Строптивый ангел - Алина Савельева

Ринат появился тоже на четвертый день, забрать Белку и рассказать мне новости. Потому что телефон давно разрядился и заряжать я его не хотела, боясь сорваться и позвонить Никите.

— Аленка, у меня для тебя три новости. По классике. Одна хорошая две плохих. С какой начать?

— С хорошей. Мой хэк вэлью* удалось исправить?

— Частично. Шитикова взяли под белые ручки прямо в посольстве. Он уже в России, им занимается УСБ. Увезли сразу, пока политическое убежище не попросил тут. По нему нашли еще два эпизода шантажа с помощью добытой хакерами информации. Вообще уже не выкрутится.

— Плохая про Марка? Он жив?

— Не знаю. Его найти не удалось. Последнее, что я видел, как его затолкали в машину и увезли. Но меня просто вытолкали с дороги под откос. И поэтому даже не знаю куда. Его ноут до сих пор в отеле «Парадайз», судя по локации. Скорее всего, при уборке номера обнаружили и ждут, когда он за ним вернется. Больше никакой информации по нему найти не удалось. Шитиков утверждает, что не видел его в тот вечер.

— Давай еще новость.

— Вторая плохая новость. Ты отстранена от должности, пока на время расследования, но скорее всего навсегда. И тебе нужно возвращаться в Россию, сама понимаешь, с тебя тоже спросят.

— Завтра полечу, съезжу только на квартиру в Эдинбурге, мы там с тобой оборудование оставили, за это тоже прилетит, если узнают.

— Я завтра не могу с тобой поехать, — нахмурился Ринат.

— Я сама справлюсь. Там ничего сложного. Возьму машину родителей и перевезу всё. И тогда из Эдинбурга полечу в Москву. А ты найди Марка.

— Найдём, будь на связи тогда. Расскажешь, как тебя стыдили и ругали за твои выходки.

— В Джитси напишу, навру с три короба обязательно, мучайся потом, что правда, а что нет.

Телефон всё-таки пришлось зарядить и взять с собой. В поезде опять хотела позвонить Никите, но так и не решилась. Набрала Лике, поболтав с ней и сообщив, что возвращаюсь сегодня ночью и утром буду в Москве. Договорились с ней встретиться завтра после ее работы. Надеюсь, она не будет расспрашивать о нас с Ником. Он ведь и ее друг тоже. И как теперь настроиться на неминуемую встречу с ним на день рождения Макса. Надо достать обратно маску, без нее я не справлюсь.

И от вас скрывая правду,

Вновь я маску надеваю,

Ведь её вы видеть рады,

А меня никто не знает...

За улыбкой грусть таится,

Только вам её не видно,

Звоном в сердце боль хранится,

И за это мне обидно.

Я не шут, но мне придётся

Песни петь вам и шутить.

Горечь пульсом в теле бьётся,

Не хочу шутом я быть.

Не знаю, хватит ли мне на это сил. Видеть его холодный взгляд. Или, еще хуже, видеть его с другой. И он спросил о детях и семье. Я думала, он переживает, что я охотница за его сундуками с золотом, на фоне этой сделки не грех так подумать обо мне. Но он именно после этого охладел и отстранился. Может, он хочет семью, а не наоборот? Да нет, это же Никита. У него работа на первом месте. Да и выбор его падет явно не на такую, как я. Не сомневаюсь, что подберет себе под стать. Какую-нибудь утонченную аристократку с манерами королевы. У него там целый список критериев, и ты, Алена, не проходишь по девяноста девяти параметрам из ста.

Взяв пикап отца, поехала на квартиру в неблагополучный район Эдинбурга.

Еще одна моя бестолковая выходка. Квартира, напичканная оборудованием, не принесла ожидаемого результата. Никакой интересной информации мы не добыли. Перетаскивая в машину все вещи, не стала закрывать квартиру. И, как оказалось, зря. Упаковывая оборудование, услышала крадущиеся шаги за мгновенье до удара по голове. Эффект бумеранга в действии. Даже недели не прошло, как шмякнула Шитикова по лысине, и вот теперь сама на его месте.

Часть 10

Глава 48. Никита

Везу из Лондона с собой огромный булыжник в душе. Такой вот сувенир. Грудину жжёт, что хочется разодрать кожу и вырвать оттуда этот кипящий котёл.

В голове полный вакуум, чего со мной мне было, сколько я себя помню. Мыслей много, но все они совершенно хаотичные, и не получается их упорядочить.

Неожиданные факты о её контракте выбили из колеи. Если ещё утром был план в несколько таких свиданий, подарков и сюрпризов. Чтобы наверняка мне доверилась и потом делать ей предложение, не боясь отказа. То теперь получается, хоть в лепешку расшибись, оказалось, я не вписываюсь в её жизнь совершенно на другом уровне.

Не захотела разговаривать, от моих слов ещё больше занервничала и, не сдержав эмоции, сказала, что жалеет и хотела бы отмотать плёнку и, наверное, никогда не встречаться со мной. Такого удара моё самолюбие уже не выдержало. Надо нам обоим остыть и подумать. Мне — что делать дальше, а ей — о том что её слова не соответствуют эмоциям. И меня и себя пытается обмануть.

К концу перелета окончательно разозлился. Вертит мной как, хочет, ведьма! Всё, терпение лопнуло. Пусть ещё неделю погуляет, а как вернётся, больше не сбежит. Прикую наручниками, если понадобится!

Кто бы мог подумать, мой конкурент — её работа! Контракт видете ли, нельзя расторгнуть! Да запросто!

Первым делом, как приземлюсь, воспользуюсь связями отца и уволю её с этой работы, из-за которой одни проблемы.

И без того перенесенные дела разбавились ещё новыми задачами. Поэтому выяснить всё об Алёне и найти её таинственного работодателя попросил отца. Всё же он со своими друганами быстрее договорится.

Через несколько дней папа приехал прямо в офис с новостями. Припухшие веки и мешки под глазами подсказывали, что время с друзьями он провел весьма весело.

— Я смотрю, вы, вновь собравшись своим батальоном, войну алкоголю объявили?

— Я, между прочим, уже кашляю из-за тебя и твоей ненаглядной Алёнки.

— А кашляешь-то почему? Печень на лёгкие давит?

— Потому что если после бани ледяной водой не облиться, то ты не русский мужик.

— Но ты русский же только наполовину? Вот и разбавил бы водичку до тепленькой. А вообще нужно просто посильнее разогреться предварительно. Удалось выяснить что-нибудь?

— О, да! Готов познакомиться со своей будущей женой? Я тебе уже сочувствую. Ни заначки от такой не спрятать, ни на рыбалку с пацанами свалить