Стать настоящим (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна

  Оперативники тем временем продолжали искать ведущие к переселившемуся красноглазу ниточки, но пока безуспешно. Тело ведь нашли не сразу, смерть, по заключению медиков, наступила через несколько часов после того, как были задержаны ряженые, ранним утром. То есть в свой загородный дом Раздольский вообще не возвращался, болтался ночью по Москве, прежде чем сменить тело. И оставил он его в таком месте, что нашли только поздним утром, да и то лишь благодаря слишком далеко убежавшей от пенсионера собаке. Лаяла и лаяла, пока он к ней не пришёл. Увидел труп и сразу же вызвал полицию. А те уж, повинуясь специально разосланному по всем отделениям Москвы и Подмосковья указанию, доложили в ФСБ - да и то, несмотря на водительские права, найденные в кармане мёртвого Раздольского, не сразу, а только после экспертизы и сообщения родителям, видно, ФСБ там кому-то любимую мозоль отдавило когда-то, вот и не торопились.

  По всему выходило, красноглаз хотел, чтобы тело не слишком быстро, но нашли, и сразу идентифицировали, раз оставил документ, подтверждающий личность. Он знал, что никаких оснований считать смерть Марка убийством не будет, и расследования не боялся - напротив, будто глумился над незадачливым ОКОПом, показывая, как в очередной раз обвёл всех вокруг пальца и снова может делать, что его иномирной душе угодно.

  Теперь вся надежда была на Николая Котова, который заявил, что если удастся получить от Валеры Ворону-проводницу и привести 'Деда Мороза' в чувство, то можно будет отправить его в лабиринт и тем самым закрыть проход с помощью лучезара. И тогда Пернатый, красноглаз и бывший Кузовым волк навсегда сольются с формой этого мира, станут обычными Земными существами, и все проблемы с иномирьем в один момент разрешатся.

  Такой исход дела выглядел слишком уж радужно, чтобы сразу в него уверовать, однако и причин не попробовать сделать, как говорит иномирец, тоже не находилось. Состояние Ладмирова Ивана Григорьевича потихоньку улучшалось, и надежда, что он скоро очнётся, крепла. Оставалось решить вопрос с Вороной-проводницей, и тут пока были серьёзные проблемы, ибо Валера понятия не имел, как ему найти подходящую птицу и направить её в лабиринт, вход в который ни он, ни вообще кто-либо из людей не видел.

  Тогда привлекли к делу всех научников надзирателей, кто владел техникой гипноза, чтобы ввести Валеру в то состояние лунатизма, когда он, топчась на бывшей клумбе, находил ворону и запускал её в лабиринт. Раз за разом то один, то другой 'зоосадовский' врач вводил Валеру в состояние гипнотического сна, но всё, чего удавалось добиться, это пустого хождения вокруг заброшенного дома с открытыми глазами. Указание найти Ворону-проводницу не срабатывало, какими бы словами его ни формулировали. Даже подвигнуть Валеру просто рассказать о своих бессознательных ночных походах не получалось: он и под гипнозом не помнил, что у него были приступы лунатизма, и просто описывал, как вечером лёг в кровать и уснул до утра. Дальше всех продвинулся врач Сергей, когда под его гипнозом Валера привлёк ворону, но управлять ей нормально не смог, и она только напрасно летала вокруг, жалобно каркая и временами ударяясь о препятствия.

  Когда стало окончательно ясно, что владеющий обычным гипнозом врач не в состоянии справиться с этой специфической задачей, Арбоканов решился привлечь к делу одного специалиста, весьма талантливого, но с неоднозначной репутацией и криминальным прошлым. Это был мрачный худой низенький человечек средних лет с неприятно колючим взглядом из-под густых, нависших бровей. Звали его Пётр Семёнович Вьюшко, и он вынужден был сотрудничать со спецслужбой, хоть и отнюдь не горел желанием выполнять её секретные поручения.

  Улыбаться он, похоже, вообще не умел, а при взгляде на его хмурое лицо сразу портилось настроение. Ещё до того, как Валера впервые с ним встретился, Кира разузнала и рассказала напарнику, что на заре своей профессиональной деятельности имевший диплом врача Вьюшко успешно изображал из себя экстрасенса, устраивая доверчивым гражданам встречи с умершими родными и близкими, за что брал немалые деньги. Дурачить клиентов ему помогала исключительная природная наблюдательность, глубокое знание психологии и медицины. Вьюшко умел вытащить сведения о жизни покойных так, что люди, сами того не замечая, выкладывали ему всю нужную информацию, которую он потом выдавал за откровения с того света, заставляя безоговорочно верить, что и правда контактирует с умершим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

  Всё бы ничего, учитывая, что клиенты добровольно отдавали ему деньги и после сеанса уходили счастливыми, если бы Вьюшко только этим и ограничивался, но - увы! - параллельно он вытягивал ещё и информацию, которую использовал не только для 'контакта' с миром мёртвых.

  И в результате однажды крупно влип, добыв сведения для преступника, который использовал их, чтобы убить работавшего на ФСБ информатора. Вот тогда-то спецслужба и прижала 'экстрасенса', и очень крепко, заставив показать всё, на что способен и буквально 'вывернуться на изнанку', чтобы помочь найти убийцу и избежать наказания за крупное мошенничество и продажу личной информации клиентов, что вскрылось во время расследования его 'потусторонней' деятельности. Ведь дурить на своих сеансах он умудрялся не только обычных граждан, выкладывавших последние сбережения, но и весьма богатых и влиятельных людей, вытягивая из них сведения, которые, за дополнительную плату, порой сливал журналистам или конкурентам по бизнесу. От суровой расплаты за незаконную деятельность Вьюшко спасли его редкие способности психолога и гипнолога, которые захотела использовать ФСБ, посадив его под свой колпак. Экстрасенсом он теперь больше не прикидывался, а честно работал в больнице, выполняя ещё и задания спецслужбы, как только в том возникала необходимость.

  На сей раз Петру Семёновичу предстояло поработать на ОКОП и придумать, как ввести Валеру в точно такое же состояние лунатизма, как было, когда он посылал Ворону-проводницу.

  Первые несколько сеансов прошли в 'зоосаде', где Вьюшко ознакомили с сутью дела. Под присмотром врача Сергея и прицелом камеры, снимавшей всё, что происходит, на видео, Пётр Семёнович вводил Валеру в гипнотический сон и потом задавал странные, казалось бы совершенно не имевшие отношения к делу, вопросы, говорил непонятную тарабарщину и показывал абстрактные картинки собственного изготовления. Кроме того, он периодически подходил и брал гипнотизируемого за руку - вроде как пульс считал, но как-то слишком долго, да и на часы при этом смотрел не всегда, как говорил сидевший в той же комнате и следивший за каждым шагом гипнотизёра Сергей.

  Пока Вьюшко в течение нескольких дней работал с Валерой в 'зоосаде', Котов продолжал, перекидываясь в звероптицу, лечить Ладмирова, и вскоре его состояние настолько улучшилось, что он, к вящей радости всего ОКОПа, наконец-то пришёл в сознание. Что удивительно, старик сразу же узнал вспорхнувшее с него существо, хоть до этого видел его только бестелесным. Сам Иван Григорьевич тоже выглядел несколько иначе: он по-прежнему поблёскивал льдом, но не так равномерно, как раньше, 'иней' явно стянулся к центру груди - серебро там было особенно густым, а на руках, ногах и голове - едва заметным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

  - Ангел?.. - Ладмиров сел на койке, глядя, как, приземлившись на пол, белая звероптица вытягивается вверх, превращаясь в человека. - А ты изменился!..

  - Да, - ответил Николай. - У меня теперь есть это тело, - он прижал ладони к груди.