Sex Pistols - История изнутри - Фред Верморел

Мать Малькольма так и не простила ни его, ни Вивьен. Несколькими годами позднее Малькольм, уже увешанный панковской атрибутикой, вскочил в сабвей и вдруг оказался прямо напротив собственной матери. За всю дорогу они не сказали друг другу ни слова.

Общая мода начинает брать на вооружение его модели, но Малькольм чувствует усталость от 50-х и вдруг случайно наталкивается на каталог дамского белья магазина Уолтфамстоу. Каталог, необычно для тех времен, открыто рекламирует «скандальное и чарующее дамское белье». Малькольм меняет вывеску — теперь магазин называется «Секс» — раскрашивает интерьер флуоресцентной краской и развешивает лозунги из МАНИФЕСТА ПОДОНКА Валерии Соланас.

Затем, набрав добра в порно-магазинах Сохо для своих художественных идей, они с Вивьен постепенно собирают под своей крышей полный комплект вызывающе-эксцентричных фетишистских одежд, которые смотрятся уже вполне в стиле Панк Рока.

К тому времени Малькольм начинает ездить с деловыми визитами в США. Его стиль «тедди-бой» и секс-модели не имеют хода в английской консервативной атмосфере, зато Нью-Йорк становится поистине золотой жилой для Малькольма. Он восхищается показным развратом в районах голубых и извращенцев, и вдохновляется американским смачным весельем и их смекалкой. С этой точки зрения он всегда хотел жить в США.

В Нью-Йорке он впервые услышал и взял на вооружение название «Сексуальные Пистолеты» — так звали одну из нью-йоркских уличных банд.

За несколько лет магазин упрочил свою репутацию как источник костюмов и атрибутики для рок- и поп-звезд, и был взят под покровительство Игги Попом и New-York Dolls. Малькольм начал все дальше и дальше продвигаться в рок-круги, и в 74-ом даже пытался приложить руку к Нью-Йорк Доллз в качестве менеджера. Они, однако, оказались совсем неуправляемыми (Малькольм признавался ФВ, что они ушли в такой отрыв, что едва могли связать членораздельно два слова или отреагировать на слова — вместо слов Малькольм изъяснялся жестами, мычал и просто выталкивал их на сцену). Планы были расстроены, зато Малькольм увидел Ричарда Хилла, в чем ему крупно повезло: он взял от него торчащие цветные волосы и лохмотья, держащиеся на булавках. Идея была готова... Во время знакомства Малькольма с нью-йорской рок-сценой, амбиции его достигают пика: он решает создавать самую возмутительную рок-группу в мире. По возвращении в Лондон он начинает себе ее присматривать, навещает своих приятелей по арт-колледжу поделиться с ними мечтами о рок-группе, которая должна выйти на мировую сцену прямо из грязных порнофильмов. Отсюда уже непосредственно начинается история Секс Пистолз.

ОТ СИТУАЦИОНИЗМА К ПАНКУ

Поскольку идея и облик Пистолз во многом предопределены ситуационизмом, я расскажу историю этого движения как мне она известна[4].

Ситуационизм вырос из движения ранних 50-х под названием Леттризм, основанного румынским поэтом Исидором Исо, что-то вроде авангардного «верую ибо абсурдно». Леттристы утверждали — поскольку слово обанкротилось в современном мире, следует возвратиться к частным письмам. У Леттристов была тщательно разработанная концепция презрения к послевоенному обществу потребления, они высмеивали абсурдность социального порядка, стерильность культуры и банальность масс-культуры.

В 52-ом группа Леттристов сорвала пресс-конференцию, устроенную Ч. Чаплином в отеле Ритц. «Мы верим, — объяснили они, что единственное выражение свободы в наши дни — это разрушение идолов, особенно если они прикрываются именем свободы».

«Культура» была ругательным словом для Леттристов, впрочем так же как и «работа». Поэтому они изобрели особую форму искусства, «психогеографию». Они бродили по городу в течение дня или даже недели в одеждах, расписанных провокационными лозунгами — часто пьяные или под кайфом. Идея была такая: составить план секретных территорий города и отыскать в них подавленные образы желаний: примеры беспорядков, бунтов, безумия, игры, удивительных случаев.

В итоге Леттризм распался на две враждующие фракции, и в 57-ом на конференции европейских художников и архитекторов Гай Деборд с другими бывшими Леттристами объявили о создании Ситуационистского Интернационала. С честью неся свой титул «интеллектуальных террористов», они развернули едкую уничтожающую критику современной жизни. Они сплавили интуиции дадаистов и сюрреалистов внутри перспективы «марксизма без берегов» (неистово антисоветского и антимаоистского).

Оригинальное видение дадаистов (1915-22) должно было взорвать привычную картину мира прежнего искусства и вдребезги разбить его формы, но дадаисты попали к нему в плеч; сюрреалисты (1922) пытались схватить саму страсть, сняв с нее путы стесняющей реальности, и ниспровергнуть реальность магическим возможностям искусства.

Ситуационисты (СЮ) объединили оба видения, проповедуя то, что они называли СУПЕРЦЕПЦИЕЙ искусства. Они хотели творить «ситуации» внутри изменчивой жизни, используя безграничные возможности искусства. Выискивая неустойчивые участки культуры, знаки общего кризиса, они надеялись стать катализаторами катастрофы и столь решительно, что все «отступления стали бы невозможны».

У СЮ не было программы, как и пятилетнего плана. Они выступали только за неограниченную социальную автономию и необузданное самоудовлетворение. Их любимым чтением была «Алиса в Стране Чудес», а также Маркиз де Сад (прочитанный как революционер и борец с христианством в большей мере, нежели порнограф). Они отказывались примыкать к какому-либо массовому движению и считали, что это законное право художника — быть катализатором подавленных страстей. «Наши идеи, — провозглашали они, — есть уже в голове у каждого».

В 1966 группа ситуационистски настроенных студентов захватила власть в студенческом союзе Страсбургского Университета. Они сместили благопристойного чиновника («полицейского мысли») и распустили союз — все его фонды пошли на печатание и распространение возмутительного памфлета. Также по городу Страсбургу они расклеивали мятежные/непристойные комиксы.

В завершении судебной процедуры судья произнес речь, в которой осуждались эти «подростки, открыто порочившие репутацию своих коллег, профессоров, Бога, религии, духовенства, а также правительств и социальных систем всего мира». Более того, продолжил судья, «они отвергли все моральные и социальные запреты и цинично возводили в добродетели воровство и призывали к разрушению образования и запрещению любой работы и защищали тотальное ниспровержение ценностей и глобальную пролетарскую революцию во имя «непрекращающегося оргазма».