Беги, хватай, целуй - Эми Сон

Вы можете удивиться и подумать, что парень, встречающийся с обозревательницей, ведущей колонку о сексе, должен был сообразить, что она набралась кой-какого опыта. Но у Джейка были «серьезные намерения», поэтому он отчаянно цеплялся за два главных мифа, выдуманных подобного сорта парнями: 1) его подружка – невинный цветочек, и он пробуждает в ней сексуальность; и 2) он – главный игрок в паре. Если парень хотя бы на одно мгновение почувствует, что сексуальность его подружки уже разбужена другими или что игрой заправляет девушка, он начинает беситься. Вот почему, когда девчонка спрашивает парня, сколько у того было подружек, он с гордой улыбкой назовет реальную цифру; а когда парень спрашивает о том же девушку, она сначала оценит его уровень терпимости, а потом соответственно уменьшит число.

– Джейк, – начала я, – ты меня боишься?

– Похоже на то, – ответил он.

– Что мне сделать, чтобы ты боялся меньше?

– Ты проверялась?

Он явно не пытался смягчить свои слова.

– Да.

– После того как тот мужик в порнокабинке кончил тебе в рот?

– Он не кончал мне в рот. Эту часть я сочинила.

– Зачем?

– Чтобы приукрасить историю.

– А ты вообще ходила в «Мир кино»?

– Ходила.

– И вы занимались там сексом?

– Угу, но предохранялись, и он, во всяком случае, не кончил, потому что нас на середине прервал служитель, и нам пришлось уйти.

– О-о! – Джейк на мгновение умолк, а потом со вздохом произнес: – Меня беспокоят не только анализы.

– А что еще?

– У меня ощущение, что я никогда не смогу стать для тебя тем самым мужчиной.

– Сможешь. Ты уже им стал!

– Но почему?

– Что почему? – тупо повторила я.

– Что ты во мне нашла?

– Ты такой… славный.

Джейк поморщился.

– Прямо какое-то роковое клеймо.

– В каком смысле?

– Никого из моих знакомых не называли славным столько девчонок, как меня. Когда девушка говорит такое, она тем самым, возможно, дает понять, что никогда в тебя не влюбится.

– Я не имела в виду ничего обидного. Просто я говорю, что ты хороший, и хочу продолжать с тобой встречаться. Но не хочу, чтобы ты меня боялся.

– Знаю, – сказал он. – Прости меня.

Джейк сжал мою руку и наклонился, чтобы поцеловать, и все опять почти вошло в норму.

Три следующих вечера подряд мы вместе выходили в свет – поужинать, выпить, посмотреть кино. Мне нравились все штрихи нашего романа: одеваться для него, отвечать на его телефонные звонки, обниматься на заднем сиденье такси, засыпать рядом с ним, вместе завтракать в «Осени». Наконец-то осуществлялась моя мечта об «идеальном парне».

Пока не произошла ссора. Как-то в субботу вечером мы обнимались на его кровати, когда он вдруг заскучал. Никогда не знаешь, что делать в таком случае. Ситуация, как правило, тупиковая. Если молчишь, парень нервничает и смущается, а если что-то скажешь, он тоже нервничает и смущается.

– Все в порядке? – спросила я.

– Все прекрасно, – сказал он и, выскочив из постели, натянул трусы и пошел в гостиную.

Я оделась и отправилась за ним. Джейк сидел на диване с сигаретой, подергивая ногой.

– Что происходит? – спросила я.

Джейк вздохнул, нахмурил брови и скорбно на меня посмотрел.

– Я хотел тебе кое-что сказать, но никак не мог выбрать подходящий момент.

– В чем дело?

– Я страдаю раздвоением личности.

– Вот и прекрасно, никогда не любила односторонних людей.

– Ты не поняла, у меня маниакально-депрессивный психоз. Пару дней назад начал принимать паксил. Один из побочных эффектов… вот почему так получилось.

– И давно ты об этом знаешь?

– По сути, всю жизнь, но формально – несколько недель. Когда меня приняли в штат нашей фирмы, то отправили на медицинское обследование. Я стал ходить к психоаналитику, тот сказал, что у меня бывают два состояния, и прописал мне паксил.

– Ты считаешь, тебе это помогает?

– Не уверен. Не нравится мне этот побочный эффект. Подумываю отказаться от лекарства.

– Ты принимаешь еще какие-нибудь другие лекарства, которые могут?..

– Это первое, что я попробовал. Хочу обсудить это с психоаналитиком.

Джейк встал, пошел на кухню и вернулся с бутылкой пива.

– Может, тебе не стоит пить, раз уж принимаешь антидепрессант? – спросила я.

– Не учи меня жить, – огрызнулся он.

– Я просто пытаюсь…

– А ты не пытайся.

Он включил телевизор.

Это было ужасно. Я полагала, что Джейк поможет мне решить проблемы, а не станет очередной. Я пошла в спальню и залезла под одеяло. Он пришел через несколько минут и устроился рядом со мной.

– Извини, что набросился на тебя, – тихо произнес он.

– Ладно уж, – откликнулась я.

– Ариэль… – Джейк опять посмотрел на меня жалобными глазами. – Пожалуйста, не разочаровывайся во мне.

– И не собираюсь, – сказала я.

Но настроение упало, и мы заснули, повернувшись друг к другу спиной.

В понедельник утром был странный звонок от Коринны.

– Нам надо кое-что обсудить, – произнесла она sotto voce.[93]

– В чем дело?

– Сегодня Тернер ведет себя как-то странно.

– В каком смысле?

– Недавно подошел к моему столу и спросил, правда ли то, что написано в «Розовых руках». Я ответила утвердительно, но думаю, шеф мне не поверил. Он сказал: «Ариэль явная гетеросексуалка. Не могу поверить, что она бисексуальна».

– Он так и сказал?

– Угу. Не знаю, как ты будешь выкручиваться, но хотела тебя предупредить.

– Спасибо.

Я повесила трубку и стала в задумчивости грызть карандаш. План созрел у меня довольно быстро.

После работы я отправилась в редакцию «Уик». Коринна сидела за своим столом. Бросив взгляд налево, в сторону кабинета Тернера, я заметила его торчащую над компьютером макушку. Идеальный момент. Я обошла стол Коринны и встала над ее стулом, повернувшись к Тернеру спиной.

– Сейчас мы в поле его зрения? – шепнула я.

– Не совсем, – ответила она. – Сделай шаг влево. – Я шагнула. – О'кей. Теперь нормально.

Я уселась к ней на колени и, глядя на Коринну в упор, переплела свои пальцы с ее. У нее были красивые темные веки и длинные ресницы. Редакторша ухмыльнулась, забавляясь тем, что я нервничаю. Но, набравшись храбрости, я закрыла глаза и ринулась в бой. Невероятно! У нее оказалась потрясающая техника – язык участвовал мало, главное было в губах. Наши груди соприкоснулись в этом объятии, и я ощутила между нами два твердых бугорка. Я не знала, чьи это соски – ее или мои, и это неведение слегка меня возбудило. Коринна положила ладонь на мой затылок. Я притянула ее поближе. Грязная работа, но ведь надо было кому-то ее делать.