Война богов (СИ) - Баковец Михаил

— Чёрт с тобой, — махнул я рукой.

Однако сразу мы не ушли. Сначала обошли ближайшие улицы в поисках крепкого дома. В качестве пристанища для оффальцев было выбрано двухэтажное здание из больших каменных блоков с маленькими окнами и всего одной дверью. Первый этаж зарос всем, чем только можно, от плесени и мха до мелких лиан и гроздей грибов. А вот второй был более-менее чист. Для окон и дверей, чтобы пираты заложили их после нашего ухода, мы натаскали толстой древесины и камней из развалившихся домов. Времени у нас ушло много. Но лучше потерять несколько часов сейчас, чем потом узнать, что спутников разорвал какой-нибудь саблезубый кот. Сэнга хотела перед уходом поставить защитные чары, но Онира отсоветовала. Аргументировала тем, что магию могут почуять неживые и наведаться на огонёк, если они не привязаны к центру города. Попрощавшись и выслушав пожелания удачи, наша троица направилась в центр города.

Мы знали куда идти. Древний город хоть и был большим, но это не мегаполис на Земле. Отыскать здесь дворец правителя по силам даже страдающему географическим кретинизмом. Всего-то и нужно было идти в центр. Причём в любой момент можно забраться на здание повыше и скорректировать путь.

Полчаса спустя мы вышли с улиц затянутых джунглями на чистые, где не росло ни травинки. Здесь имелась чёткая граница в виде невысокой, метра три с половиной, стены из каменных блоков с широкими воротами. Судя по отличной сохранности, отсутствию на ней растительности, древние зодчие от души напитали стену магией. Скорее всего, она же сдерживала распространение той убийственной энергии, про которую нам рассказала Онира. Благодаря этому за нашими спинами полно растений и животных с насекомыми, в ней скрывающихся. Правда, это побочный так сказать бонус. В древности у стены была одна функция: делить город для плебса и аристократов.

Пройдя внутрь, мы принялись оглядываться. Практически сразу же увидели недалеко от ворот женщину, одетую, как Онира. Она сидела на каменной лавке, примерно в двадцати метрах от нас у стены красивого каменного дома. Даже спустя тысячелетия он отлично сохранился, несмотря на ветра, дожди и палящее солнце.

В первый миг мне показалось, что негритянка слепа. Но потом я осознал, что её глаза черны как уголь, почти сливались с чёрной кожей лица и прядями волос, падающих на лоб.

Глава 22

Глава 22

— Сдаётся мне, друзья мои, что перед нами одна из заблудших, — негромко сказал я.

— Уверена, что это она сегодня ночью убила Ригду и носильщика, — добавила Сэнга.

Нападать мы не торопились. Заблудшие уже показали себя теми, с кем стоит считаться. Перед нами могла лежать невидимая особо каверзная ловушка вроде той, в которую угодил Орл. Или ведьма-ренегатка подготовила что-то не менее пакостное и эффективное.

«Из лука её шлёпнуть что ли? — подумал я. — Жаль, что новых стрел Сэнга не сделала. Вдруг простые её не возьмут».

Ведьма будто поняла, что через миг её превратят в ёжика.

— Я пришла не сражаться! — громко крикнула она.

— А зачем тогда? — немедленно спросил я её.

— Помочь вам.

Орл хмыкнул и смачно сплюнул на брусчатку перед собой.

— Я вам не враг. Если бы знала зачем вы сюда идёте, то никто из сестёр не стал бы вам мешать. Я услышала ваш разговор с той замшелой дурой которая вас привела, и из него узнала, что вы хотите возродить Создателя Иггриканциана.

— А тебе какое до него дело? — задал я очередной вопрос. Убийце я не верил ни на грош. По крайней мере, не верю, пока она не приведёт железобетонные аргументы своей искренности.

— Наши враги, конечно, не рассказали вам, почему между нами вражда, — произнесла та. — Она напрямую связана с Создателем Иггриканцианом…

Раскол между ведьмами был классическим разладом, как и в любой религии. Одни слепо следовали догмам, другие решили слегка изменить их. На этой почве сначала ведьмы разделились на два лагеря, которые демонстративно не замечали друг друга. Спустя несколько поколений ссора превратилась в горячее противостояние. Стоит особо отметить, что главной вехой в расколе стал отказ и даже запрет посещать город с усыпальницей Создателя. Одни решили, что раз нет даже шанса подобраться к месту, где покоится тело Создателя, то это воля провидения и Создателей. Те, кто идёт против неё — еретики и предатели! Другие подумали, что Создатели их проверяют, и просто нужно приложить побольше усилий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Из-за постоянных смертей и нулевого результата одна Мать ковена Красных Ведьм категорично запретила любые паломничества в эти края. Те, кто с ней не согласился и есть так называемые заблудшие. Они ушли в долину Смерти, чтобы быть поближе к усыпальнице. Целые столетия пытались они подобраться к ней ближе, исследовали древний город и тех, кто его населяет. Кое в чём преуспели, за что их ещё больше возненавидели Красные Ведьмы. Изуродованные гортиды — это результат специальных чар и зелий, которые помогали зверям сопротивляться губительным эманациям в древнем городе. Мне эта вражда напомнила религиозные войны на Земле между… да хотя бы католиками и протестантами. Вера по сути одна и та же, но нюансы и толкование догм заставляли представителей этих течений вцепляться друг другу в глотки.

С другой стороны, Красные Ведьмы вообще ничего мне про эту тему не рассказывали, кроме того, что являются пристэнсиллианцами, как пустынники. Только те вообще не знали про то, что одна Создательница жива, а второй Создатель пребывает в виде бездыханной тушки на далёком материке. Молились и чтили Создателей по привычке, по заветам предков. А вод оффальские ведьмы владели куда большей информацией. По обмолвкам Ригды и Ониры я понял, что Создателей в их ковене чтят, но искренне почитают только Пристэнсиллу. Потому ко мне относятся, как фанатики к пророку или апостолу, а на Орла посматривают слегка равнодушно.

Наш отряд заблудшие посчитали еретиками, решившими осквернить их святыню. Да и просто злости между одними и другими накопилось столько, что при встрече обязательно проливалась кровь без каких-либо выяснений.

— Всё равно я ей не верю. Будет лучше всего перерезать ей глотку, — заявил Орл, когда заблудшая закончила свой рассказ.

Я склонялся к такому же мнению. И при этом что-то мешало немедленно исполнить приговор. Это даже нельзя было назвать интуицией. К ней я привык и уже научился определять, когда она шепчет. Может, перед окончанием главной миссии во мне пробудилась человечность землянина, которая была задавлена гнётом чужого менталитета?

— С перерезанием глотки всегда успеем. Тебя как зовут?

— Шифта, — откликнулась заблудшая.

— Ты сильная ведьма? Где твой посох?

— Мне он не нужен. Я прошла через особый ритуал, который сделал моё тело усилителем моего могущества, — говоря это, она с превосходством посмотрела на меня.

— Ну-ну, — хмыкнул я. — Много вас выжило на горной тропе, где попали под камнепад?

Ведьма зло посмотрела на меня. Из-за отсутствия зрачков было бы сложно понять эмоции новой знакомой, но на помощь приходила её мимика — негритянка плохо владела лицом.

— Почти все, — сквозь зубы произнесла она. — Своего гортида я принесла в жертву, чтобы стать тенью и взять под контроль одного из ваших слуг. Перед этим тех, кто выжил из зверей, добила, чтобы вылечить свои раны. Все сёстры погибли на тропе или от твоих стрел, или от камней.

Глядя, как перекосилось от ярости её лицо, я укрепился в мысли, что с ней нужно кончать. Может, Орла она и доведёт до усыпальницы, но меня может попытаться убить лично или с помощью чудовищ древнего города. И Сэнгу тоже.

— Юра, я знаю магическую клятву, которую нарушить может только бог, наверное. Если эта поклянётся ею, то не сможет навредить нам никак, ни делом, ни бездействием, ни мыслью, ни желанием, ни знанием, — почти беззвучно прошептала Сэнга на ухо. — Если она говорит правду, то клятва ей не помешает. Ну, а если врёт…