, колоссальные потери, страна обескровлена... А Красная Армия через три месяца после разгрома Германии перешла в наступление против Японии.

Вспомнил, как один из его ученых секретарей, которые готовили речи и статьи, Чэнь Бода, ознакомил его с переводом японской радиопередачи о Чан Кайши. Там говорилось, что Чан - ярый националист, упорен, безжалостен и властолюбив, что оп женат в четвертый раз. Мао Цзэдуна сначала покоробило последнее совпадение - и у него четвертая жена, - потом уж покоробили и прочие совпадения. Но с гневом сказал себе: "Чан - реакционер, а я революционер!" И приказал, чтобы Чэнь Бода уничтожил запись японской радиопередачи.

Растерянность притуплялась, как притупляется зубная боль, наступало облегчение. И это было свойственно Мао - теряться и быстро сбрасывать с себя растерянность. Теперь надо начинать действовать исходя из сложившейся ситуации. Но не забегая впереди себя же. Решения принимаются с холодной, ясной головой.

Следовательно, надо успокоиться, браться за дело - с железной волей, со стальной целеустремленностью. Для того чтобы обрестп душевное равновесие, нужно некоторое время, возможно, самое малое. И еще потребен какой-то внешний толчок, какое-то внешнее впечатление. Два года назад это были марлевые повязки, скрывавшие лица. Что будет в этот раз?

Захотелось выпить, и отнюдь не чаю. Раньше он выпивал, но в последние годы попритушпл это, как он выражался, самовозгорание и самовозгорался только на вечеринках, где были пластинки, танцы, шутки и вкусная еда. Оп не был равнодушен к плотским радостям, но уже два-три года чувствовал себя утомленным, постаревшим. Старался сберечь себя, хотя курил по-прежнему: дым до потолка.

Днем Мао и прежде не выпивал. Но сегодня... Знаменательный день, и. если хочется выпить, почему же не выпить? В дверях возникла стройная, воздушная фигура жены, и он поманил Цзян Цнн пальцем. Она впорхнула, нежно потерлась свежей, упругой щекой о его щеку, поправила его рассыпавшиеся на виски и уши волосы.

- Распорядись о бутылке джина, - сказал он еле слышно.

Привыкшая к тому, что муж говорит очень тихо. Цлян Ц не расслышала и эти слова. Не выдавая ни удивления, ни недовольства, вызвала ординарца, отдала приказания. Через минуту перед Мао был поднос с пестро обклеенной бутылкой, кружкой, чашкой земляных орехов. Он налпл себе, с натянутой, безжизненной улыбкой посмотрел на жену и задумчиво выпил. Стал есть орехи со значительной неспешностью. Но пить больше не пил, и это было в его натуре: пожелать - и, едва отведав, тут же отказаться. Он отодвинул поднос, сказал, слегка капризничая:

- Не хочу...

- Убрать?

- Да... А хочу я вот чего. Выйдем в сад. Погуляем, подышим...

- С удовольствием! Я давно мечтала!

- Видишь, как я угадываю твои желания! - сказал он улыбаясь, и улыбка теперь была натуральная, добрая и веселая.

И Цзян Цин ему улыбнулась - не одной из своих артистических, к разным случаям, улыбок, а тоже просто, естественно. Но сама напряженно думала: почему муж решил выйти на воздух?

С тех пор как после Великого похода обосновались в Япьани, Мао неохотно покидал свои комнаты: хотя, разбомбив Яньань в сороковом году, японцы уже не показывались в воздухе, тем не менее в пещере он чувствовал себя в большей безопасности. Он и в персиковый сад - единственный окрест выбирался крайне редко.

Жил почти отшельником, почти не бывал ни в воинских частях, ни на предприятиях, общаясь преимущественно с приближенными.

А ей предоставил свободу ходить и ездить, куда ей нужно, но обязательно в сопровождении охраны из надежных, проверенных маузеристов. Она эту свободу в меру использовала, особенно для верховых прогулок. Ну и чтобы навестить кое-кого из знакомых, бывших некогда весьма близкими, даже покровителями, актрисе как было без них обойтись... Но это неожиданное желание мужа прогуляться... Днем, в разгар работы? В момент, когда надо предпринимать радикальные меры? Советский Союз выступил! Однако подталкивать мужа не резон, он выскажется, если посчитает необходимым. Такт, выдержка - качества, не лишние для супруги Председателя ЦК КПК!

Мимо постов охраны они прошли к выходу. Яркое-яркое солнце, Мао привычно щурился, и морщинки возле глаз стали еще гуще. Ласточки стригли небо, ветерок пошевеливал листья, покрытые лёссовой пылью, под подошвами ее слой был толстый и мягкий, тени от деревьев ложились косо, доставая подбеленные стволы соседей, - Мао оглядывался, словно отвык от всего этого.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});