Дуэль нейрохирургов. Как открывали тайны мозга и почему смерть одного короля смогла перевернуть науку - Сэм Кин

Согласно этой теории правое и левое полушария работают вместе, помогая нам сознавать мир. Правое полушарие специализируется на сборе сенсорных данных и других простых фактов. Между тем левое полушарие предпочитает интерпретацию этих данных и превращение их в теории об устройстве мира. В нормальном мозге происходит естественное взаимодействие между этими процессами. К примеру, если левое полушарие слишком торопится с построением теорий, полушарие может проверять их с помощью твердо установленных фактов и препятствовать формированию и закреплению сумасбродных идей.

Левое полушарие не в состоянии возместить утрату пространственных навыков правого полушария. В результате половина мира исчезает.

При синдроме Капграса внезапная утрата эмоциональной реакции кажется угрожающей и требует объяснения, которое проходит по ведомству левого полушария. И если бы только контур связи между знакомым лицом и эмоциями оказался нарушенным, то правое полушарие предоставило бы необходимые факты (этот человек выглядит как отец и говорит как отец) и направило левое полушарие к разумному выводу.

Но когда работа правого полушария оказывается нарушенной, такое взаимодействие исчезает, и ничто не мешает левому полушарию искажать факты, чтобы уместить их в рамки выдуманной теории – сочиняя истории о самозванцах и всемирных заговорах. Да, вывод как будто противоречит здравому смыслу, но здравый смысл зависит от сохранности нейронных контуров.

В свете этого объяснения многие иллюзии выглядят если не рациональными, то по меньшей мере доступными для понимания. Это просто сбои в работе хрупкого мозга. Увы, попытка объяснить пациенту причину его иллюзий редко помогает избавиться от них: принимая во внимание характер расстройства, вы не можете так просто отговорить человека от его вымыслов. (Это сходно с тем, как оптическая иллюзия продолжает дурачить нас, хотя мы понимаем ее источник. Мозг просто ничего не может поделать.) Фактически дискуссия с жертвой иллюзий может привести к обратному результату. Если ее заблуждение будет убедительно развенчано, она удвоит усилия и выдумает нечто еще более безумное: «Ты пытал мою сестру, чтобы выбить из нее эти воспоминания».

* * *

Некоторые иллюзии проникают так глубоко, что разрушают саму ткань внутренней вселенной человека. При так называемом синдроме «Алисы в стране чудес» – побочном эффекте мигреней или припадков – пространство и время начинают искажаться непредсказуемым образом.

Стены отступают при приближении или земля внезапно проседает под ногами. Хуже того, люди чувствуют себя уменьшившимися до пятнадцати сантиметров или выросшими до трех метров. Их голова может раздуваться, как воздушный шарик.

Жертвы «Алисы» (48), по сути дела, становятся воплощениями персонажей из зала кривых зеркал – вероятно, из-за нарушений в участках теменных долей, отвечающих за осанку и позицию тела.

Шизофреники тоже могут испытывать стойкие иллюзии вроде «иллюзорной бицефалии», которую можно назвать синдромом сиамских близнецов – ощущение второй головы на теле.

В 1978 году шизофреник из Австралии убил свою жену в результате дорожной аварии. Два года спустя он внезапно обнаружил голову ее гинеколога, выросшую у него на плече и шепчущую ему в ухо. Бог знает почему, но мужчина воспринял это как знак того, что гинеколог погубил его жену, поэтому он попытался отсечь голову доктора топором. Когда попытка не удалась, он начал стрелять в иллюзорную голову из пистолета, но случайно попал в собственную. (Травма мозга, полученная от пули, «излечила» его от этой иллюзии.)

Вероятно, самая абсурдная иллюзия – в экзистенциальном смысле Сартра или Камю – это синдром Котара, когда жертвы настаивают и просто клянутся в том, что они умерли. Также известный как «синдром ходячих мертвецов», он обычно поражает пожилых женщин и часто появляется после несчастных случаев: они убеждены в том, что их попытки самоубийства завершились успехом или что они умерли в больнице после автомобильной аварии.

Жертвы синдрома «Алисы в стране чудес» чувствуют себя уменьшенными или растянутыми.

Тот очевидный факт, что они сидят перед вами и рассказывают об этом, не меняет дела: эти люди могут слышать максиму Декарта Cogito ergo sum и отвечать: «Нет, не так быстро». Некоторые даже чувствуют запах своей гниющей плоти, а кое-кто пытается кремировать себя.

В некоторых случаях их иллюзии достигают самых глубин нигилизма и самоотрицания. Врач Жюль Котар, первым описавший этот синдром, говорил: «Вы предлагаете им назвать свое имя? У них нет имени. Их возраст? У них нет возраста. Где они родились? Они никогда не рождались».

Неврологи расходятся в объяснениях синдрома Котара, хотя большинство считает, что, как и в случае с синдромом Капграса, работа обеих частей мозга оказывается нарушенной одновременно. Одна теория интерпретирует синдром Котара как синдром Капграса, обращенный внутрь: люди не испытывают эмоциональных реакций по отношению к себе, и это равнодушие убеждает их в том, что они на самом деле умерли, а логика может катиться к черту.

Все эти иллюзии служат отмычками к устройству человеческого разума и показывают, что прочные и, казалось бы, непоколебимые аспекты нашего внутреннего «я» на самом деле довольно призрачны. Синдром пространственного игнорирования стирает половину мира, и человек не замечает этого. Жертвы синдрома Капграса утрачивают способность ощущать близость к людям. Жертвы синдрома «Алисы» ощущают, что их тела потеряли стабильность. А синдром «чужой руки» переворачивает представления о свободе воли, так как жертвы утрачивают ее по отношению к определенной части своего тела.

Наука неврология доказывает, что любой атрибут нашей психики и внутреннего мира – вплоть до ощущения собственной жизни – может исчезнуть при условии, что пострадают особые участки нашего мозга.

Нравится нам это или нет, но иллюзии могут одурачить даже здоровый мозг. Пользуясь всего лишь видеокамерами и манекенами, ученые могут без труда вызывать внетелесные ощущения у добровольцев. Они могут «пришить» дополнительную руку к туловищу человека, одновременно погладив его настоящую руку и фальшивую руку, прикрепленную к нему. Некоторые оригинальные приспособления могут заставить людей чувствовать, что они поменялись полами или пожимают руку самим себе. «Привет, меня зовут Сэм. Приятно познакомиться, Сэм».

Еще более поразительно выглядит серия экспериментов, начатая в Сан-Франциско в 1980-х годах. Невролог Бенджамин Либет усадил несколько студентов колледжа (включая свою дочь) в лаборатории и повернул их лицом к таймеру. Он раздал им похожие на шлемы устройства, регистрировавшие электрическую активность их мозга, а потом велел сидеть неподвижно. Все, что им нужно было сделать в течение эксперимента, – шевельнуть одним пальцем в любое время, когда захочется. После этого они сообщили Либету точный момент времени на таймере, когда они решили шевельнуть пальцем. Потом он сравнил их ответы с результатами электрического сканирования.

Неврология доказывает, что любой атрибут нашей психики и внутреннего мира может исчезнуть, если пострадают особые участки мозга.

На каждом скане Либет мог видеть пик моторной активности незадолго до движения пальца. Все выглядело очень просто. Проблемы начались, когда он оценил время принятия каждого решения. В каждом случае сознательное решение на добрую треть секунды отставало от бессознательного всплеска моторной активности. Обычно всплеск почти заканчивался до того, как было принято решение.

Поскольку причины должны предшествовать следствиям, Либет неохотно признал, что подсознание дирижирует всей последовательностью, и что «решение» пошевелить пальцем было всего лишь рационализацией свершившегося события – декларацией сознательного мозга, предназначенной для защиты самолюбия. «Да, я собирался сделать это». Этот эксперимент многократно повторялся с одинаковым результатом. И во многих случаях ученые могут предсказать, когда человек шевельнется еще до того, как он поймет это.

Не менее пугающе выглядит другой ряд экспериментов с электрической стимуляцией открытого мозга пациентов при хирургических операциях. Когда ученые активировали определенные моторные центры, руки и ноги пациентов начинали дергаться. Но если человек на самом деле не видел собственных движений, то отрицал их, так как не испытывал внутренней потребности делать это. Вместе с тем стимуляция других участков мозга может пробудить желание, хотя руки и ноги пациента остаются неподвижными. (Одна женщина серьезно сказала: «Я шевелила губами и языком, я говорила. Что я сказала?»)