Русская жизнь-цитаты 14-21.09.2023 - Русская жизнь-цитаты

одного зрителя. ЕР – партия «потомственных дворовых» (так Жириновский назвал какого-то провалившегося политика 1990-х). Это – русская телесность в начале XXI века. Телесность, повторим, распаренная в бане.      ЕР представляется мне такой сытой, довольной, расслабленной массой, опрично-черносотенным скопищем, во многом потерявшим свои витальность и ожесточенность. Конечно, и это «спящее царство», если уж очень понадобится (Власти), может показать звериный норов. И от банно-водочной dolce vita перейти к широкомасштабной агрессии как внутри страны, так и вовне. И от охоты на волков – к охоте на людей.  Их идеал – «Святая Русь» (священники со стрелковым оружием, в аскетических одеяниях от Гуччи, губернаторы из личной охраны «комбата-батяни», моложавые отставные полковники, которым с утра до вечера (и наоборот) «за державу обидно» и др.) на мерседесах, испещренных знаком Z. Не знаю, что хотели сказать этим Z его придумщики, но аллюзия на свастику неизбежна. Как бы ни открещивались от этого авторы.  … В январе 1940 г. (время столь же безнадежное, что и наше) П.Б. Струве писал Е.Д. Кусковой: «… «Народ», то есть большинство простонародья, во время гражданской войны был в стороне от обоих лагерей (когда Добровольческая армия покидала в конце декабря 1919 г. Ростов, простонародье злорадствовало, а когда Кутепов через несколько недель снова занял временно этот Ростов, то же простонародье ликовало самым подлинным образом). Гражданская война была состязанием двух меньшинств при политическом безразличии «народа», т.е. большинства простонародья, «настроения» которого колебались так же, как колеблется погода». – Сегодня можно констатировать: именно в ЕР современное «простонародье» обрело свою «партию». Конечно, сытые, заплывшие от разнообразных удовольствий и водки «ерники» не похожи на полуголодное «простонародье» эпохи гражданской войны. Но эти самые «ерники», безусловно, являются правнуками тех, о ком пишет Струве. Власть организовала их, тем самым взяв под контроль. Теперь они ликуют лишь по ее указке. И ненавидят тоже.  ***  Вообще, партия «потомственных дворовых» – безусловная удача кремлевских политтехнологов. Почти двадцать лет тому назад В.Ю. Сурков говорил: «Задача Путина – создание такой системы, в рамках которой русский народ сам сможет решать вопрос о власти. Решение этого вопроса может и не включать в себя сменяемость власти любой ценой каждые четыре года или ротацию партий у власти … Но принципиально важно, чтобы в решении участвовало и соглашалось с его результатом большинство граждан. В этом формула демократического суверенитета». – Помните дерзкие слова Ульянова-Ленина: «Дайте нам организацию революционеров, и мы перевернем мир»? Сегодня Власть говорит: «Дайте нам организацию (агрессивно-послушного) большинства, потомственных дворовых, и мы останемся у власти навсегда». И как Ленину удалось с «партией нового типа», так и нынешним обитателям Кремля – с ЕР, этой партией новейшего типа. Ее не мучают честолюбивые и тщеславные фантазии о глобальных переустройствах, – она и есть столб и утверждение существующей власти, которая и занимается формовкой мира (и войны).  Предшественников ЕР мы можем обнаружить и в эпохи гораздо более ранние, чем те, о которых говорит Струве. Например, в Смуту XVII в. – Поначалу народ смирно созерцал ее. Более того, «по наивности» даже дал вовлечь себя в крамолу, но вовремя одумался. Н.Н. Алексеев пишет: «Тогда он пошел в ополчение Минина и Пожарского … Так им и была провозглашена монархия московского стиля –  этот исконный общенародный русский идеал … Посадские люди и … мужики, шедшие на освобождение Москвы, – эта московская «общественная середина», – … поддерживали программу московской монархии». Не увлекаясь ни «реакционными планами княжеского боярства», ни «исканием общественного переворота», «они олицетворяли собой ту консервативную силу, для которой монархический идеал … был … глубоким убеждением».  В том-то и сила московской «общественной середины» (прародительницы ЕР), что она в состоянии противостоять «реакционным планам боярства» (либералам-западникам, «нашим плюралистам», не всегда покорным олигархам и т.п.), а также «искателям общественного переворота» (ходорковским, навальным, кара-мурзам, яшиным и т.д.). Все, что угрожает Власти-вертикали, в конечном счете, тонет в болоте этой «общественной середины». Она как бы поглощает и правых, и левых, любителей и докоммунистической старины, и коммунистического вчера. В ней исчезают и идеология гордого евразийства, и гуманистические идеалы европеизма, и апологетика Ивана Грозного и Сталина, и апелляции к традициям русского либерализма.     Когда-то пламенный реакционер, эстет, певец насилия, апологет социальной несправедливости, один из лучших отечественных писателей на философско-исторические темы Константин Леонтьев призывал «подморозить Россию, чтобы она не гнила».  Заметим, слово «гниение» («гнить», «гнилой») – одно из ключевых в русской консервативной и реакционной мысли с середины XIX в. «Европа гниет», «гниющий Запад» и т.п. Гораздо позже, уже при Совдепии, – «гнилая интеллигенция». Так вот, чтобы спасти (и религиозно тоже) милую, но слабую Россию, требуется инъекция заморозки. Тогда (конец XIX – начало XX в.) не удалось. Сегодня «партия» ЕР готова инициировать «подморожение». И не только «готова», но уже более двадцати лет делает это. Она выполняет функции гигантского общенационального морозильника и одновременно, как это ни парадоксально, громадного болота, в котором тонут и сгнивают преобразовательные проекты, исторические заявки на реформы.       ***  В начале «нулевых» В.Ю. Сурков напутствовал «ерников»: «… Если вы будете спать, ничего страшного … не произойдет. Мы будем рассматривать вашу партию как прицепной вагон, а кочегарить будем сами. Если вы не будете партией, сами все сделаем, а вас станем использовать только как ходоков перед выборами».  Надо сказать, что значение ЕР явно недооценивается. А ведь ось «Власть – ЕР» является несущей конструкцией современной русской политики. Именно «сидельцы Охотного ряда» (Дума же – их дом), нынешние охотнорядцы, свои тяжелым сном генерируют эпоху «страшную, глухую». Этот прицепной вагон во главе со своими кочегарами. переехал русскую жизнь, только-только освободившуюся из-под развалин коммунизма. «А теперь – … все признают, что Россия – расплющена» (Солженицын).  В середине XVI в. Иван Пересветов, большой поклонник порядков Османской империи, выдвинул соответствующий властно-социальный проект. Который во многом реализовался в опрично-земском орднунге Ивана Грозного. Н.Н. Алексеев назвал проект Пересветова «своеобразным московским фашизмом», «восточным фашизмом». Признаем условность этой квалификации (в 20 – 30-е годы прошлого столетия, когда творил Алексеев, фашизмом обозначали режимы, склонявшиеся к тоталитаризму). Однако если воспользоваться алексеевской терминологией, то сегодня мы имеем своеобразный московский неофашизм.  Тридцать лет назад Россия двинулась к конституционному демократическому государству, рыночной экономике, господству права и верховенству прав человека, в направлении общеевропейского дома, к признанию максимы «СССР и США – одна цивилизация» (Горбачев). Но оказалась в своеобразном московском неофашизме, бандитском государственно-монополистическом капитализме, превратилась в «евразийца»-изгоя, смертельную угрозу человечеству. В сердцевине этого порядка – агрессивно-послушное большинство,