Дуэль нейрохирургов. Как открывали тайны мозга и почему смерть одного короля смогла перевернуть науку - Сэм Кин

Ученые провели эксперименты, при которых они давали пациенту – назовем его Чаком – стопку фотографий с изображением как любимых, так и незнакомых людей. Они также размещали электроды на коже Чака для измерения его эмоциональной реакции на каждый снимок. (Каждый раз, когда человек испытывает эмоцию, его кожа слегка потеет, даже если он не ощущает влагу. В поте содержатся растворенные ионы соли, увеличивающие электрическую проводимость кожи (46). Когда Чак начинал листать снимки, он не узнавал каждое лицо – «Не знаю, не знаю, опять не знаю». Но его эмоции знали. Каждый раз, когда он видел любимого человека, электрическая проводимость его кожи заметно увеличивалась. Его мозг не имел осознанного доступа к распознаванию лица, но подсознание твердило: «Отец, отец, отец».

Эта загадочная эмоциональная реакция подразумевает, что человеческий мозг распознает лица по двум разным контурам. Оба контура опираются на автоматический анализ линий, очертаний и других визуальных черт. Но если один контур подсказывает нам, что лицо принадлежит такому-то человеку, другой обходит сознательный маршрут, подключается к нашим эмоциональным центрам и вызывает соответствующую реакцию восхищения или отвращения.

Таким образом, полное узнавание человека требует как осознанного восприятия, так и эмоционального «распознавания» – невыразимой связи, которую мы ощущаем с другим человеком. Люди, не узнающие лиц, имеют это ощущение, но поскольку их контур осознанного восприятия нарушен, им приходится полагаться на голос или какой-то другой стимул, чтобы на самом деле узнать человека.

Каждый раз, когда какой-либо человек изменял внешний вид, мозг М. считал его новым человеком, то есть двойником – как будто «старый» человек исчезал.

Теперь представьте себе зеркальное отражение «лицевой слепоты»: вы узнаете лицо, но не ощущаете эмоциональную реакцию. Это синдром Капграса. Дайте жертве стопку снимков, и ее мозг отреагирует на незнакомцев и любимых людей с одинаковой бесстрастностью. Даже когда они узнают свою мать, их кожа – и что более важно, их сердце – не проявляет никакой реакции.

Это не означает, что жертвы синдрома Капграса эмоционально бесчувственны. Обычно они испытывают весь спектр человеческих эмоций, но на другие стимулы. Но лица не могут пробудить нужные стимулы, и причиной мучений становится пропасть между тем, что они некогда испытывали при виде любимого человека, и нынешним безразличием.

Теория двух контуров для синдрома Капграса получила дальнейшее развитие благодаря В. С. Рамачандрану, неврологу, который изобрел терапию с зеркальной коробкой для фантомных конечностей. Рамачандран лечил тридцатилетнего бразильца по имени Артур, разбившего голову о ветровое стекло во время автомобильной аварии. Артур восстановил речь, память и логические навыки и никогда не испытывал паранойи или галлюцинаций. Но он признался лечащим врачам, что кто-то похитил и заменил его отца. Будучи разумным человеком, Артур на некотором уровне понимал, что это не имеет смысла – зачем кому-то изображать из себя его отца? Но он не мог отделаться от этой мысли.

Следуя интуитивной догадке, Рамачандран однажды попросил отца Артура выйти в коридор и позвонить сыну, чтобы изолировать голосовые эффекты от зрительных. К всеобщей радости, иллюзия рассеялась. Отец и сын моментально воссоединились, пусть и на время телефонного разговора. При следующей личной встрече подозрения Артура вернулись к нему.

Рамачандран проследил это расщепление до простой анатомической подробности. Мозг направляет входящую зрительную и слуховую информацию в лимбическую систему для подсознательной обработки, но пользуется разными нейронными каналами для каждого органа чувств. Очевидно, в мозге Артура зрительный лимбический контур был поврежден, в то время как слуховой лимбический контур остался в целости и сохранности. В результате голос отца вызывал привычную эмоциональную реакцию.

Так почему же Артур не ощущал эту реакцию, когда разговаривал с отцом лицом к лицу? Если коротко, то наш мозг направляет так много ресурсов на обработку визуальных стимулов – в разных местах до половины коры полушарий оказывается вовлеченной в этот процесс – потому, что зрение подавляет другие органы чувств. Артур игнорировал голос своего отца, несмотря на подлинность, так как в его глазах собеседник выглядел зловещим незнакомцем.

На самом деле обстоятельства играют важную роль в иллюзиях, связанных с синдромом Капграса. Другим способом отношения к этому синдрому будет представление о нем, как о некой противоположности дежавю: вместо волнующего ощущения знакомства в незнакомом контексте, жертвы синдрома Капграса ощущают зловещую чуждость в том, что должно быть знакомым и надежным контекстом (47).

Для меня синдром Капграса является одним из самых мучительных психологических расстройств. Разумеется, другие неврологические заболевания тоже могут нарушать способность узнавать любимых людей. Но если дорогой дядюшка Лари страдает болезнью Альцгеймера и внезапно перестает узнавать вас, большинство людей приходит к выводу, что он просто находится «не здесь» на определенном уровне. Между тем жертва синдрома Капграса выглядит полноценным человеком, сохранившим память, речь, чувство юмора и большинство эмоций. Он по-прежнему обожает свое представление о вас. Но если вы потянетесь, чтобы обнять его, он оттолкнет вас, то есть отвергнет как личность.

Помимо эмоционального расстройства, синдром Капграса также может вовлекать своих жертв в экзистенциальные дилеммы. Подумайте о людях, которые видят двойников самих себя, особенно в зеркале. Как ни странно, эти люди понимают принцип устройства зеркал; они сознают, что любой человек на земле видит там свое подлинное отражение. Тем не менее они настаивают, что зеркало лжет в данном конкретном случае: это их двойник.

При синдроме Капргаса лица близких не могут пробудить эмоциональные стимулы.

Некоторые люди благодушно реагируют на такое вторжение в свою жизнь. Хотя одного мужчину раздражало, что его зеркальный двойник всегда хочет почистить зубы или побриться одновременно с ним, он не держал зла на самозванца. Другой заметил, что его двойник «выглядел неплохим парнем». Но чаще жертвы считают зеркального двойника зловещим чужаком, который намерен заменить их. Членам семьи приходилось закрывать зеркала и даже отражающие свет оконные стекла занавесками, чтобы жертва не нападала на своего двойника каждый раз, когда заметит его.

Но самое главное, синдром Капграса обнажает расщелину между рассудком и эмоциями внутри нашего мозга. Мы уже видели, как рассудок и эмоции могут поддерживать друг друга. Но они также могут противоречить друг другу, и синдром Капграса подразумевает, что эмоция имеет более первобытную и мощную природу: жертвы напрочь забывают о рассудке и выдумывают двойников и всемирные заговоры лишь ради того, чтобы объяснить личное чувство утраты. Жертвы, которые не узнают себя в зеркалах, даже говорят о нарушении законов физики. В некоторых случаях можно подумать, что разум не переживет такой разрыв с реальностью. Но это не так: его хитроумные защитные механизмы сводят безумие к одному предмету и оставляют в сохранности все остальное.

* * *

Во время вечернего отдыха весной 1908 года немка средних лет почувствовала невидимую руку, схватившую ее за горло. Она билась и хрипела, как если бы чужая рука сжимала ей гортань, и лишь после долгой борьбы смогла оторвать ее своей правой рукой. В тот же момент вражеская рука – ее собственная левая рука – бессильно упала вниз. За несколько месяцев до этого, в канун Нового года, она пережила инсульт, и с тех пор ее левая рука вела себя как испорченный ребенок с дурными манерами: проливала напитки, щипала ее за нос и сбрасывала на пол постельное белье – и все это без ее осознанного согласия. Теперь рука покусилась на ее жизнь. «Должно быть, в нее вселился злой дух», – сказала она своему врачу.

Два сходных случая произошли в США во время Второй мировой войны. Обе жертвы, мужчина и женщина, страдали эпилепсией, и их мозолистые тела были рассечены хирургическим путем для прекращения припадков. (Мозолистое тело, пучок нервных волокон, соединяет правое и левое полушария.) Припадки действительно прекратились, но возник интересный побочный эффект: одна рука зажила собственной жизнью. Целыми неделями после этого женщина открывала ящик письменного стола правой рукой, а левая рука закрывала его. Или она начинала застегивать блузку правой рукой, а левая пускалась следом и расстегивала пуговицы. Мужчина обнаружил, что берет хлеб у бакалейщика одной и отталкивает другой рукой. Вернувшись домой, он положил ломтик хлеба в тостер и тут же вытащил его другой рукой. Одним словом, «Доктор Стрейнджлав» встречается с «Тремя марионетками»[39].