Рейтинговые книги
Читем онлайн Голос из глубин - Любовь Руднева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 116

Из-за мелководья катер не мог пройти в глубь лагуны, но в этот момент подошла пирога под парусом. Кое-как объяснившись с владельцем ее, Ветлин пересел в пирогу, и они направились к острову Бенду. Берега острова, густо поросшие кустарником, встретили капитана оглушительным птичьим криком. Приметив на подходе дюралевую вышку с ажурной мачтой для метеорологических наблюдений, Ветлин, высадясь на берег островка, взобрался на нее и, пользуясь биноклем, попытался осмотреть всю округу. «Прогресса» он не увидел. К моменту, когда он возвращался на судовой катер, у небольшого пирса, на острове Рейвн, его уже поджидал господин Гарэ. Видимо обеспокоенный, он поспешно отвечал на вопросы капитана:

— Издали я видел, как «Прогресс» вышел из лагуны, к сожалению, не обратил внимания, когда точно это произошло, но…

Ветлин заторопился, поблагодарив Гарэ, он приказал заводить мотор, и катер взял курс на судно. Когда до «Александра Иванова» оставалось минут семь-восемь хода, старшина заметил позади, у северной оконечности Рейвна, мерцающий огонь, — видимо, горел факел.

— Верно, рыбаки ведут лов на свет, а может, подали друг другу свой знак?! Но вот уже и погасло, — после паузы добавил старшина.

Капитан кивнул и с огорчением сказал Большакову:

— Возможно, выполнив программу, несмотря на все упреждения, чтоб не вздумали покидать лагуну и идти своим ходом, все-таки выкинули фортель и мы разминулись?! Наверное, они уже на борту судна.

Но, взбираясь по штормтрапу на борт «Александра Иванова», переговариваясь с вахтенным, крича друг другу, чтобы осилить ветер, относивший слова в сторону, узнали — катер не вернулся.

И хотя Большаков не нес никакой ответственности, про себя он невольно прикидывал, что возможно теперь сделать, и его пробирала дрожь. Увидел встревоженное лицо старпома, а над ухом прозвучал голос старшины:

— Дело-то дрянь! Вон как оборачивается их самонадеянность! А уже восемнадцать часов сорок минут.

Ветлин стоял спиной к Славе. Обычно сдержанный в жесте, сейчас он резко кистью правой руки рубил воздух.

— Как случилось? До сих пор не доставлены геологи с Сеинга! Выходите на нашем катере в помощь, ускорьте их прибытие на борт судна. Как можно быстрее надо сниматься с якоря, идти на розыск «Прогресса».

Отправив старпома к Сеингу, капитан отдавал команды, распределяя обязанности для поиска, назначил сменных наблюдателей, приказал включить радиолокатор, оба прожектора, пятидесятиваттный динамик для окликания катера. В штурманской рубке вместе со вторым штурманом он составил схему системы поиска, с учетом возможных навигационных опасностей, максимального приближения к берегу. Он успел подробно опросить команду промерного катера, — оказалось, именно эти матросы последними и видели «Прогресс» у западного побережья атолла, с его внешней стороны.

Когда наконец подняли на борт геологов, еще раз проверили, как и при посадке на катера, все ли в наличии. Ветлин резко, впервые за весь рейс, высказал Слупскому — тот вошел в рубку — свое суждение:

— Недопустимо долго собирались геологи к шлюпкам. Старпом подавал гудки, как при пожаре, и световые сигналы прожектором. Если б и не ЧП, возможны ль такие пикниковые замашки у океанологов?

Слупский пожал плечами.

— Все ж обошлось, — в голосе начальника экспедиции звучала ирония: мол, чего суету разводить.

В иное время капитан и отмолчался б, но тут продолжал, чеканя фразы:

— В темноте посадка на катера, да еще в прибойной полосе, при сильном ветре, сложна и опасна!

Меж тем свободные от вахты члены экипажа заняли заранее определенные им места. Двадцать моряков вели непрерывное наблюдение. Вдоль бортов на всех палубах стояли участники экспедиции. Судно следовало самым малым ходом, переменными курсами, с частыми остановками. Пять десятков добровольцев-наблюдателей не отводили глаз от океана. С борта «Александра Иванова» то кричали в пятидесятиваттный динамик: «На «Прогрессе», на «Прогрессе», откликнитесь!», то стоявшие на вахте наблюдатели пытались прослушать шум мотора катера, голоса пострадавших. Но лишь подвывал, все усиливаясь, ветер, капитану докладывали, какова его сила. Два прожектора на мостике, все бортовые осветительные прожекторы непрестанно шарили по океану. Непрерывно велось локационное наблюдение. Но в глазах людей рябило, свет прожекторов вроде б усиливал вскипание волн, пронзительно кричали чайки. Полтора часа эти тревога будто растянула на целую ночь.

— Вон там, там! Человек! Справа, на траверзе!

Среди кипени барашков просверкнул под лучом отблеск маски, еще раз, еще… По тревоге «Человек за бортом» спустили шлюпку.

Через считанные минуты подняли на борт Веригина, судовой врач тут же установил — спасенный не получил никаких травм. Едва узнав от него о гибели катера и уточнив место аварии, капитан распорядился искать уже не катер, а потерпевших бедствие Юрченко и Семыкина.

В изоляторе доктор Ювалов с помощью Большакова раздел Веригина и растер. Дал ему спирт, уложил на койку, под шерстяные одеяла, и подсунул грелку под ноги. Вода в океане была не холодной, но длительное пребывание в ней требовало своей профилактики.

Слава направился к двери, хотел уже перешагнуть комингс, но неожиданно заговорил Веригин обрывисто, громко, даже как-то торжествуя:

— Везунчик я, спортсменище! А хлипак-то, хлипак сомлел!

Большаков, словно споткнувшись, обернулся, и Ювалов задержал его взглядом, показал на столик, там лежали листы бумаги, ручка.

А Веригин лихорадочно зачастил, матеря Юрченко и задохнувшийся мотор лодки. Слава присел к столу и начал записывать — ведь речь шла о жизни и смерти еще двух участников экспедиции.

Судно продолжало идти галсами. Капитан не уходил из ходовой рубки, второй штурман докладывал направление и силу ветра. Слупский, возвышаясь над Ветлиным, забросив руки за спину, медленно ронял слова, нарочито раскачиваясь вперед-назад:

— Ну, позволю себе немного отдохнуть. Наберусь силенок, впереди ничего хорошего и не светит. Еще повезло: один из трех нашелся и невредим! А лодка, если верить ему, перевернулась и затонула. Жаль, о причинах аварии ничего вразумительного пока не узнали, — видно, не сообразили даже якорь бросить. Но и по обрывочным фразам ясно — самовольно покинули лагуну. — Слупский растирал руки, потом опасливо втянул голову в плечи. — Бабка-то надвое сказала все ж! Кто еще найдется и какую пластинку будет потом, когда оклемается, прокручивать первый спасенный. Пойду вздремну, а после обдумаю эдакий прогар! У кого-то из нас нелегкая рука, а, капитан?!

И по тому, как он, обычно безукоризненно вежливый, вдруг обратился к Ветлину не по имени-отчеству, а так, вроде б по должности, было первым, но явным сигналом — он менял позицию, провел пусть и невидимую, но черту между собою и Ветлиным.

Он и вышел из рубки поспешно, будто убоялся, как бы капитан не стал его удерживать или что-то уточнять на будущее.

Ветлина уже ничего не удивляло, знал по опыту: океан, если заиграет чьи-то жизни, не больно церемонится, заодно стаскивает с иных сущих самые невероятные личины и обнажает внезапно подразумеваемое давно. Слупский, видимо, и не тревожился за судьбу попавших в беду, он уже взвешивал последствия случившегося, ведя, как всегда, наверняка отсчет от себя, чем ему грозит эта история даже в самом щадящем варианте. Он наверняка хотел оставаться в непричастных.

Но обо всем касательно Слупского капитан подумал мимолетно: какая-то иная мысль владела его сознанием.

«Если, — думал он, — если удалось подобрать Веригина, возможно еще чудо: в фантастическом стоге найти и другую иголку. Быть может, биологи поддержат друг друга, Семыкин не оставит Юрченко в беде, они, возможно, оба держатся за доску, за бачок».

Он перебирал до мелочей все исходы и случайности, дающие шанс на спасение тех двоих, даже на расстоянии, как бы убеждая Семыкина не покидать своего руководителя. Ну хотя бы потому, что Юрченко-то и плавать не умел.

В часы поисков, долгих, как полярные бессолнечные сутки, владея собой, не подавая виду окружающим, как он встревожен и какими безнадежными могут оказаться эти розыски в разгулявшихся волнах, Ветлин выбросил из головы все мельтешение тех трех на переходе, их промахи, амбицию. Жалел их, страшился за их участь, хотя где-то и простукивались упреждающие позывные, во что отольется дикое легкомыслие вполне зрелых людей начальнику экспедиции, а возможно, и ему, капитану. И хотя знал, он-то наверняка все делает на совесть, но именно потому догадывался, руководство Выдринского института, откуда были эти трое, повинное в первую голову, и захочет сечь невинные. Но все эти промелькнувшие как бы стороной мысли в часы поисков представлялись ему малосущественными.

Меж тем никто, даже женщины, не уходил с палубы. Слезились глаза, лица припухли от секущего ветра, от непрерывного напряженного вглядывания в завихрение волн, полосами освещаемых прожекторами. Глаза покраснели, веки набухли. Многие продрогли в своих плащах, не спасали женщин и платочки, но каждый представлял себя в таком вот непредставимом вроде б положении, как те, с опрокинутой волнами лодки, и к пронзительной тревоге прибавлялся ужас приближения к собственной гибели. И не просто к уходу из жизни, а еще возможным страданиям стылого одиночества, обессиливающего в волнах.

1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 116
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Голос из глубин - Любовь Руднева бесплатно.
Похожие на Голос из глубин - Любовь Руднева книги

Оставить комментарий