Неожиданный шанс - Алексеев Михаил Егорович

Через три дня гуляли на свадьбе Никодимова. Потом снова перерыв на три дня, и свадьба Черныха. Потом пошли начальники управлений и отделов. Ну, те, кто сюда попал без жены. Женатых жены из двадцать первого века старались держать на коротком поводке. Хотя свадьба князя сразу на трех женщинах серьезно повлияла на отношения в некоторых семьях. В лучшую сторону.

В конце октября поехали на свадьбу Ждана. Точнее, поплыли на пароходе Никодимова. Сзади шел буксир с баржой, на которой разместился княжеский конвой из трех десятков рыцарей. И каретой под брезентом. Решили уважить Ждана Бориславовича и его невесту и в очередной раз устроить представление для смолян. Улицы, по которым должна проехать карета, – предварительно промерили – экипаж проходил. Карета предназначалась для молодых. Остальные, включая и молодых жен, должны были ехать верхами. Местные жены это умели с детства, а попаданки за год научились.

Свадьба Ждана Бориславовича и Миланы стала очередным общегородским праздником. На свадьбу, естественно, пригласили только тех, кого хотели пригласить, а не весь город. Со стороны жениха присутствовала почти вся верхушка Вяземского княжества, во главе с князем и ближниками. Сам князь был за посаженого отца, а три молодых княгини – матерями купца. И ближники князя были с женами. Со стороны невесты – смоленская торговая старшина. Тоже люди известные и не бедные. Поэтому все, что происходило вокруг этой свадьбы, так или иначе привлекло внимание всего города. Один выезд жениха за невестой вызвал фурор! И сам по себе – почти три десятка верховых в разноцветных богатых одеждах, включая женщин, плюс три десятка рыцарей конвоя – редкое зрелище. Но карета поразила всех! Белая, с отделкой под золото, на больших подрессоренных колесах, запряженная четверкой белых лошадей! Такого здесь еще не видел никто! Потом, уже на пиру, к Фомичеву подходили смоленские купцы с вопросом, можно ли купить подобную новинку. Фомичев пообещал рассмотреть этот вопрос после свадьбы. А почему бы и не делать на продажу? Дорог, правда, здесь маловато и про качество лучше и не говорить, но нужно ведь стремиться к лучшему! Тем более люди готовы платить деньги, и главное тут – не продешевить. А это уже не княжеское дело. Есть специально обученные люди – они и рассчитают.

На лице отца невесты, увидевшего подъезжающих гостей, сначала промелькнуло удивление, но он быстро с этим справился, и теперь оно лучилось торжественностью и довольством. Еще бы! Такие гости! Такие чудеса! Похоже, повезло его дочери, а через нее и семье. Ох, непрост его будущий зять! Вона как! Кто еще может похвастаться, что на его свадьбе князья и княгини были в посаженых родителях?

Выкупив невесту, процессия, увеличившись в размере, как бы не вдвое, отправилась обратно – в гостевой двор. Там по опыту свадеб в Вязьме выстроили павильон под мероприятие. В дальнейшем будет использоваться как склад. Столы были уже накрыты, музыка подготовлена – ждали гостей. Далее все пошло по распорядку – поздравления, подарки и так далее. Фомичев подарил молодоженам символический ключ от дома. Ждан, может, и догадывался, но одно дело предполагать, и совсем другое – держать в руках символ от дома, который неожиданно по велению князя построили прямо на территории гостевого двора. С точки зрения Фомичева, обычный быстровозводимый дом того же проекта, что и его в Вязьме. То есть двухэтажный пятикомнатный коттедж со всеми удобствами и мебелью. Вручив ключ и произнеся здравицу, Фомичев предполагал, что на этом все и закончится. Однако гости потребовали осмотра подарка. А уж невеста была просто снедаема любопытством. Ну, что ж? Это не трудно! Идти не далеко – вышли из павильона, и вот оно, гнездышко для новой семьи. Осмотр затянулся на полчаса по причине, что не все гости могли войти туда одновременно. Хотя смотреть пошли в основном смоленские. Для них это было в новинку и интересно. Фомичев остался снаружи, отправив вместо себя начальника строительного управления. Он строил – ему и проводить экскурсию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И тут к Фомичеву подошел воевода Воислав.

– Здрав буде, князь!

– И тебе здравия, воевода!

– Все как обычно. Каждый приезд молодого вяземского князя – в городе праздник. Глядишь, приучишь людей, а ведь власть – это не только пряники. А так сосватаешь город под свою руку – а тут и кнут появится!

– Ну, так время пряников. Придет время кнута – будет кнут. Как говорится, не мы такие – жизнь такая! Сам понимаешь, приезжаю я сюда по праздникам. И это хорошо! Лучше радоваться, чем печалиться. Лучше пить, чем воевать! Да и город это не мой. Пока не мой.

– М-да, и не возразишь! А знаешь ли, князь, что в Киеве и Полоцке весной поход на тебя собирают?

– Знаю. И рад, что весной, а не зимой. Есть у нас песня. Про войну. И там такая строчка: «А летом лучше, чем зимой». Поэтому и рад я. А что вообще война… так никто ж место под солнышком просто так не уступит. За него бороться нужно!

– Хорошо твои соглядатаи работают! Только думаю я, что не могут они всего знать. И я не знаю всего, но догадываюсь, что знаю больше. Знаешь ли ты, что киевское войско и полоцкое должны соединиться в Смоленске? Что обещано воинам имущество тех, кто поддерживает тебя здесь?

Фомичев помолчал, обдумывая услышанное.

– Откуда такая подробная информация?

– Ты наверняка сведения получаешь от купцов. Они, конечно, многое видят и многое знают. Только вот в детинец их никто не пускает. А я знаю это от своих варягов. Они хоть и служат городу, но на твоей стороне. Очень ты и твои люди им нравитесь. Мыслю, закончится у них ряд с городом – уйдут к тебе. Так вот, в охране купеческих караванов варягов хватает. А еще их много в Киеве и Полоцке, и там они ходят в верховых. Вот и проговорился кто-то из них родственникам, а те донесли до своих родственников здесь в Смоленске.

– Спасибо, Воислав! Твои слова меняют мои планы. Не критично, но меняют. Я таких подробностей не знал. Ты сам-то что делать думаешь?

– А мне тут и думать нечего. Если бы киевляне и полочане просто прошли бы по землям смоленским к тебе – вряд ли бы старшина городской позволил бы собрать ополчение. Это траты, а купцы траты не любят. Однако ж теперь речь идет об их жизнях и имуществе, поэтому ополчение город поднимет. А вот выведет ли в поле? Того не ведаю. Скорее, выставим людей на стены и попытаемся отсидеться. И одновременно будет идти торг. Как сговорятся в цене – сдадут тех, кого – потребуют – вороги, и их жизнями и имуществом откупятся. Но даже если и не так, то пользы от ополчения в поле будет мало. Сюда идут именно дружины. А для них ополчение просто смазка для мечей. И пять десятков моих варягов не сильно изменят положение.

– Еще раз спасибо, Воислав, за предупреждение и за слова хорошие! В общем… хороший ты вклад сделал только что в свое будущее. Хотел я еще годик подождать со Смоленском, однако ж недруги заставляют поторопиться. Ты делай свое дело, как и положено. А я буду делать свое, но скоро наши дела станут для нас обоих общими. И… ты не забыл, что весной на новоселье ко мне обещал приехать?

– А война помехой не станет?

– Не станет! Станет поводом отпраздновать победу в новом замке.

– Самоуверен ты, князь! Но я почему-то тебе верю!