Психология проклятий (СИ) - Либрем Альма

Сагрон сглотнул. Он явно чувствовал себя неловко; что уж говорить о покрасневшей, не знающей куда себя деть Котэссе.

— Очень жаль, что, хотя это дало толчок вашим отношениям, оно совершенно не помогает бедному Окору, — покачал головой профессор Куоки. — Сагрон, может быть, ты сумеешь повлиять на этого мальчика? Он кажется совершенно растерянным.

— Шанук! — послушно окликнул напоминающего уже не петуха, а мокрого воробья Окора Сагрон. — Тебе не кажется, что ты должен больше сил вкладывать в инновационные часы? Я надеюсь, ты избавился от своего лишнего увлечения?

— Какого увлечения? — уточнил Куоки.

— Он прежде трудился в одном заведении, — пояснил Сагрон. — Магическом. Именно потому и забросил учёбу. Но теперь отчаянно пытается наверстать! И если у него не будет получаться, мне придётся посетить то самое место…

Окор с удвоенной внимательностью уставился на детали часов и принялся даже что-то складывать. Котэсса тихонько хихикнула; профессор Куоки списал это, впрочем, на восторг влюблённой барышни.

Заведующий отступил к своему подопечному и внезапно вскрикнул от ужаса.

— Окор, мой мальчик! — воскликнул он. — Что ты собрал! Это ведь обыкновенные часы, и они не имеют никакого отношения к инновационным!

— Я использовал лишние детали, — нашёлся Шанук. — Ведь разве вы не предоставили два комплекта, для инновационных и для обычных часов, чтобы продемонстрировать между ними мне радикальную разницу?

— О, ты понял это, мой дорогой! — Куоки от переизбытка чувств даже погладил студента по голове.

Тот скривился. Политые доброй дозой магического закрепляющего зелья волосы, кажется, после действия профессора Толина потеряли свой товарный вид. Котэсса не сомневалась в том, что Шануку вечером было ещё выходить на смену в своём ресторанчике, и он сидел тут, проклиная на все лады ненавистного профессора за задержку, но выдать недовольство не мог. Всем нужен диплом — не то обязательно утащат в войска, без промедления, ну, или хотя бы просто выгонят с работы. Даже в ресторане подавать еду должен дипломированный боевой маг, ну что за порядки?!

Хотя, Котэсса не отрицала возможность принятия Окора на работу исключительно из-за его профессии. Все уважающие себя заведения хотят иметь как минимум одного мага, ради мер безопасности, а Шанук ещё и выполнял двойную работу. Чем не выгода?

— А теперь собери инновационные часы из того, что осталось, — Куоки ласково улыбнулся. Котэсса прямо чувствовала эту мягкую, приятную улыбку, застывшую на губах профессора, и задалась вопросом, сколько ему было лет. Толин был старым в глазах студентов, да и только, а о его настоящем возрасте никто и не спрашивал.

Котэсса вспомнила внезапно о тридцати годах брака. Лет шестьдесят пять, не больше, верно? Выглядел Куоки немного старше, может быть, потому, что не соответствовал классическому образу пожилых боевых магов, обычно выглядевших лучше обыкновенного народа благодаря горе навешанных на них заклинаний. Для профессионала-чаровника возраст в принципе не преграда, они и чувствуют себя лучше обыкновенного народа, потому что физическая нагрузка и вечные бега, с которыми связано боевое волшебство, содействуют хорошей сохранности организма.

— Сосредоточься на работе, — прошептал ей на ухо Сагрон, и Котэсса едва заметно содрогнулась. Легко сказать — сосредоточься, а чего ж он тогда придвинулся к ней так близко, да ещё и прижимает к себе, словно какую-то собственность! Можно подумать, что сюда сейчас кто-то вбежит и попытается вырвать Сагрона из загребущих преподавательских лап.

Котэссе хотелось бы сказать, что она и не возражала бы, вознамерься кто-то её спасти от участи сидения с Сагроном в одном кабинете на этом кресле-диванчике, но лгать девушка не любила. Она мечтала его возненавидеть, с удовольствием испытывала бы отвращение, но подсознание, совершенно женское, обладающее, воистину, каким-то странным желанием получить лучшее из представленного и утереть всем завистницам нос, прочно уцепилось за Сагрона и не желало отпускать его ни на шаг. Да что там, даже на полшага не хотело!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Неприятно признавать, но к его вниманию было как-то очень легко привыкнуть, что ли. И сколько бы девушка ни воевала за собственную свободу, от этих встреч она тоже получала какое-то странное удовольствие, и не во всём объёме оное было сопряжено с наукой.

— Вот очень интересное заклинание, — Сагрон перелистнул несколько страниц. — В принципе, мы можем основать наше исследование на общих принципах, а можем на направленности каких-то одиночных чар. Ты хочешь работать с качественным или с количественным показателем? Количественный легче будет измерить…

— С помощью инновационных часов!

Сагрон едва ли не подпрыгнул на месте, и Котэсса тоже содрогнулась от громкого голоса, прозвучавшего практически над ухом. Профессор Куоки со сверкающими от довольства глазами смотрел на своего бывшего выпускника и нынешнюю выпускницу, так, словно уже придумал, как именно заставит их присоединиться к его научной школе.

— А ещё мне кажется, — заговорщицким тоном промолвил он, — что у вас получится прекрасное сотрудничество с Окором. Сейчас он соберёт инновационные часы…

Котэсса вперила взгляд в книгу, сделав вид, что увлечённо читает, и Куоки повернулся к Сагрону, не менее требовательно, чем мгновение назад смотрел на девушку. Мужчина тоже явственно побледнел, хотя обычно это было незаметно, и кашлянул, словно пытался придумать предлог — и сбежать поскорее.

— Господин профессор, — начал он неуверенно, — инновационные часы, конечно, очень чувствительны к магии, но ни я, ни студентка Арко не способны опуститься до такого уровня детализации. Полагаю, мы будем работать с качественным показателем, да, моя дорогая?

И, словно намекая профессору Куоки на то, что пора бы и удалиться, Сагрон осторожно погладил её по спине.

Тэсса содрогнулась. Собственно, за такое своеволие она должна была вспыхнуть от возмущения и оттолкнуть мужчину, но, вероятно, сделано это было для дела. Профессор Куоки, хмыкнув и почесав лысый лоб, отступил обратно к своему студенту.

— Ну, значит, качественный, — согласилась она, и Сагрон, оживившись, принялся рассказывать о деталях будущего проекта.

На кафедре стало ощутимо жарче. Котэсса не знала, чем это объяснить, но чувствовала, что из неё разве что не шёл пар. Сагрон тоже, казалось, испытывал определённый дискомфорт, хотя и делал вид, что всё в порядке. Он закатал рукава своей рубашки, стандартно тёмной, как и почти весь состав его гардероба — она своими глазами видела, — и опять потянулся, чтобы перелистнуть страничку книги.

Через правую руку тянулся длинный, узкий ожог странной изогнутой формы.

Котэсса застыла, сверля его взглядом. Сагрон, казалось, не обратил внимания на знак на своей коже и продолжил увлечённо рассказывать о тематике, но она никак не могла отвести взгляд от его раны, уже наполовину зажившей.

Неужели… Неужели это то, о чём она думает? Какая-то женщина?

На самом деле, это могло быть просто случайное прикосновение. Мало ли. Она помнила, как в самом начале Сагрон страдал от случайных нападок со стороны студентов, а сейчас ещё и охотно верила в то, что такое могло быть возможно. Она ведь видела одержимость Сормы, так зачем желать от всех остальных логики и скромности поведения?

Вот только ревности было всё равно, кто именно стал причиной такого знака на его руке. Она всколыхнулась с неожиданной яркостью, и Котэсса сжала зубы, стараясь игнорировать собственные чувства.

Какое у Тэссы было право ревновать? Никакого. Она просто прокляла его, ещё и случайно, а не преследуя какую-нибудь цель, она сама едва ли не испортила ему жизнь, а может, и испортила тоже, а теперь будет предъявлять претензии?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А это, — она протянула руку и коснулась его шрама, но тот не спешил пропадать. Сагрон покосился на рану и только равнодушно пожал плечами.

— Обжёгся о край котла, — пояснил он. — Всё-таки, не следовало мне…

Он не договорил, потому как в следующее мгновение температура в комнате подскочила до невообразимых высот. Дышать в какой-то миг стало и вовсе невозможно. Сагрон, будто предвосхитив это, напрягся, как тот дикий кот на охоте, а после ринулся на пол, увлекая Котэссу за собой.