Ветлужцы - Андрей Архипов

Сами же представители мерян, влившиеся месяц назад в ряды ветлужцев, весьма заинтересовались поселиться на новом, еще не обжитом месте, учитывая ту сутолоку в Сосновке, которая сопровождает любую стройку, и достаточно большое число жителей, уже заселивших эту весь. По их здравом размышлении, вокруг новых острогов им было бы ничуть не хуже. Невозделанные заливные луга, почти непуганная живность, кишащие рыбой озера только и ждали прихода новых хозяев. Конечно, мерянам еще придется приложить тяжкие усилия, чтобы взять такое богатство в свои руки, однако это будет труд на пользу рода: кого он страшит, если есть теперь долгожданная свобода и новые союзники, которые говорят на давно знакомом по жизни в суздальских землях языке? А по соседству находятся еще и родственные черемисы. Те, если подумать, в итоге отказали мерянам в гостеприимстве, но куда им было деваться? Неужели ссориться с посланцами могучего западного соседа и перечить самому суздальскому князю? Так что попрощались с временно приютившими их хозяевами меряне достаточно любезно, найдя согласие даже в мелочах. Расстались, чтобы вновь встретиться на новом месте.

Сборы у ветлужцев были недолгими: полученные вести давящим грузом легли на уже порядком растревоженные предчувствия о судьбе исчезнувших воинов Гондыра. Правда, черемисы в один голос утверждали, что те вместе с новгородцами прошли мимо их селения совсем недавно, но это лишь подливало масла в огонь всеобщей озабоченности. Однако многочисленным желающим выйти на поиски Пычей и Свара отказали, сославшись на необходимость срочно готовиться к зиме. Поэтому на том же насаде вверх по реке отправились всего лишь полтора десятка человек, включая присоединившихся отроков и мерянского старосту, да шестерка черемисов, доведших найденное судно до хозяев.

Стиснув зубы, совместная команда вышла в путь, моля у всех богов попутного ветра. Природа смилостивилась к ним и дала целых два дня роздыха, употребленных неугомонными юнцами на обучение речному делу и работе с парусом, который то и дело приходилось перекладывать, подчиняясь буйству воздушной стихии. Попутный ветер сумел продвинуть насад довольно ощутимо, хотя и вымотались отроки на полную катушку. А уж промокли практически все участники похода, стоя под мелкой моросящей пылью, которая сыпалась с хмурого неба, покрытого убегающими куда-то в сторону тучами. Даже присутствие тента на судне никак не уберегало от этой напасти.

На третий день слева по борту на высоком протяженном холме вырос тын черемисского поселения, за которым вдали проглядывалось не очень широкое русло правого притока Ветлуги и простор пойменных лугов. Именно по этой узкой серо-голубой ленте шел один из путей[106] на Унжу, где по желанию можно было свернуть как на Волгу, так и уйти волоками на Сухону. Именно тут Пычей и Свара дали небольшой отдых своим людям, договорились с черемисами о ночевке в теплом помещении и горячей пище. А наутро, оставив Куженя сторожить насад и общаться с местным населением, повели ветлужцев пешим ходом вдоль речного русла Вола на поиски пропавших мстителей.

— Вот они, следы их. На Унжу подались новгородцы — боязно им показалось сквозь коренные черемисские земли идти после тех дел, что они натворили, — разогнулся Свара, придирчиво осматривавший перед этим почву вокруг Тимки. — Стоянка тут их была, а потом протокой ушли. Лжу не стали возводить местные язычники, с коими я беседу вел.

— А почему они должны были соврать? — тут же встрял его юный собеседник, пользуясь тем, что подобревшего из-за его находки Свару потянуло немного почесать языком.

— А язычники на то и язычники, чтобы лжу творить без всякой на то выгоды, — негромко ответил тот, покосившись на отошедшего в сторону Пычея, что-то сосредоточенно разглядывающего по соседству.

— Они же и своих людей ищут. Одно дело делаем… — удивленно пробурчал Тимка и хмыкнул, осознав, что сказал дружинник. — И ты хочешь сказать, что христиане обманывают лишь тогда, когда выгода есть?

— Тьфу… — сплюнул Свара и цыкнул на мальца. Однако чуть погодя все-таки счел нужным объясниться: — Что-то коробит меня такое к нам доброе отношение со стороны черемисов. Я им кто? Не сват и не брат, чтобы так меня потчевать. Мы ведь им совсем чужие, так что нож в спину с улыбкой на устах меня не удивит. Это я Пычею ныне доверяю как своим с Переяславля… Ну почти как им. А этим… на куну веры им нет, так что держите ухо востро. Кхм… Ну ладно, вроде понятно, что Гондыр в этом месте все еще следом за новгородцами шел.

— А как ты определил, что здесь именно наши ходили? — резонно вопросил Тимка, указывая на витые полоски, которые могли оставить лишь концы веревок, путавшихся под ногами. Четкие отпечатки лыковой обувки, легшие на мягкий пластилин прибрежного грунта и намертво впечатанные в почву до следующей весны, были изредка перечеркнуты именно такими смазанными линиями. — Видно лишь, что застрявшее судно тут с мели вытаскивали, а вот кто это делал…

— Разуй глаза, поверху следы от лаптей, а под ними впадины от сапог, — постучал ратник пальцем в лоб любопытному мальчишке. — Новгородцы в здравом уме лыка не наденут, а это значит, что Гондыр тут был сразу после них. А вот судно вытаскивали, скорее всего, наши вои. Хоть и небольшая осадка у насада, но все же больше, чем у ушкуя. Про тот и говорить нечего — до самых истоков дойти может, лишь бы весла за берега не цеплялись…

— А если это лапти черемисов? Из той деревни, где мы ночевали?

— Вряд ли, дабы по следам идти — вовсе не обязательно стадом коров по ним топтаться.

— Тогда вдруг новгородцы уже успели нанять кого-нибудь в округе волочить ушкуи по речке? Ведь окрестные жители этим и кормятся, так?

— Тю, малец! Да ты в волоке не смыслишь совсем. Нанимать, чтобы волочить по воде, — надо же такое удумать! Хотя… кому и кобыла невеста. Лучше мотай себе на ус, хм… еще не отросший, надо сказать. Когда русло совсем измельчает, ушкуи придется на сушу вытаскивать, дабы взгромоздить их на катки, салазки, а то и повозки, если повезет, и такие найдутся. А товары придется перевозить отдельно, в особых коробах, называемых волочугами или волокушами. Вот для всего этого нанять кого-нибудь не мешало бы, особенно если путь долгий и под конную тягу накатан. Тут уж поневоле придется монетами делиться, чтобы руки от тяжести непомерной до земли не оттянулись, а пока… Берега нахожены — ни тебе буреломов, ни порогов, тяни себе лямку да в воду поплевывай.

— А в воду зачем?

— А вдруг в мавку попадешь, а то и в русалку? — ехидно поглядел на мальчишку Свара. — Только надо сразу же успеть ее окрестить во имя Отца, Сына и Святого Духа: тогда она в ангела превратится и все для тебя сделает…

В этот момент донесся протяжный свист от Пычея, уже ушедшего довольно далеко вверх по течению. Сваре пришлось прервать довольно двусмысленные рассуждения о том, что может сделать для него окрещенная русалка, и он стал пристально вглядываться в сторону свистящего. Тот призывно махал руками, однако стоял в полный рост, и весь его вид говорил об отсутствии опасности для окружающих.

— Нашел что-то. — Глава воинской школы кивнул своим мыслям и пояснил Тимке, выдвигаясь в сторону бывшего отяцкого старосты: — Может, как раз тут новгородцы и спохватились, что за ними хвост тянется. Пойду гляну, что там Пычей узрел, а ты с Мстишей дозор выставь вокруг… — Тон Свары резко изменился, как будто он вспомнил, кем является для своего собеседника: — Бегом!

После таких слов Тимка решил сразу же рвануть в сторону стоящих в отдалении друзей, чтобы не вызывать раздражения начальства. Заметив его приближение, те кинулись ему навстречу, и приказ Свары они обсудили уже на бегу, заодно коротко обменявшись новостями. Мстислав сразу указал на многочисленные заросли кустарника и щупальце елового леса, опасно выдвинувшееся к речке, и тут же приказал своим подчиненным разойтись по округе двойками, чтобы проверить все на наличие чужаков. Тимке достался именно хвойный перелесок, узким мысом спускающийся к воде, и для начала он предложил своему напарнику взять тот в клещи и пройти по его краям, время от времени подавая сигналы друг другу. Идти двойкой, как обычно отрабатывалось на тренировках, не хотелось, потому что тогда другая сторона лесной полосы оставалась бы без присмотра. Прошка в ответ на его слова согласно кивнул и сразу свернул на ближайшую к нему еловую опушку. А Тимка двинулся на противоположную сторону и стал пробираться между урезом воды и густыми зарослями, сопровождая переход негромкой руганью себе под нос на разбросанные под ногами сучья. Не забывая поглядывать по сторонам, он иногда отодвигал в сторону большие еловые лапы и заглядывал под деревья, но сухая хвойная подстилка нигде не была потревожена.

Пройдя особо узкий участок, Тимка вышел к приличному пятну незамерзшей хлюпающей жижи и остановился. Оглянувшись в сторону своего напарника, скрывшегося за деревьями, он подал свистом сигнал о том, что все спокойно, и перепрыгнул мокрый пятачок болотины. Верхняя подстилка из осыпавшихся иголок скользнула под его ботинком, открыв еще не подмерзший слой ила, нога поехала, и юный воин стал запрокидываться на бок, летя головой прямо в колючие ветки. Равновесие сохранить не удалось, и Тимка рухнул прямо под разлапистую крону, где ему пришлось довольно долго отплевываться от еловой шелухи, набившейся в рот. Приведя себя в порядок, он решил вылезти с другой стороны дерева, чтобы обследовать не замеченную прежде лесную опушку, прикрытую со всех сторон разросшимися елками, и тут же от удивления чуть не присвистнул.