Наследие Глории - Робин Александер

Адриан склонила голову на окно дверцы и выглядела очень грустной. Ее чувство потери было таким осязаемым, что мне захотелось прижаться к ней и крепко обнять.

“Я не грущу, - вдруг сказала она. - Ну, мне грустно, что ей пришлось уехать, но... я счастлива. У меня есть прекрасная дочь, и моя мать, и двоюродная сестра, - Адриан посмотрела на меня, ее глаза снова наполнились слезами. – И ты, моя любовь, моя жизнь”.

Тогда я съехала на обочину дороги. Я сжала Адриан в своих объятиях, и держала ее так крепко, как позволили мои больные ребра. “Ты - лучшее, что случалось со мной в моей жизни, - сказала я ей, но в этот момент проснулась Кайя и начала громко кричать. - И ты тоже, молокоголик”.

Глава 25

Наша жизнь вернулась в нормальное русло. Ну, в какое нормальное! В такое, каким оно может быть у молодых родителей. Кстати говоря, ежемесячно к нам приезжали гости. Мама и папа уезжали не раньше, чем приезжала Элейн. А потом пришли рождественские праздники, и у нас собрались вместе все бабушки и дедушки. Это было наше первое Рождество в новом доме и первое для Кайи, так что оно должно было быть особенным, правда?

Сначала я хотела вместо елки поставить банановое дерево, но Адриан хотела повесить гирлянды. Банановое дерево, к тому же, не пахнет Рождеством и не может удержать на себе украшения, поэтому я обратилась за помощью к своему брату Джеффу, который, к сожалению, не смог вырваться с работы к нам на праздник. Если Адриан или Элейн знали о моем плане, они не подавали виду.

“Это искусственная елка?” – спросил папа, когда мы стояли на причале, наблюдая за лодкой, доставляющей нам грузы. 

“Конечно, нет. Искусственные елки не пахнут Рождеством. Джефф и Ванда купили ее нам. Я сказала им, что хочу большую и уже заказала тонну украшений - черные и золотые шары тоже”.

“Джефф никогда не видел ваш новый дом, он мог послать тебя что-то слишком большое”. В глазах у папы появился отсутствующий взгляд, и я знала, о чем он подумал.

“Ты вспоминаешь Великую Катастрофу Елки в восемьдесят втором году? У нас не произойдет этого".

“Я в течение нескольких дней отрезал ветки от той елки. Твоя мать привезла ее на грузовике. Нам пришлось взять цепную пилу в багажнике, чтобы отпилить ствол и сделать подставку... ты же достала подставку для своей елки, не так ли?”

“Достала. Все, что мы должны сделать, это поднять ее по лестнице, и мы в шоколаде”.

Я нетерпеливо прыгала на месте, пока лодка подходила к причалу. Они даже не успели причалить, а я уже запрыгнула на борт. “Эй, Кальвин, у тебя есть кое-что для меня?” - взволнованно спросила я.

 “Уверен, что есть. Я сейчас соберу ребят, чтобы разгрузить ящики на причал, а потом мы развернем лебедку, чтобы выгрузить твой груз".

“Извините, но вы только что сказали - "лебедку?” -  спросил мой папа.

Келвин вытер полотенцем свою потную шею. “Да, так мы сможем загрузить ее непосредственно в кузов, если хотите. Ты же пригнала грузовик, верно?”

Папа уставился на меня, выражение его лица было пустым. “Недалеко отсюда есть бар?”

* * *

У меня заняло несколько часов, чтобы найти грузовик, достаточно большой для этой елки и цепную пилу. Ее выгрузили на поляне недалеко от дома. Папа взял в руки измерительную рулетку. “Мы могли бы отпилить три фута сверху, но я думаю, что она все равно будет касаться потолка. Когда я вернусь домой, я собираюсь убить твоего брата”. Он покачал головой и положил свои руки на бедра. “Ее ширина тоже проблема. Почему бы нам не поставить ее на улице?”

“В доме не будет пахнуть Рождеством”.

“Мы могли бы отпилить несколько веток и принести их в дом. Этого должно быть достаточно, чтобы он весь провонял елкой”.

Тогда я разыграла свою главную козырную карту. “Папа, это первое Рождество и первый Новый год твоей единственной внучки. Ей просто необходима елка в доме”.

И это было все, что потребовалось. Папа расправил плечи. “Ее нужно поставить вплотную к стенке, чтобы была дополнительная опора и чтобы она поместилась в вашей гостиной. Нам потребуется укоротить ветки с одной стороны".

“Эта работа для меня”.

Папа посмотрел на запад. “Мы должны начать работу над этим прямо сейчас, прежде чем наступит ночь. Мне нужна пара секаторов. Хайден, еще нужна ручная пила и пиво, много пива”.

В Южной Луизиане зимы не особенно холодные, но, когда начинается вся эта возня с новогодней елкой, мы ценим прохладный ветерок. У нас на острове мы не могли рассчитывать на такую удачу. Было жарко, как у черта за пазухой, и через час после начала работы, мы смогли только немного проредить елку, но оба были покрыты смолой и хвоей, ругаясь при этом, как матросы. В это время к нам вышла Адриан, держа на руках Кайю.

“Дорогая, - взволнованно сказала она. - Ты достала для нас елку!”

“Я тоже была очень взволнована этим, пока она не отхлестала наши задницы, - я потерла свои пострадавшие руки. - Я думаю, что в ней кто-то живет, и оно кусается”.

Кайя засмеялась, глядя на меня, и ее маленькая ручка потянулась ко мне, указывая, что она хотела, чтобы я подержала ее у себя на руках. “Сейчас я не могу, милая. Твоя мама выпачкана смолой, - я поморщилась. – Это такая противная и липкая грязь”.

Кайя ответила мне улыбкой.

“Мы скоро закончим, и тогда, мой маленький Будда, я займусь твоим животом".

Это был первый раз, когда я солгала своей дочери - непреднамеренно, конечно. Мы ломали, пилили и укорачивали наше дерево до тех пор, пока оно не стало приемлемых размеров. Естественно, что к тому времени все ушли спать, а мы были готовы затащить елку вверх по лестнице. Папа взялся за ствол и пошел первым. Все, что мне оставалось делать, это следовать за ним по пятам и толкать елку, когда она застревала на лестнице или цеплялась за перила. Вроде бы все достаточно просто, но, будучи Тейт, отец пропустил ступеньку и упал вперед. Я получила удар елкой в лицо.

“Хайден, милая, ты в порядке?”

Я ответила ему из-под веток: “Все хорошо, папа, мой второй глаз отлично работает. Мне, на самом деле, не нужно два глаза”.

Почти в час ночи мы с папой, наконец-то, воткнули в подставку это кусачее дерево. Елка стояла криво, но нас это уже не волновало.

“Спасибо, я очень благодарна тебе за помощь”.

“Ты простишь меня, дорогая, если завтра я не буду помогать тебе натягивать гирлянды?” Выглядел он смертельно уставшим, и я не могла заставить себя сказать ему, что у него на лбу был большой комок серы, с торчащими из нее иголками. У меня был соблазн сфотографировать его и через несколько лет рассказать Кайе, что у деда проросли оленьи рога.