Пожиратели миров. 4 том - Кирико Кири

жирное пузо обожравшегося животного, утопало в биомассе. С двух сторон располагались трубы из плоти, которые даже сейчас рожали в производственных масштабах яйца.

Мы шли по узкому проходу, среди тысяч яиц самых разных размеров, которые выглядели, как преданные подданные, стоящие подле своей королевы в тронном зале. Они были от совсем маленьких до уже больших коконов. Повсюду были трубки, раздающие будущим инсектам питательный раствор. Яйца были даже на полу и потолке.

То и дело под ноги попадали совсем маленькие инсекты размером с маленьких собачек, которые чистили и обслуживали этот зал. Они гибли бессмысленной смертью, пытаясь нападать на нас, но в действительности мы их даже не замечали, шагая, как по тараканам.

— Приготовься, Грог, — предупредил я.

— Да.

Я в первый раз видел королеву вживую, но очень много слышал о ней от наставников и ветеранов. А они слышали от других и так до бесконечности, так как лично с ней и ей подобными встречались лишь единицы. Ещё меньше вернулись, чтобы рассказать об увиденном.

Ей приписывали многие способности и одна из них…

Зал пронзил оглушительный визг. Настолько громкий, что болью резануло по ушам. Не спасали даже отключённые динамики. Это были не просто звуковые волны, королева кричала на совершенно другом уровне. Он проникал в голову, порождая в мозгу первобытный ужас, и буквально сводил его болью, словно кто-то сверлил его. Казалось, что визг даже сдвигал тебя назад, не позволяя приблизиться.

Прошло несколько секунд, прежде чем визг стих, и мы продолжили свой путь к королеве. Но повторился вновь. И каждый раз он давил на нас, словно мы шли навстречу бушующему ветру. Визг за визгом, эффект усиливался с каждым разом, и нам было всё сложнее и сложнее двигаться дальше.

В голове начали закрадываться предательские мысли развернуться и убежать. Перед глазами начали мелькать картины прошлого. Моего прошлого, моего появления и моей жизни, будто кто-то вытряхивал из коробки памяти старые фотографии.

И тысячи голосов. Тысячи голосов женщин и детей, которые могут затронуть самые глубокие чувства, давя на жалость и снисхождение. Они умоляли остановиться, оставить их в покое и дать жить дальше. Я чувствовал, как тела касаются нежные руки, пытаясь отвести меня назад, и каждый раз приходилось будто стряхивать их с себя.

А потом всё будто отрезало.

Не благодари…

Не буду.

Задолбали вопли этой истерички.

Я внезапно почувствовал, как меня отпустило. Ни голосов, ни картин перед глазами, ни рук, которые цеплялись за моё тело, пытаясь остановить. Шагать вновь стало просто. Только того же самого сказать про Грога было нельзя.

— Грог! — рявкнул я, увидев, как он слегка замешкался, и толкнул его в спину. А потом начал просто толкать вперёд, помогая ему продвигаться через психические атаки королевы.

Мы прошли через весь зал, остановившись прямо около чана, в котором, как в горячей ванне расползлась королева.

Она продолжала кричать, сводя с ума Грога, но на меня больше это не действовало. Вырвав из его ослабшей руки меч, я без каких-либо раздумий вошёл в бассейн, погрузившись в биомассу по колено. Уверенным шагом я подошёл к ней, после чего занёс меч, который зажужжал в предвкушении крови. И перед тем, как опустил его на королеву, я услышал её голос.

— Вы не лучше нас…

И цепной меч отсёк её червеобразную голову, оборвав её психические атаки.

Но на это я не остановился и продолжил рубить её тело. Из ран и обрубков хлестала фиолетовая кровь, забрызгивая меня с ног до головы. Цепной меч с хищным жужжанием впивался в её тело, разрезая его на части.

Я обрубил лианы, державшие костяной шар, и тот рухнул в бассейн. От удара мечом он лопнул пополам, вывалив наружу содержимое, очень похожее на мозг. Я без раздумий принялся потрошить его, не чураясь топтаться в нём и ломать оболочку ногами. Та же участь постигла её тело. И я не остановился, пока от королевы не остался фарш, который плавал в биомассе. Трубы больше не выплёвывали бесконечные потоки яиц.

Грог медленно возвращался в норму.

— Ты как?

— Голова болит, — негромко произнёс он. — Но я в порядке.

— Это хорошо, — кивнул я и огляделся. — Нам нужно немного поработать, Грог, передавить столько яиц, сколько сможем. Особенно тех, что большие. После этого вернёмся ещё раз, но уже со взрывчаткой, чтобы сжечь всё дотла и уничтожить это место.

— Хорошо, — кивнул он, и мы принялись за грязное дело.

У меня не было никакого намёка на жалость, когда я уничтожал её выводок. Лишь иногда я вспомнила её слова про то, что мы ничем не отличаемся от инсектов…

* * *

Было приятно оказаться снаружи после бесконечных коридоров, где до сих пор встречались обезумевшие инсекты, потерявшие связь со своей королевой.

Выбравшись из огромной воронки на пепелище, я глубоко вдохнул, пусть и не мог почувствовать воздух через фильтры. Вокруг простирался серый бесцветный мир, но даже ему я был рад после королевства инсектов. И ещё больше рад я был тому, что проблема была решена. Ещё одна угроза была уничтожена почти без крови и потерь.

— Грог? — позвал я товарища.

— Всё в порядке, — отозвался он. — Вызываем Вакса?

— Да. Пусть забирает нас. Надо отдохнуть, купить взрывчатку и вернуться, чтобы закончить дело.

— Хорошо, — кивнул он.

Через связь было сложно понять, как он, но у меня сложилось впечатление, что атаки королевы всё же зацепили Грога.

Вакс не заставил себя долго ждать, и через минут десять мы уже поднимались над пепелищем на корабле, который взял курс на поместье. Вскоре выжженные земли сменились густыми зелёными лесами, которые наверняка уже кишели инсектами, но теперь те были не страшнее, чем обычные животные.

* * *

Состояние Катэрии можно было передать как тихий ужас и обречённость. Тайна, которую она хотела унести с собой в могилу, похоронив где-нибудь, как страшный сон, всплыла наружу на всеобщее обозрение.

Да, им вызвали людей, которые забрали выживших. Но специально для неё был вызван медицинский борт, как бы она не уговаривала этого не делать. Возможно, потому, что ещё в поместье приступ накрыл её, и Катэрию рвало буквально на каждом углу.

Она до сих пор помнила, как лежала на земле в полуобморочном состоянии вокруг своих товарищей, которые поддерживали её как могли, пока не прибыли медики. А потом…

— Она… выживет? — спросил кто-то.

— Выживет, — склонилось над ней