Огонь в твоей крови - Лана Ежова

Огневичка просунула в окно руку и обернулась к духу за уточнениями:

— А как?..

Свой вопрос Аня не договорила — Энвфис хоть и принцесса народа сидхе, но ушла не прощаясь, по-английски.

— Чудненько… Как она говорила? Приказать? Хорошо.

Хлопнув ладонью по двери, четко произнесла:

— Разрушь башню. — Когда стены задрожали, а пол стал крошиться под ногами, поспешно добавила: — Перенеси меня в Нью-Йорк!

Глава 6

США, Нью-Йорк, 10 мая

Десятого мая в четыре часа утра где-то в Нижнем Ист-Сайде, в переулке, куда выходит задняя дверь маленького китайского ресторана, появились двое мужчин.

— После маршруток в моем городе порталы — самый ужасный способ путешествовать, — ругался русоволосый парень, обтирая подошвы кроссовок об асфальт. — Сначала пытаешься не потерять по пути внутренности, а потом выбираешься из бака с мусором.

— Могло быть и хуже, — философски заметил второй мужчина, стряхивая со светлых волос нечто похожее на водоросли. — Выйти из старого портала можно вообще на другом континенте.

— Неужели это правда, Юрген? — округлил глаза вертигр.

— Этим не шутят.

— Тогда порталы обходят маршрутное такси и занимают первое место в рейтинге жуткого транспорта, — решил Роман и вдруг хмыкнул: — А у вас спина белая!

И это не был розыгрыш в стиле Эллочки-людоедки — пиджак Бранда сзади оказался испачканным в муке.

— Отряхнуть?

Отмахнувшись от помощи оборотня, довольного тем, что не ему одному досталось от близкого знакомства с содержимым бака, экс-гонщик попросту выбросил испорченную одежду.

Дальше веселье закончилось — оба прослушали голосовые послания, что отправила им на телефоны Аня. Вроде бы ничего значительного: у Бранда девушка попросила выходной, а Булатову сообщила, что собирается ночевать дома. Но тон говорившей позволял догадаться, насколько магичка устала и плохо себя чувствует.

— Хоть бы она была не ранена, — высказал оборотень вслух мысль, терзавшую не только его.

Им повезло поймать такси, и вскоре Булатов несколько неуверенно открывал новый замок на двери своей квартиры.

Под определение «дом» попадали как загородный особняк Булатовых, так и Анина квартира в Большом Яблоке, в Нью-Йорке. Но на родину девушка вряд ли отправится. И Роман решил, что раз сестра еще не успела заняться восстановлением защиты собственного жилища после вторжения посланника Аристарха, то и не должна туда поехать. А значит, под домом она подразумевала его холостяцкую берлогу.

К облегчению парня, он не ошибся. Данилевская не слышала их слоновий топот — спрятав нос в воротник мужского халата, она спала на диване перед работающим телевизором.

— Наверное, только моя сестра успокаивается и засыпает, глядя спортивный канал, — мягко улыбнулся вертигр.

— Притом на узком продавленном диванчике.

Если не брать во внимание повязку на шее, то огневичка физически не пострадала. Но вертикальная морщинка на переносице и время от времени хмурящиеся брови говорили, что и во сне она не нашла покоя.

— Сейчас перенесу ее на кровать, здесь действительно неудобно, — решил Роман, но выполнить задуманное не успел.

— Я сам.

Юрген осторожно подхватил Аню на руки — черные волосы пушистым облаком взметнулись в воздухе.

— Открой дверь, пожалуйста.

Булатов выполнил просьбу и поинтересовался, по-доброму подсмеиваясь:

— Не тяжело?

— Нет. Свое сокровище не оттягивает рук.

— Свое? — тревожно вскинулся русоволосый. — Когда это она стала твоей? Или это просто присказка такая?

Спортсмен пожал плечами — мол, думай, как хочешь.

Оборотень поморщился, но на ответе настаивать не стал. Пройдя в спальню, молча наблюдал, как Юрген, положив девушку на кровать, тщательно подтыкает края одеяла.

Затем, как бы между прочим, проговорил:

— Ты в курсе, что у Ани помимо двух родных братьев есть два кузена и отчим, не чающий души в приемной дочери? Ах да, еще есть дядьки, их тоже два. И это только ближайшая родня.

— Большая дружная семья — это здорово.

— И это я еще о друзьях молчу. Они тоже за Аньку, если что, горой встанут.

— Надеюсь, близких друзей не слишком много? — прищурившись, протянул Бранд. — А о семье Ани мне известно все, что можно найти в свободном доступе, и даже чуточку больше. Поэтому с превеликим удовольствием познакомлюсь с неординарными представителями рода Булатовых.

У вертигра в нервном тике задергался правый глаз.

— То есть как познакомишься? Я почти всегда был рядом с вами. Когда это ваше общение успело дойти до стадии знакомства с родными?! И знает ли Аня о твоих планах?

Бранд демонстративно прикрыл ладонью зевок:

— Дико спать хочется… Продолжим наш занимательный разговор завтра?

— Мой узкий продавленный диванчик устроит? Или отправишься в свой роскошный особняк?

— Странный вопрос. Подушку дашь?

Подушку оборотень не дал — она прилетела в голову гостя, который, к разочарованию радушного хозяина квартиры, успел увернуться.

— Завтра ты ответишь на все мои вопросы, ясно? — наставив указательный палец на собеседника, словно дуло пистолета, агрессивно предупредил Булатов. — На все.

— Обязательно, — экс-гонщик подмигнул, — как скажешь.

И растянулся на диване.

Но в отличие от Романа Бранд не уснул. Он лежал, заложив руки за голову, напряженно прислушиваясь к происходящему в Аниной комнате.

Самое темное время ночи — перед рассветом, тогда же кошмары отвратительней и правдоподобней всего.

Девушка задыхалась. И не могла проснуться. Прошлое, перемешавшись со страхами, вплелось в сны и запутало в них ее.

…После удара о кирпичную стену ночного клуба болело все тело. Но страх — нет, ужас! — заставил забыть о боли и перевернуться на бок. Лучше бы она этого не делал! Прямо перед лицом расплывалась темная лужа, и ее источник, красная капель, усиливался с каждой секундой. По безвольной руке ее подруги текла кровь и, срываясь с кончиков пальцев, падала на асфальт. Невдалеке раздавались беззаботный смех и крики подвыпившей молодежи, танцевальная музыка сотрясала стены здания — обыденная реальность юной тусовщицы. Реальность, в которую не вписывался пиршествовавший вампир, заманивший в ловушку доверчивых девчонок.

Оторвавшись от разорванной шеи, модно одетый парень отбросил полуживую жертву и склонился над новой.

— Не бойся, зажигалочка, — прошелестел мягко, — я не буду тебя кусать. Сейчас не буду, — уточнил весело. — Ты удостаиваешься чести войти в мою коллекцию. А знаешь, почему из двух огненных магичек я выбрал тебя? Почему не твою подругу?..

Одинокая слеза просачивается сквозь сомкнутые ресницы и медленно ползет по бледной щеке. Откровения Аристарха, так представился вампир, причинили боль не только тогда, но и много позже.

…Снег ослеплял слезящиеся глаза. От холода пальцы рук потеряли чувствительность, про ноги, проваливающиеся в глубокие сугробы по колено, она и вовсе забыла, как будто они принадлежали другому человеку. Кашель разрывал изнутри, казалось, еще чуть-чуть — и она выплюнет на белую гладь поля собственные легкие…

Скомканное постельное белье. Испарина на измученном лице.

…оборотень мрачно взглянул на беглянку и вдруг глухо рассмеялся:

— Белоснежка, поклонники из-за тебя теряют головы в буквальном смысле слова!

И Шатун небрежно сгреб ногой снег на кровавую дугу, оставленную оторванной головой вампира…

Снова стон. И пальцы комкают одеяло, ногтями разрывая ткань постельного белья.

…Кровь… Темные брызги на стенах. И изломанные тела таких же, как и она, пленниц навеки впечатываются в память. И не стереть, не забыть, не выкинуть из головы…

— Аня, хорошая моя, просыпайся! — Вплеталась в сновидение тревожная просьба. — Это всего лишь сон! Ты в безопасности, слышишь?! Просыпайся!

Ее встряхнули, а затем прижали к твердой груди, в которой бешено стучало сильное сердце.

— Больше никогда, слышишь, никогда ты не окажешься в подобной ситуации. Все в прошлом, отпусти воспоминания, принцесса…

Данилевская вслушивалась в биение сердца, в низкий голос мужчины, пробудившего ее от кошмара. Чуть хрипловатый, взволнованный, искренний. Что-то показалось в нем странным, но мысль, промелькнув вспышкой молнии, быстро затерялась среди прочих.

Магичка открыла глаза и, отстранившись, недоуменно прошептала:

— Я, кажется, предупредила, что беру выходной? Что вы здесь забыли, Юрген?

— Да, предупредила. Но я-то не давал на него согласие, — с явным облегчением ответил Бранд. — Я все еще ваш работодатель.

— Вы — рабовладелец, — проводя рукой по спутавшимся волосам, возразила Аня.