О детях и прочей нечисти - Аноним Кикиморра

Первым очухивается Унгуц.

-- Ажги-хян, ну ты б ещё колыбельную спел, шакал тебя покусай!

Остальные Старейшины вполголоса соглашаются. Ажгдийдимидин передёргивает плечами и выражает на лице полное удовлетворение своим превосходством над коллегами, мол, это ваши проблемы, что так не можете.

-- Ну ладно, -- снова прокашливается Асундул. -- Давайте подведём итог. Имя законное, переименование не требуется. А теперь, Азамат, давай-ка объясни нам, кто же всё-таки мать этого мальчика, и как так вышло.

-- Его мать -- моя жена, -- спокойно сообщает Азамат.

-- Конечно, -- улыбается Асундул. -- Ты ещё скажи, что вас с ней в младенчестве обвенчали.

-- Этого говорить не буду, -- невозмутимо продолжает Азамат, -- но поясню, что с Киром приключилась неприятная история. Он провалился в зияние и оказался в прошлом...

Азамат продолжает уверенно излагать нашу легенду, я смотрю на него, демонстрируя согласие и одобрение, и поражаюсь, до чего же он всё-таки убедительно врёт. Конечно, правду он тоже убедительно говорит, у него манера такая, но всё-таки это высший пилотаж.

Старейшины, впрочем, не все со мной солидарны.

-- Что-то твоя история, Ахмад-хон, гнильцой попахивает, -- задумчиво изрекает Изинботор. Как я хочу его утопить.

-- Какая ни есть, всё моя, -- разводит руками Азамат.

-- М-да-а, -- протягивает Удолын. -- И прямо невесте в руки... Чудеса, да и только.

-- Как вы умудрились коляску-то упустить? -- вслух поражается Унгуц. И этот туда же! Так и бы и дала затрещину, право слово!

Он ловит мой взгляд и быстро поправляется:

-- Хотя, конечно, женщины, чего с них взять...

Мой взгляд не становится добрее.

Старейшины продолжают недоверчиво шептаться. Азамат откашливается.

-- Я рассказал вам свою историю, -- веско говорит он. -- Ваше право мне верить или нет. Добавлю лишь одно: мальчик мой, я от него не откажусь и не стану его прятать. Если вы сочтёте меня негодящим Императором, напомню, что я о такой чести не просил и с радостью проведу остаток дней в кругу семьи.

-- Вообще-то это предательство народного доверия, -- замечает Изинботор. Чтоб ты подавился, падлюка. -- За такое изгоняют.

-- Не понимаю, о чём вы, -- Азамат вежливо приподнимает брови. -- Но мне к изгнанию не привыкать. Переселюсь к жене на Землю, мне там будут очень рады.

Старейшины в панике переглядываются и истерически шепчутся, никак не могут прийти к решению. На Кира жалко смотреть.

Внезапно из коридора раздаётся надорванный голос Урика:

-- Я сказал нельзя! Там Император! Заседание Совета!

В ответ слышен невнятный рык, занавеска колышется, Урик издаёт предсмертный хрип, и в зал вваливается Ирлик собственной персоной, не в обличье Змеелова, а как есть, гигантский и в росписи. На нём новая жёлтая юбка, в руке что-то типа очень навороченных вил.

-- Кто-о тут задумал поднять руку на сына Императора?! -- гремит грозный бог, потрясая вилами. Один старичок в углу падает в обморок. Остальные выглядят так, как будто уже восстали из мёртвых. -- Смеете за меня решать, кому быть под моим покровительством? Мало вам было джингошского правления? Мало собак боялись? Я вам тут устрою Заседание Совета -- спалю эту хибару, как соломенную!

Для убедительности он пускает по рукоятке вил лёгкий огонёк.

-- Смилуйся, владыка всемогущий! -- не выдерживает Асундул, падая ниц. Почти все остальные следуют его примеру, только Ажгдийдимидин с Унгуцем остаются как есть -- первый в трансе, второй открыв рот с восторгом, как мальчишка, рассматривает бога. Мы тоже падать не рвёмся -- было бы странно. Азамат слегка склонил голову, мы с Алэком приветливо улыбаемся, Кир точно копирует выражение лица Унгуца.

-- То-то же, -- довольно произносит Ирлик и выключает вилы. Поворачивается к Азамату. -- Сразу надо было меня звать, ясно же, что эти сушёные водоросли, -- он презрительно кивает на Старейшин, -- ничего дельного не удумают. Ты уж не сердись на нас за такую историю, ты просто Учоку под руку попался, когда он хотел мне насолить, вот и устроил неразбериху. Ну да ты мужик способный, вырастишь из сына человека, планета не пожалеет.

Он приседает на одно колено и проводит ладонью по голове Кира в благословляющем жесте.

-- Править тебе на роду не написано, -- говорит, обдавая всех нас жарким медовым дыханием, -- но все прочие пути открыты. Сам решишь, на какую дорогу ступить.

С этими словами и ещё разок погрозив Старейшинам стуком кулака по полу, Ирлик кувыркается в воздухе и исчезает.

Медленно-медленно Старейшины приходят в себя. Я отдаю Алэка Азамату и иду разбираться с тем, который шлёпнулся в обморок. Ничего, жив, шишку только набил.

-- Ладно, -- дрожащим голосом начинает Асундул. -- Хорошо. Ладно. Хорошо. Поняли. Мать, запишем, Элизабет. Отлично. Все могут идти.

Я подхватываюсь, Кир тоже, но Азамат остаётся сидеть.

-- Зачем спешить? -- довольно урчит он. -- Раз уж все в сборе, я собирался обсудить с вами проблему приютов. Видите ли, Кир обратил моё внимание на отвратительное обращение с безродными детьми и сиротами. Я уверен, что узнав такие подробности, вы захотите положить конец произволу... Лиза, ты можешь идти, мы тут задержимся.

Я с трудом сдерживаю смех, подхватываю Алэка и выхожу. В коридоре сидит бледный, но живой Урик, дрожит и дёргается. Рядом с ним стоит Алтонгирел, скрестив руки, смотрит на меня.

-- Чтоб у вас хоть раз всё гладко прошло, -- ворчит. -- Азамат там надолго? А то у дворца уже народ собирается, обещано официальное заявление.

-- Думаю, ненадолго, -- хихикаю. -- Старейшины сейчас на всё согласны.

Глава 15

Мне приходится приводить Урика в чувство силовыми методами -- вкатить ему лошадиную дозу успокоительного, иначе был бы риск, что парень натурально свихнётся. Алтонгирел соглашается подержать Алэка, пока я вожусь, заодно придирчиво его рассматривает. Алэк тоже весьма интересуется Алтошей -- у него на шее висит масса занимательных бус. Мне иногда думается, что муданжские мужчины для того и носят эти ёлочные украшения, чтобы детям было чем заняться.

-- Как тебе новый ребёнок? -- тихо спрашивает духовник.

-- Смешно, -- говорю. -- Но с ним будут проблемы.

Алтонгирел одаривает меня странным расфокусированным взглядом, потом сообщает:

-- Арават видел вас в Худуле.

Я так опешиваю, что не придумываю ничего лучше, чем спросить:

-- А ты откуда знаешь?

-- Мне прислали птичку, -- пожимает плечами Алтонгирел. -- Он наблюдал за вами в окно магазина.

-- Ну, что ж, если он не нашёл себе занятия поинтереснее... -- развожу руками и поднимаюсь, чтобы забрать Алэка.

-- Мне пересказывали, что Кир ему понравился, -- продолжает духовник.

Я фыркаю.

-- Не сомневаюсь. Они весьма похожи.

Алтонгирел собирается что-то ответить, но тут из зала выходит очень довольный Азамат, а с ним несколько пришибленный Кир.

-- Привет, -- кивает обоим Алтонгирел. -- До чего договорились?

-- Долгая история, -- улыбается Азамат. -- Я вчера набросал несколько проектов, их предварительно приняли, теперь будем работать. Вот, гляди, -- он подталкивает Кира вперёд, чтобы показать духовнику. -- Вот такой у меня мальчик.

-- Алтонгирел, -- называется духовник.

-- Кир, -- буркает ребёнок, недобро глядя исподлобья.

-- Надо возвращаться во дворец, показаться народу, -- напоминает Алтоша. -- Кир, было бы очень неплохо, если бы ты сделал более радостное лицо, когда на тебя будет смотреть вся столица.

-- Хорошо, -- еле слышно отвечает ребёнок, пригибая голову ещё ниже. Азамат выводит его на крыльцо, придерживая за плечи. Ох, чувствую, будет нам сегодня скандал...

-- Надо Ирлика опять на суши позвать, -- заполняю паузу.

-- Да, обязательно нужно поблагодарить, -- кивает Азамат, помогая мне сесть в машину. У перил моста уже собрались какие-то зеваки, переговариваются, тычут пальцами в Кира.

-- Всё интересное будет у дворца! -- кричу им.

Старейшины Ажгдийдимидин и Асундул тоже выходят и усаживаются в поданный ко входу автомобиль, за рулём чей-то ученик-духовник. Асундул с трудом держится на ногах, и ученику приходится чуть ли не втаскивать его в машину. Наш духовник задумчив и ни на кого не смотрит.

У дворца, впрочем, уже такая толпень, что Азамат сразу сворачивает к чёрному ходу, иначе не пробиться. Обычно Император обращается к подданным с крыльца, но сейчас даже на крыльце сидят друг у друга на головах. Алтонгирел делает жалкую попытку расчистить место, но собравшимся уже некуда деваться, толпа вокруг не пускает. В итоге мы поднимаемся на второй этаж и выходим на балкон. К счастью, туда любопытные ещё не залезли, хотя для муданжцев это должно быть нетрудно.

Сверху море голов выглядит жутковато. В Долхоте на открытии музея народу было раз в пять меньше. Здесь явно не только жители столицы и ближайших окрестностей. И когда успели съехаться-то?

Азамат выходит к перилам, и гомон стихает. Мы все выстраиваемся по стеночке, Старейшины по краям, я с Киром и Алэком посередине, Алтонгирел в дверях на всякий случай -- официально ему тут делать нечего.