Маленький чайный магазинчик в Токио - Джули Кэплин

тех пор, пока в моей жизни не появилась голубоглазая валькирия…

Он поднял руку и пригладил пряди волос у Фионы на лбу, танцевавшие от легкого ветерка.

– Хотя поначалу ты мне не нравилась.

– Да, я знала! – сказала Фиона со злой усмешкой. – Ты совершенно ясно дал это понять.

– Ничего личного. Просто не хотел никому организовывать никакую стажировку… Считал это тяжелой обязанностью и обузой. Был полностью погружен в свой маленький мирок… но потом ты бросила мне вызов: сначала сказала, что я второсортный, потом стала демонстрировать свои ножки впечатлительным молодым японцам и, что хуже всего, пригрозила натравить на меня Харуку.

Она беспечно хихикнула.

– Интересно, а мне вообще можно тебя целовать? Еще раз повторяю, я твой наставник. На ответственном посту!

– Чушь собачья, – резко сказала Фиона, хотя ее сердце в этот момент танцевало энергичную джигу. – Я теперь взрослая!

Гейб рассмеялся.

– Ты знаешь, как испортить романтический момент. «Чушь собачья» говорит она, пока я пытаюсь донести до нее мысль, что она первый человек, которого я захотел… поцеловать, – уточнил он и так на нее взглянул, что на ее щеках появился жгучий румянец, – за целый год, а то и больше.

– Ой!.. Верно. Да, – она стукнула себя по лбу тыльной стороной ладони. – Видишь, я же говорила. Я в таких делах профан.

– Ты в полном порядке! Мне больше всего в тебе нравится честность. Жизнь слишком коротка, чтобы играть в игры и так сильно переживать из-за фотографий. У нас есть завтрашний день и часть послезавтра, а если будет нужно, мы можем задержаться здесь. Отель очень милый.

Ее губы изогнулись в улыбке: в его словах был глубокий смысл.

– Ладно.

– Думаю, завтра мы могли бы подняться по веревке в парк «Кавагутико Тэндзодзан». Там отличная смотровая площадка. А во второй половине дня можем сесть на автобус или поезд до озера Кавагутико. Может быть, прокатимся на лодке.

– Лодка – звучит заманчиво… Озеро – просто восторг! По веревке… Хм, рискованно.

– Это канатная дорога. Так ее называют японцы.

– А, понятно! Как я сразу не догадалась!

– Если называть грязные стальные тросы веревками, то несложно догадаться.

– Может быть, мне удастся запечатлеть индустрию и природу вместе, – размышляла Фиона, и Гейб ее поцеловал.

– Да перестань ты уже об этом думать! Фотография сама к тебе придет! И у нас будет масса возможностей. Итак, я уже сказал, что мне удалось заказать сюрприз на завтрашний вечер? Тебе понравится! – И снова в его глазах заплясали озорные огоньки.

Ее глаза расширились.

– Да. В девять. Завтра вечером.

– Это… – Ее голос все еще звучал сдавленно.

Он снова поцеловал ее.

– Я буду нежен с тобой. Обещаю…

Она вздернула подбородок. Все-то он хочет делать по-своему! Может, она и неопытна, но у нее есть внутренняя сила. В конце концов, Гейб сам назвал ее валькирией.

– Вот только… буду ли я нежна с тобой?..

Глава 20

Фиона никогда специально не интересовалась модой, и теперь, когда ей предстояло выбрать наряд на вечер, она слегка запаниковала. В пять часов Гейб проводил ее до двери номера, и после еще одного долгого и страстного поцелуя, обещавшего так много, он с тлеющей улыбкой на губах удалился в свой номер.

Она нарочно не стала смотреть ему вслед; слишком уж он самоуверен. Этот прохиндей знал, что великолепен. Дела у него! Гейб спешил на телеконференцию с журналом из Токио, на которой ему предстояло обсудить несколько предстоящих съемок – это напомнило ей, что он чрезвычайно успешный фотограф и в некотором смысле знаменитость. Он привык общаться только с богатыми, знаменитыми и супергламурными…

А что она, черт возьми, собиралась надеть? Она уставилась на чемодан, в котором лежал ее жалкий гардероб. Как будто если на него пристально смотреть, в нем волшебным образом появится что-то еще.

Она порылась в чемодане, вспоминая его содержимое, и вытащила бледно-голубую нарядную майку… Аврил! Она расплылась в улыбке. Аврил насильно сводила ее на шопинг и положила новые вещи на дно чемодана, а Фиона совершенно о них забыла, возможно, потому что такую одежду она не носила.

Еще она достала темно-синий льняной комбинезон с поясом, в котором, по мнению Фионы, она походила на помощницу сантехника, но Аврил ее уверила, что если надеть майку и расстегнуть несколько пуговиц, то она будет выглядеть, как сексуальная девушка-ниндзя. Наряд дополнит кожаная куртка цвета хаки, которая Фионе втайне очень нравилась, но она не осмеливалась ее надеть, потому что подобные вещи носят другие девушки… такие, у которых кавалеры вроде Гейба.

Она расправила комбинезон и повесила его на вешалку в ванной. Он не сильно помялся, горячий душ должен помочь. Затем она рассмотрела кожаную куртку, примерила ее и повертелась перед зеркалом, пытаясь изобразить секс-диву. Куртка великолепна, но вот в себе Фиона уверена не была, хотя ей правда хотелось выглядеть, как девушка, которая встречается с такими, как Гейб.

Быстрый душ вернул ее к жизни, и теперь она сушила волосы, чтобы потом облачиться в новый наряд. Тревога копилась в груди, будто бабочки, что собирались на закате. Когда Фиона наконец осмелилась взглянуть на себя в зеркало, они молниеносно разлетелись. С улыбкой она кивнула своему отражению. В кои-то веки она была похожа на девушку, которая носит кожаные куртки. Умело орудуя щеткой и феном, она сделала укладку, а тушь для ресниц, дымчатые тени для век и насыщенно-розовая помада (это все, что было в ее арсенале для макияжа) эффектно ее преобразили. Бабочки теперь сходили с ума. Она действительно это делала?

Внезапно Гейб постучал в дверь – Фиона даже подпрыгнула! Она напоследок еще раз взглянула на себя в зеркало. «Ты делаешь это! Дева-воительница! Валькирия!» – одними губами произнесла она своему отражению, вздернув подбородок, а затем, повернувшись, взяла сумку и новую кожаную куртку.

Рекламщики и их невротические клиенты могут вывести из себя кого угодно, а Гейб только что закончил последний телефонный разговор на сегодня. Хоть гостиничный номер был достаточно просторным, но у Гейба он грозил вызвать клаустрофобию – ему хотелось кого-нибудь ударить. Он оставил себе десять минут на душ, в котором отчаянно нуждался, чтобы хоть немного попытаться смыть с себя разочарование. Почему эти рекламщики считают, что дурацкие гостиничные номера или люксы – единственное место для фотосессии? Неужели сейчас никто не хочет быть оригинальным? Последние полчаса он потратил на то, чтобы убедить пиарщицу студии, выпускающую энную версию «Росомахи», что съемки в Лондонском зоопарке – вот что будет выразительно! Он же не предлагал, чтобы этот чертов актер залез