Ведьмина охота - Сергей Пономаренко

Памятник Ивану Франко и прямая как стрела аллея, в начале которой, на выходе из парка, виднеется здание университета, позволяют мне сориентироваться. Место знакомое: во время работы в газете приезжала в университет — брала интервью.

Присаживаюсь на скамейку в тени и размышляю о делах своих скорбных. Оставаться во Львове опасно. Может, уехать в Киев? Впрочем, там будет опаснее вдвойне.

Не знаю, верны ли мои предположения относительно Степана, но лучше с ним больше не встречаться. Поистине чудо, что я смогла убежать от него. Если он и правда преступник, то непременно начнет искать меня, а если я ошибаюсь, то он заявит в милицию и мной активно займутся, получив наводку о моем местопребывании.

Впереди вижу двух милиционеров — патруль — и резко сворачиваю в сторону, ухожу по боковой аллее. Боюсь обернуться, чтобы не привлечь их внимание. Ощущение такое, будто я голая и все прохожие поедают меня взглядами. Понимаю, это лишь игра воображения, но от этого не легче. Спина горит, словно к ней прикреплена мишень, которую решетят взгляды. Не выдерживаю, оглядываюсь. Опасения не беспочвенные: патрульные свернули и идут за мной, до них расстояние в полсотни шагов. Не знаю, они идут за мной случайно или и в самом деле преследуют меня? Мимолетный взгляд назад не позволил понять, ускорили они шаг или нет.

Иду быстрее, уже готова бежать, хотя умом понимаю, что это лишь усилит их подозрения, если таковые имеются. Снова оборачиваюсь, и сомнения отпадают — расстояние между нами резко сократилось. Не выдерживаю, бросаюсь бежать, хотя понимаю, что это бесполезно: в парке не спрячешься и, несмотря на мое давнее увлечение легкой атлетикой, маловероятно, что мне удастся скрыться в малознакомом городе.

Мой рывок позволил увеличить дистанцию между нами. Послышалась пронзительная трель милицейского свистка, и охота за мной началась. На мое счастье, попадающиеся навстречу прохожие не пытаются задержать меня, уступают дорогу. Не потому, что им меня жалко, просто не хотят проблем на свою голову. Принцип нового времени «моя хата с краю» работает на меня.

Выбегаю из парка, с риском для жизни выскакиваю на проезжую часть и маневрирую среди движущихся автомобилей. Слышу бешеные сигналы клаксонов, ругань водителей, визг тормозов, но благополучно выбираюсь из транспортного потока на противоположную сторону улицы. Теперь у меня существенная фора перед преследователями, вот только смогу ли воспользоваться этим?

Сворачиваю наугад в узкий проулок, и он жестоко шутит надо мной: изогнувшись дугой, выходит на ту же самую улицу, только дальше метров на четыреста.

— Иванна, садись! — доносится из припаркованного автомобиля. Оконное стекло опущено, и я вижу на месте водителя Мартина. — На заднее сиденье!

Не раздумывая, забираюсь внутрь, не в силах ничего произнести, не отдышавшись от бега. Мартин сразу трогается с места, резко набирает скорость. Смотрю в заднее окно, преследователей не видно, надеюсь, что они не заметили, на каком автомобиле я уехала.

— Не таращись в окно, ложись на сиденье! — командует Мартин.

Сразу подчиняюсь: он прав, хотя стекла автомобиля и затонированы дымчатой пленкой.

— Огромное спасибо, Мартин! Если честно, и в мыслях не было, что вы способны на такой поступок. Ведь вы многим рискуете. Извините, если не то говорю.

— Я не судья, определяющий на основании доказательств, виновен или нет подозреваемый, но думаю, что ты невиновна. Сегодня позвонил в больницу и узнал новость: следственная группа собирается провести эксгумацию тех больных, которые умерли последними, для проведения судебно-медицинской экспертизы. Я давно считал подозрительным то, что больные стали значительно чаще умирать.

— Это Стас! — обрадовалась я. — Не ожидала, что он так оперативно сработает.

— Не понял, Иванна! — произносит озадаченный Мартин.

— Я послала письмо знакомому следователю в Киев, где описала события той ночи, к нему приложила мобильный погибшей Сони. В больнице орудуют «черные трансплантологи», торгующие органами умерших больных. Не знаю, помогали они больным умирать или нет, но из их тел изымали органы для продажи. Это они с Соней расправились, я едва от них ускользнула. Феликс Маркович был одним из них, поэтому его убили, решив оборвать цепочку.

— Видимо, у них были серьезные причины убить Соню и Марковича, — задумчиво говорит Мартин. — Только из-за торговли органами они на это не пошли бы. Видимо, больным помогали умереть.

— Похоже на то. — Удобней устраиваюсь на сиденье, продолжая лежать. Жаль, что ноги нельзя вытянуть. — Вскоре все выяснится и с меня снимут подозрения.

— Дай-то Бог! Тебе повезло, что я увидел, как ты состязалась в беге с милицией. Заметив, куда ты побежала, я понял, откуда выскочишь.

— Вы здорово помогли мне. Даже не знаю, как вас благодарить.

— Повременим с благодарностями. Тебя куда отвезти? Ты же где-то жила все это время.

— Не знаю. — Меня гложут сомнения. Вернуться на съемную квартиру? После убийства Тонича моя интуиция почему-то возражает против этого. — Думаю, туда возвращаться небезопасно, я все еще беглянка из психушки, подозреваемая в убийствах. Машина правосудия ржавая и медлительная, пока с меня снимут подозрения, пройдет немало времени. Хочется провести его не в камере и не в дурдоме.

— Это должно быть надежное и укромное место, — соглашается Мартин. — Где же такое найти? У тебя есть мысли по этому поводу?

— Я совсем чужая в этом городе.

— Может, передать весточку от тебя твоему знакомому следователю?

— Пожалуй, не стоит! Хотя мы давно знакомы, он не станет рисковать из-за меня своей должностью и дальнейшей карьерой. Будет действовать в соответствии с законом.

— Если хочешь, я отвезу тебя в свой загородный дом. Сегодня вечером я заступаю на дежурство в больнице, завтра вечером приеду, привезу продукты.

— Мне как-то неудобно, Мартин. Вы сегодня спасли меня, я не хочу чувствовать себя обузой.

— Иванна, лет десять я читаю и перечитываю Библию и каждый раз делаю для себя открытие. Христос сказал так: «Не по делам вам воздастся, ДАБЫ НЕ ХВАЛИЛИСЬ, а ПО БЛАГОЧЕСТИЮ». Мой долг христианина — помочь тебе, и не потому, что рассчитываю на какую-то награду, а по велению сердца.

Я никак не ожидала, что Мартин окажется глубоко верующим. Чем больше с ним общаюсь не в больничной обстановке, тем больше положительных качеств открываю в нем.

— Это может затянуться не на один день.

Чувствую себя крайне неловко. Одно дело, когда помогает близкая подруга, другое — когда в качестве благодетеля выступает в общем-то посторонний мужчина. Может, он рассчитывает на интимные отношения? Он приятный и видный мужчина, но я сплю с теми, к кому ощущаю сердечное влечение, а пока меня влечет только к Егору. Однако не похоже, чтобы он заигрывал со мной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});