Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

показало: постоянные обитатели «Афродиты» валяются где попало, пьяные вдупель. Сгоряча комиссар Пафнутьев предположил, что энергоустановка остановлена таинственным киллером. Однако Ривьера, изучив записи нейропамяти, успокоил спутников:

— Машину вырубила блокировка. Начались автоколебания в активной зоне, никто не вмешался, вот автоматика и приняла меры. Судя по аудиодневнику, наша дама напоила экипаж, после чего зверски над ними надругалась…

— Запустить сможешь? — осведомился Варонг, свирепо разглядывая приборы, чудом работавшие на батареях аварийного питания.

— Уже пытаюсь.

— Роман, займись навигацией, — приказал Ант. — Нет ли поблизости «улиток»?

— Курс готов, адмирал, — отрапортовал Пафнутьев. — «Улитки» далеко, быстрее добраться на сверхсвете.

Реактор возобновил пульсации, забирая гигаватты из пространства. Потребовалось около часа, чтобы энергии хватило для установки паруса. Корабль двинулся зигзагом, на третий час Ант отыскал нужное течение, и скорость превысила световой барьер.

Локатор показывал прискорбные события: лайнер «Командор Нортон», только что стартовавший с Дофина, полным ходом ринулся в сторону Сириуса, преследуемый неизвестным — видимо, настианским — кораблем. Туда же направлялись крейсер Настиарны из базы на Проционе и «Звезда Смерти», с которой они устроили перестрелку возле Эпсилон Эридана. «Гефест» явно отставал от противников.

— Если даже вы поймаете хороший поток, мы попадем на Салдар через несколько часов после «Нортона», — сказал Пафнутьев.

Ант проворчал:

— В этом деле первенство — не главное. Как только обсерватория на Легате запеленгует источник сигналов, я пошлю вызов, и Малыш сам явится к нам.

Пафнутьев с сомнением поиграл бровями, дипломатично заметив:

— Если на «Нортоне» в самом деле путешествует наш главный конкурент…

— Думаешь, он захватит обсерваторию? Да, может… Но завтра на Салдар прилетит с Кармы отряд Вержена. Они не допустят…

— Вержен станет стрелять в своих? Особенно если увидит Махмуда или Стефана?

Вопрос относился к числу предельно неприятных. Опустив взгляд, старик пробормотал:

— На гражданской войне мы все стреляли в прежних друзей… Будем надеяться, что теперь они не станут стрелять в нас.

— Вы поручитесь за Корносевича, Ормуздиани или Эриксон?

Адмирал промолчал, а штурман не настаивал на ответе. Были другие дела — вести дряхлый парусник, обгоняя настиан.

Когда трезвеющий экипаж собрался на ужин, скорость держалась на уровне 3.1 светового года в сутки. Жадно заглотав холодненького пивка, Фатулла поинтересовался, где они находятся.

— В буфете, — сообщил Карлос и, поигрывая пистолетом, добавил: — Еще раз бросите вахту — пристрелю.

Следующие сутки прошли спокойно. Экипаж не потреблял ничего крепче пива и честно стоял все вахты. Команда Варонга помогала, чем возможно. К сожалению, скорость выше парсека за сутки не давалась. На второй день, проспавшись, Пафнутьев решительно приказал:

— Карл, давай сюда психоскоп.

Разум Гая был чист до прозрачности. Психоскоп извлек из матросской памяти голограмму темного коридора, в полумраке маячила фигура внушительных пропорций. Удалось даже разглядеть лицо верзилы — грубое и жестокое, с мощным подбородком. Никто из находящихся на корабле никогда прежде не видел этого человека, который, безусловно, не был новичком в космосе. Корабль как раз вибрировал, а незнакомец двигался вполне уверенно. Явно из военных или астронавтов, слишком уж привычен к качке.

— Мужик неплохо упакован, — прокомментировал Ант. — Профессионал.

Действительно, мрачный громила был одет в бронированную униформу десантников. Пистолет в расстегнутой кобуре, тяжелый нож-мачете на боку — такой запросто положил бы всю команду «Афродиты», включая Пафнутьева и Ривьеру.

— Спасибо, Гай, ты можешь идти. Карл… Карлос, надень прибор на Лонга.

Под черепом ученого хранилась и вовсе пикантные воспоминания, кардинально менявшие картину преступления.

…Коридор пассажирской палубы. Впереди маячит спина Кахура. Обернувшись, проционид недовольно произносит:

— Опять ты? Нам не о чем говорить.

Голос Лонга:

— Подожди, еще не поздно передумать.

— Поздно. Я уже пришел… — Дверь каюты приоткрывается, едва Кахур прикасается к ручке. — Надо же, забыл запереть.

— Может, кто-то залез к тебе, чтобы украсть расчеты?

Пернатый математик смеется:

— Твои подручные ничего не найдут. Кристалл спрятан надежно.

Он хлопает себя по груди — вероятно, записи хранятся в нагрудном кармане — и заходит в каюту. Дверь мягко захлопывается перед носом Бертрана, щелкает замок. Лонг долго и громко ругается, называя Кахура неблагодарным скотом, предавшим учителей-землян. Потом, продолжая сквернословить, плетется к себе и долго мечется по кабине. Наконец появляется Пафнутьев, который приглашает поглядеть на мертвеца…

Выключив психоскоп, Ривьера, запинаясь, осведомился:

— Почему вы не рассказали об этом на первом же допросе?

— А в чем дело? — удивился Лонг. — Ничего интересного сказано не было. Предатель опять не пожелал общаться.

Пафнутьев даже крякнул и сказал, покачивая головой:

— Ошибаетесь. Сказано главное. Вероятно, убийца проник в каюту до вашего появления и ждал Кахура внутри. Замок не пострадал, а это значит, что дверь открыли сигналом из рубки либо у преступника был универсальный ключ.

Следующие сутки тоскливо проползли в обществе разъяренной Кришнавати, которая хотела попасть на Вуркху, где якобы ждали ее работа и князь Буркам, не успевший выполнить каких-то обещаний. В конце концов, Фатулла, сорвавший с того же Буркама хороший куш, согласился купить этнографичке билет на ближайший рейс Сириус — Процион.

После этого скандалы прекратились, зато стали тревожными донесения локатора. Крейсер Настиарны постепенно догонял «Пьяную девку».

— Разобрались, что князь не воровал записи, поэтому погнались за нами, — резюмировал Ант.

Батискаф опустился в сотне метров от обсерватории. Немедленно подкатили роботы, накрывшие аппарат куполом. Металлокерамитовые наноэлементы вытянулись трубчатым переходником, соединившим временное укрытие с обсерваторией. Воздухом это сооружение, конечно, не наполнили, поэтому личный состав экспедиции прошел короткий путь в скафандрах.

Внутри научного центра имелась искусственная гравитация. Встречал гостей сам Михайлов — молодой астрофизик, случайно услышавший странные сигналы. Ни о чем другом парнишка говорить не желал и сразу же принялся перечислять гипотезы — главным образом собственные — о природе феномена.

Когда потерявший терпение Гоц осведомился, известны ли текущие координаты источника, Михайлов, не слушая вопроса, восторженно выкрикнул:

— Позавчера изменился текст послания!

— Нас интересуют только звезды, а поэзия не имеет к ним никакого отношения, — сухо заявил Гоц.

— Но «Звездная Песня»! — растерянно пролепетал Михайлов.

Суонк укоризненно произнес:

— Надеюсь, вы не думаете, что эти стихи сочиняет сама звезда?

— Действительно, смешно, — согласилась Бианка и странно засмеялась.

Махмуд, который вел переговоры с диспетчерской космопорта, доложил:

— Адмирал, Стефан с ребятами прибыли вчера и ждут приказа. «Астрал» начал высаживать пассажиров, и Стефану показалось, что среди них есть знакомые лица. На подходе парусник «Афродита», маршрут Венера — Процион — Сириус.

Бианка, все активнее выполнявшая прежние обязанности, немедленно забеспокоилась:

— Адмирал, на корабле с Центавра может быть ваш предшественник со своей бандой.

— Полагаю, он идет на «Афродите», — проворчал Гоц. — На «Астрале» прибыла только банда, если возможно назвать этим словом бывших товарищей.

Отобрав у артиллериста видеофон,