Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники - Уилбур Смит

— Цепляйте его! — ревел Канюк. — Привяжите трос и оттаскивайте!

Его гребцы направили шлюпку к брандеру, но, почувствовав жар огненного корабля, дрогнули. На носу Канюк закрыл лицо руками, его рыжую бороду опалило.

— Назад! — закричал он. — Не то поджаримся! — Он посмотрел на своего рулевого. — Подай якорь! Я зацеплю его, и мы оттащим.

Хэл уже собирался нырнуть и под водой отплыть подальше от жара, когда услышал приказ Камбре. Фалинь все еще обвивал его ногу, и он нащупал под водой его конец и зажал его между ног. Потом нырнул и проплыл под огненным кораблем, вынырнув в узкой щели между ним и «Чайкой».

Шток якоря торчал над поверхностью, и, выплевывая изо рта воду лагуны, Хэл обернул фалинь вокруг крюка. Лицо его словно поджаривалось на огне, жар молотом бил по голове, но он прочно привязал горящий кораблик к корпусу «Чайки».

Потом снова нырнул и вынырнул возле Аболи.

— На берег! — выдохнул он. — Прежде чем огонь доберется до порохового погреба «Чайки».

Оба поплыли обратно, и Хэл увидел рядом шлюпку. Она была очень близко, только руку протяни, но Канюк потерял к ним всякий интерес. Он раскручивал над головой маленький якорь и на глазах у Хэла забросил его на горящий брандер, прочно зацепив его.

— Гребите назад! — крикнул он своему экипажу. — Тащите его!

Гребцы изо всех сил налегли на весла, но огненный корабль был на привязи, и весла тщетно били по воде. Брандер не отходил, а корпус «Чайки» зловеще обуглился.

Пожар — ужас всех моряков. Корабль построен из легковоспламеняющихся материалов и набит взрывчаткой, древесиной, смолой, парусиной, коноплей, салом, бочонками с пряностями и порохом. Лица гребцов в шлюпке перекосило от ужаса. Даже Канюк смотрел диким взглядом на два других брандера, безжалостно приближавшихся к его кораблю.

— Остановите их! — ткнул он саблей. — Отверните их в сторону! — и снова перенес внимание на брандер, горящий у корпуса «Чайки».

Хэл и Аболи были уже в пятидесяти ярдах и плыли к берегу, но Хэл — на спине, чтобы наблюдать. Он сразу увидел, что Канюку не удалось оттащить горящий брандер от корабля.

Обогнув «Чайку» с носа, Канюк поднялся на ее борт. Экипаж последовал за ним, и Канюк крикнул морякам:

— Ведра! Поднимайте ведра на цепи. Помпы. Десять человек к помпам! Лейте воду на огонь!

Все торопливо повиновались, но огонь быстро распространялся, пожирая корму и пробегая по поручням, алчно подбираясь к свернутым на реях парусам.

Одна из шлюпок «Чайки» зацепила крюком огненный корабль Неда, гребцы отчаянно налегали на весла и оттаскивали брандер. Другая пыталась то же самое проделать с кораблем Большого Дэниела, но жар не позволял приблизиться. Всякий раз, как им удавалось набросить крюк, Большой Дэниел подплывал и ножом перерезал веревку. Из шлюпки беспорядочно стреляли по его ныряющей в воде голове, но, хотя пули вспенили воду вокруг него, он казался неуязвимым.

Аболи плыл впереди. Хэл перевернулся на живот и стал догонять его. Вместе они добрались до белого песка и потом углубились в изувеченный выстрелами лес. Сэр Фрэнсис все еще был в укреплении, где они его оставили, но ему удалось собрать вокруг себя уцелевшие остатки экипажа «Решительного». Они перезарядили большую пушку. Хэл подбежал к отцу и спросил:

— Что мне делать?

— Отыщи еще людей. Возьми с собой Аболи и перезарядите кулеврину. Стреляйте по «Чайке».

Сэр Фрэнсис не отрывал взгляда от пушки. Хэл побежал обратно среди деревьев. Отыскал с полдюжины моряков, вместе с Аболи вытащил их из ям и кустов, где они прятались, и повел к молчащей батарее.

За те несколько минут, что ему для этого понадобились, картина в лагуне разительно переменилась. Дэниел подвел свой корабль к «Чайке» и привязал. Огонь брандера добавил смятения и паники на борту фрегата.

Теперь Дэниел плыл к берегу. Он схватил двух своих людей, которые не умели плавать, и тащил их по воде.

Экипаж «Чайки» зацепил огненный корабль Неда и оттаскивал его. Нед и три его матроса оставили брандер и тоже плыли к берегу. На глазах у Хэла один из них ушел под воду.

Вид тонущего усилил гнев Хэла. Он насыпал в запальное отверстие кулеврины горсть пороха, а Аболи тем временем развернул ствол. Грянул выстрел, и люди Хэла радостно закричали: заряд шрапнели ударил в шлюпку, оттягивавшую брандер Неда. Шлюпка разлетелась, плотно сидевшие в ней люди попадали в лагуну. Они бились в воде, кричали, просили помощи и пытались забраться в соседнюю шлюпку, но та уже была переполнена, и моряки стали отталкивать плавающих веслами. Некоторые все же сумели ухватиться за борта; они кричали, дрались друг с другом и так сильно накренили шлюпку, что она перевернулась. Вода вокруг горящих корпусов покрылась обломками и головами моряков.

Хэл перезаряжал пушку; подняв голову, он увидел, что многие вплавь добрались до «Чайки» и карабкаются на нее по веревочным лестницам.

Канюк наконец привел в действие помпы. Двадцать человек сгибались и выпрямлялись, как монахи за молитвой, а из парусиновых шлангов вырывались белые потоки воды, нацеленные на огонь, охвативший корму «Чайки».

Следующим выстрелом Хэл разнес деревянный планширь с правого борта «Чайки», и шрапнель пронеслась по палубе, задев команду одного из насосов. Четверых моряков словно схватили невидимые когти, их кровь обрызгала всех остальных у рукоятей помп. Струи воды из шлангов иссякли.

— Больше людей к помпам! — прозвучал над лагуной голос Камбре: другие моряки занимали места погибших. Из шлангов снова полились струи, но они почти не возымели действия на пламя, охватившее корму «Чайки».

Большой Дэниел добрался до берега и опустил на песок двоих спасенных моряков. Он побежал к деревьям, и Хэл крикнул ему:

— Командуй одной из пушек. Заряжайте шрапнелью и цельтесь в палубу. Мешайте им гасить огонь.

Большой Дэниел улыбнулся, обнажив черные зубы, и поднес руку ко лбу.

— Мы сыграем его светлости хорошую мелодию, чтобы он смог потанцевать, — пообещал он.

Экипаж «Решительного», деморализованный коварным нападением «Чайки», при такой перемене судьбы приободрился. Один-два человека вышли из леса. А когда залпы береговых батарей обрушились на палубу «Чайки», остальные осмелели и бросились к пушкам.

Вскоре над водой потянулся дым, сверкали языки пламени. Огонь добрался до снастей «Чайки» и охватил свернутые паруса.

Хэл видел, как Канюк, освещенный огнем, с топором в руке прошел в дыму по палубе, остановился там, где на борт поднимался туго натянутый якорный трос, и одним сильным ударом перерубил его.