Голос сердца - Сьюзен Виггз

Она сложила руки перед собой. Эта поза выгодно подчеркнула ее грудь, на редкость большую для школьной учительницы. Правда, Шон не знал, существуют ли стандартные размеры груди для учительниц.

— А они есть? — спросила Лили.

Он собирался сыграть раунд в гольф с племянником. В последние дни Шон играл гораздо лучше, с новой, неожиданной силой, и хотел закрепить эти изменения. Они с Камероном вместе обратили на них внимание и теперь играли по нескольку раз в неделю. Девочки были с ними — сидели в повозке. Ему не очень–то улыбалась идея ехать в город навещать лежачую больную, которая даже не узнавала этих детей.

Лили ждала, глядя на него.

— Ладно, — согласился Шон. — Поехали.

— Куда? — Подавив зевок, из спальни вышла Мора; на ней была только верхняя часть ее безразмерного хирургического костюма.

Да, ситуация крайне неловкая, думал Шон, почти такая же, как тогда, когда отец Ашмиды ворвался к ним в номер в «Джохор–Бару Хилтон».

— Привет, Мора! — Лили взяла малышку за руку, словно ей было необходимо за что–то держаться.

— Привет, Лили! — Мора посмотрела на часы, потом перевела взгляд на Шона. — У нас есть кофе?

— Я еще не сделал. — Шон подавил нараставшее раздражение. Мора его подруга, напомнил он себе. Ну и что с того, что прошлая ночь не очень удалась? Он чувствовал себя утомленным и подавленным, скучал по Дереку и размышлял, что делает здесь — с ней, с детьми, со всей этой жизнью?

Мора пожала плечами.

— Ничего страшного. Куплю по дороге в больницу. — Она коротко улыбнулась Лили. — Мне надо на работу. Смена длится тридцать шесть часов.

— Длинная смена, — заметила Лили.

— Обычная для четвертого курса. — Мора наклонилась к Эшли. — Bonjour jolie mademoiselle, — сказала она, и Эшли захихикала. Так было всегда, когда Мора говорила по–французски. — Значит, вы с детьми куда–то собираетесь? — спросила она у Лили, выпрямляясь.

— Да. Отвезем их в Портленд повидаться с бабушкой.

Мора быстро взглянула на Шона.

— Понятно. Ну, желаю приятно провести время. — Она направилась в душ. По тому, как она выпрямила спину, Шон понял, что Мора рассердилась. Скорее всего, она решила, что они еще раньше запланировали эту поездку, но он не дал себе труда сообщить ей об этом.

«Черт с ним». — Шон поднялся наверх, чтобы разбудить Камерона и Чарли. Лили могла заниматься чем угодно в это утро, однако она предпочла провести его с детьми. Он уважал ее за это. Ему только хотелось бы, чтобы предварительно она позвонила.

Глава 27

Лили пыталась избавиться от воспоминания о том, как Мора Райли, этакая Барби–медсестра, выходит из спальни, в которой наверняка провела ночь с Шоном. Эта картина все еще стояла у нее перед глазами. Поэтому, когда они с Шоном остались наедине в кухне, она не смогла промолчать.

— По–моему, этой девушке не стоит жить в этом доме вместе с тобой, — сказала Лили и подумала: «В доме Кристел». Ее охватило негодование.

— Она здесь не живет.

— Ей даже не стоит оставаться здесь на ночь. — Боже, ее слова звучали так предвзято! — Я имею в виду, что это плохо для детей.

— Да перестань, Лили. Хотя это тебя и не касается, скажу, что она провела здесь первую ночь. Дети не против. Им нравится Мора.

— Мора? — спросила Чарли, входя в кухню. — Она ночевала у нас, да?

Лили поджала губы. Шон сделал вид, что не слышал вопроса.

— Она занудная, и у нее нет времени на детей. — Чарли искоса поглядывала на дядю. — Это правда. Я спрашивала у нее. Она сказала, что не готова иметь детей, но потом, когда заведет детей, будет любить их.

— Она не имела в виду тебя, — заметил Шон. — Поэтому думай, что говоришь.

Чарли, обиженно шмыгнув носом, пожала плечами и стала искать что–нибудь для завтрака. Ее внимание сразу привлекли слоеные пирожки, но Лили была слишком озабочена, чтобы возражать.

Если бы разбираться с этой проблемой пришлось ей, она подробно объяснила бы, что нельзя говорить так о взрослом человеке, что Мора много работает, собираясь стать врачом, и что Чарли должна уважать ее. Однако сейчас Лили поняла, что короткое замечание Шона произвело тот же самый эффект.

— Ты сегодня отлично выглядишь, — сказала она Чарли, восхищаясь оригинально подобранными красными туфлями, розовым свитером и лиловыми брюками. Волосы девочки были заплетены в косички и украшены крошечными разноцветными заколками.

Чарли протянула вперед руки.

— Дядя Шон подстриг мне ногти. И сделал прическу.

Лили одобрительно кивнула.

— Я вижу.

Она поймала взгляд Шона, но тот сделал вид, что поглощен своим занятием — он собирал в дорогу детскую сумку. От смущения краска проступила у него на щеках.

Дядя Шон, судя по всему, неожиданно открыл в себе талант парикмахера. Лили заметила это сразу после возвращения Чарли в школу. Она никогда не знала, с какой прической девочка придет на следующий день. За последние несколько недель Чарли появлялась в классе в самых разных образах — Б–52, принцесса Лея, Пеппи Длинный Чулок и Алисия Кис были ее любимыми.

— Нам пора ехать, — сказал Шон.

Камерон присоединился к ним последним; он залез в машину, когда Шон уже начинал терять терпение.

— Эй, — возмутилась Чарли, — убери от меня свои грязные ботинки.

— Я к тебе даже не прикоснулся, — прошипел Камерон. — Подвинься!

— По дороге домой, — проговорил Шон, — ты сможешь повести машину.

Камерон открыл банку кока–колы и сделал глоток.

— Я забыл свои права.

Шон держал в руках небольшой кожаный конвертик с прозрачным пластиковым окошком.

— Тебе повезло. Я нашел их на холодильнике.

Шон уже говорил Лили, что Камерон ни за что не хочет садиться за руль. Большинство мальчишек в его возрасте не могли дождаться получения прав. Хотя, конечно, у этого большинства родители не погибли в ужасной аварии.

— Мне не хочется. — Камерон отвернулся к окну.

Лили села так, чтобы можно было разговаривать с детьми. Социальный работник дал Шону разрешение на использование «субару» Кристел. В его грузовике было только три ремня безопасности, поэтому в нем они не могли ездить все вместе.

Лили понимала: она не должна злиться на Шона за то, что он переехал в дом ее лучшей подруги, воспитывает ее детей и стал частью их жизни. Для детей это самое подходящее решение на первое время, а может, и навсегда. Однако Лили не устраивало, что ее постепенно отстраняют. Лили не знала, кто она теперь — учительница, друг семьи, пятое колесо в телеге? Встреча с Морой этим утром не только смутила Лили, но и заставила осознать, что у нее в этом доме нет власти, нет голоса.