Частные уроки - Shinmaya aka Fred

— Боже, неужели мы были такими маленькими?! — воскликнул он, разглядывая следующее фото. Это был снимок со дня рождения Тетсу одиннадцать лет назад. Хаято закрыл глаза. Да, он помнил это лето, жаркое веселое лето. Его первые каникулы. Они с мамой поехали в Токио и провели там целый день в гостях у Тетсу. Хаято впервые увидел брата именно тогда. В поезде мама объясняла ему, как получилось, что у него есть братик, о котором маленький Хаято даже не подозревал. Он тогда обиделся на маму за сокрытие столь важной информации. А вечером не хотел уезжать из Токио, требовал, чтобы мама забрала Тетсу с ними в Киото.

«Он ведь еще тогда мне ужасно понравился, — вспомнил Хаято. — Я сразу почувствовал, что мы родные. Черт, ну почему именно сейчас это чувство родства исчезает? Неужели, я не могу справиться с собственными желаниями?»

Хаято запустил пальцы в волосы. Фотографии пробудили в нем слишком яркие воспоминания. Воспоминания, успевшие почти полностью стереться за долгое время, позволив относиться к Тетсу не только как к брату.

Фотография матери Тетсу. Хаято почти не помнил ее. Настоящая красавица. Тетсу унаследовал от нее аккуратные маленькие скулы и тонкие губы.

Были фото Тетсу в начальной школе, со школьных фестивалей, олимпиад, его брат с похвальными грамотами в руках. А еще Хаято попался снимок, подписанный пятнадцатым ноября прошлого года. День рождения отца. На фотографии Тетсу был в фартуке, весь в муке. Он улыбался, держа в руках поднос с пирогом очень неказистого вида. И, боже, какая это была улыбка! У Хаято перехватило дыхание. Ему редко удавалось увидеть у брата такую светлую улыбку. Лицо Тетсу обычно было либо серьезным, либо ехидно-насмешливым.

Хаято решил, что такой замечательной фотографии нечего пылиться в старом альбоме. Он вытащил ее из кармашка и положил к себе на колени, не в силах оторвать взгляда от улыбки Тетсу. Неужели его брат умеет так ярко и солнечно улыбаться?

«Надеюсь, он на меня не обидится…»

Хаято пальцем погладил лицо братишки на фотографии и задвинул ящик стола.

* * *

По дороге домой Тетсу начали одолевать мысли об учебе, практически не беспокоившие его в школе. Он никак не мог понять, почему так ужасно написал тест. Ведь он разбирался во всех задачах. Ну, подумаешь, не стал решать несколько домашних упражнений, он и так знал, по какой схеме их делать. Посетила мысль, что семьдесят пять баллов — не такой уж плохой результат. Семьдесят пять — это зачет. Перевод в следующий класс без пересдач. Хорошая такая средняя норма.

«Но разве я хотел быть средним учеником? Неужели я стал таким обычным?»

Тетсу заметил, что некоторые люди оборачивались, глядя на него, когда он брел в одиночестве. На что они обращали внимание? На стильную укладку и симпатичное личико? Или на угрюмую гримасу? Неужели все это из-за Хаято? Из-за желания Тетсу стать немного таким, как брат? Но ведь его брат и учеба — понятия совершенно несовместимые.

Может, дело было не в том, что Хаято изменил Тетсу по его просьбе? Может, причина была в том, что Тетсу изменился, совершенно не ведая того. Сам по себе.

«Черт, какой бред! У меня семьдесят пять баллов за тест, а я думаю не о физике, а о нем. Бред. Бред».

Тетсу повернул ключ и пнул дверь ногой. И тотчас погрузился в атмосферу тепла и заботы, которая царила в квартире, если Хаято был дома.

— Как школа? — спросил брат, обезоруживая Тетсу улыбкой. Мальчик даже не смог съязвить толком.

— Могло быть и лучше. А ты чуть не влип в серьезную историю.

— За обедом расскажешь. Иди, переодевайся, руки мой — я все разогрею, — Хаято уже хозяйничал на кухне, ставшей за не такой уж долгий срок его подлинной вотчиной.

Хаято поставил перед братом тарелку с рисом, брокколи и запеченными креветками и оседлал стул напротив.

— Ну, так что там стряслось? — спросил он, пристально глядя на Тетсу, охотно поглощавшего любимое блюдо.

— Не смотри так, — сказал младший. — Мне не по себе.

— Как? — Хаято сделал вид, что не понял брата, но взгляд отвел.

— Неважно, — Тетсу тряхнул головой. — Короче, ты был на волоске. Угадай, что сделала «прекрасная принцесса», которую ты вчера спас?

— Ну? — старший был всерьез заинтересован.

Тетсу презрительно хмыкнул:

— Она помчалась к завучу и настрочила на тебя жалобу. Мол, те двое были твоими друзьями, и вы все трое на нее напали. А ей, мол, удалось вырваться и убежать.

Хаято молча посмотрел на брата. Казалось, он не верил его словам. Младший еще раз издал презрительное: «Хм».

— Я даже не представлял себе, — Хаято был под впечатлением от услышанного. — Даже не думал, что она способна на такое. Думал, ее этот случай чему-то научит.

— Змею невозможно заставить раскаяться! Надеюсь, теперь ты это понимаешь!

— Да уж, это точно, — Хаято покачал головой. — Ну и как же ты смог убедить завуча, что я ни при чем?

Тетсу довольно ухмыльнулся, откусывая половину креветки.

— Ну, твой сообразительный младший брат всего лишь запер Мимиру на один урок в спортивной подсобке. Она вышла оттуда, как шелковая, и написала объяснительную с извинениями. Ты гордишься мной?

Хаято громко рассмеялся. Он смотрел на Тетсу и никак не мог остановиться, унять приступы дикого гомерического хохота.

— Тетсу, нет! Не верю! — сказал он. — Тебе было бы слабо!

Братишка надул губы.

— Не веришь, да? Может, позвоним Мимиру? Она подтвердит.

— Верится с трудом, если честно, — Хаято потрепал Тетсу по голове. — Значит, ты меня защитил? Спасибо.

Тетсу встал из-за стола, намереваясь отправиться к себе в комнату, но тон, которым брат поблагодарил его, заставил мальчика обернуться. Он задержался всего на пару секунд, но их хватило, чтобы заметить огонь, которым блеснули глаза Хаято. Тетсу закрыл глаза.

— Не за что, — ответил он и вышел.

* * *

— ЧЕРТ!!! ЧЕРТ!!!

Учебник полетел на пол, а Тетсу бешено колотил стол руками. Все мысли его были совсем не об уроках.

Хаято даже не стал слушать брата. Просто взял сумку и пошел на работу. С порезом, длиной сантиметров в двадцать. Идиот.

Тетсу рвал и метал. Почему он думает, что все может?! Какого хрена у него такое сильное чувство ответственности? Кому он и что должен?! Его брат не был супергероем, в этом Тетсу был абсолютно уверен. За пуленепробиваемым панцирем скрывался очень одинокий и ранимый человек. Хаято не был идеальным, он был простым парнем, которого могут прирезать в темном переулке, когда он вступится за очередную девчонку.